Жизнь среди людей - Алиса Рекунова

– Я пролил зеленку на стиральную машину, – сказал я. – Что-о?

Она встала и пошла в ванную комнату. Я пошел за ней. На пороге ванной она развернулась и ударила меня раскрытой ладонью по лицу.

– Ты это специально, да?

– Нет, – я помотал головой.

– А мне кажется, специально.

Мне стало грустно.

– Я правда не специально, – сказал я, опустив глаза.

– Да ты… – Мама не договорила и пошла к себе в спальню. Она хлопнула дверью, а я остался в коридоре.

Я сел на пол и долго сидел.

В голове вертелись слова, строчки, рифмы, но рядом не было ничего пишущего.

В конце концов я встал и обулся.

– Пойду погуляю, – сказал я маме, не открывая дверь. Послышались шаги, и дверь распахнулась.

– Снова решил сбежать? – спросила мама.

– Нет, – ответил я. – Я просто…

– Да иди куда хочешь, – мама снова закрыла дверь.

И я пошел.

На улице уже темнело.

Стоял первый весенний день, но с неба падал снег.

Я дошел до метро и хотел позвонить Вике, но почему-то не стал. Вместо этого я доехал до «Сухаревской».

Вышел из метро и сел рядом с «Макдональдсом».

Холода я не чувствовал, хотя обычно очень сильно мерз.

Не знаю, сколько я так просидел, но в какой-то момент я услышал знакомый голос:

– Эй? Ты чего тут делаешь?

Надо мной стоял человек в пуховике и шапке, поэтому я узнал его не сразу.

Но все же узнал. Это был Артем Хвостов.

У всех людей есть бессознательное. В какой-то момент я думал, что у меня его нет, потому что я дефективный.

Но иногда я сам не понимаю, почему реагирую тем или иным образом.

Это странно.

– Чё ты тут делаешь? – спросил Артем Хвостов.

– Сижу – ответил я.

– А чё сидишь?

– Просто так.

– Ждешь кого-то?

Я встал, потому что не хотел слушать его вопросы.

– Стой, – Артем Хвостов догнал меня. – Я тебе хотел отдать.

Он сунул мне в руки плеер, который я тут же выронил, потому что руки замерзли и перестали слушаться.

Артем Хвостов поднял плеер и сунул мне в руку.

– Возьми, – сказал он.

Я вспомнил о том, что мне жалко Артема Хвостова.

– Ладно, я пошел, – сказал он.

– Подожди.

– А? – Он повернулся ко мне.

– Можно у тебя переночевать?

– У меня? Ну-у… Не знаю.

– Хорошо, не надо.

– Да подожди ты. Сейчас позвоню маме, – он достал из кармана смартфон, – Стой здесь.

Артем Хвостов отошел и начал с кем-то разговаривать. Очевидно, с мамой.

Я ждал.

– Хорошо, можно, – сказал он, – Но я в Ивантеевке живу. Туда на электричке ехать.

– Все равно.

До этого я не ездил в электричках. И в Подмосковье тоже никогда не был.

В электричке было так же холодно, как на улице. Ну, может, немного потеплее.

– Ты только это… не обращай внимания на родаков. Они двинутые на голову.

– Двинутые? – спросил я.

– Ну шизанутые. Странные.

– Как я?

Артем Хвостов замолчал на четыре секунды.

– Нет, по-другому. Просто забей на них.

– Хорошо, – я кивнул и включил плеер. Удивительно, но он был заряжен.

Я решил послушать Уильяма Гершеля, хотя раньше его музыка мне не нравилась. Этот человек открыл Уран и инфракрасное излучение, и астроном из него был лучше, чем композитор. Но сейчас я смотрел на проносящиеся за окном заснеженные деревья и слушал именно его музыку. Уильям Гершель любил музыку и из-за этого заинтересовался математикой. Благодаря математике он заинтересовался оптикой, а благодаря оптике – астрономией. Как странно порой складывается жизненный путь.

– А чё у тебя руки все в зелёнке? – спросил Артем.

– Случайно разлил, – ответил я, не вынимая наушники из ушей.

После этого он больше ничего не спрашивал. Я успел замерзнуть, потому что некоторые окна не закрывались.

Через какое-то время Артем потянул меня за рукав.

– Приехали, – сказал он.

Я убрал плеер в карман и вышел за ним на платформу.

В Ивантеевке было еще холоднее, чем в Москве. С неба падал крупный мокрый снег.

Мы долго куда-то шли, я не следил за дорогой, потому что все равно не запомнил бы, куда мы идем.

Я достал телефон и позвонил маме.

– Да? – ответила она.

– Я сегодня переночую у одноклассника, – сказал я и услышал, как мама вздохнула.

– Совсем неймется, да?

– Просто мне надо подумать. Я завтра вернусь.

– Делай, что хочешь, – сказала мама.

– Нелогично, – ответил я.

– Что?

– Я не могу делать то, что хочу. Я же должен вернуться в Санкт-Петербург, а я этого не хочу.

– Ты хочешь сейчас об этом поговорить? – спросила мама.

– Нет. Я вообще не хочу об этом говорить.

Мама промолчала.

– Я приеду завтра.

– Пока, – сказала она.

– Пока, – сказал я и отключился.

Странная жизнь.

Через две минуты после окончания разговора мы дошли до подъезда Артема Хвостова, и он открыл дверь.

В доме не было лифта, потому что он был пятиэтажный. Артем Хвостов жил на четвертом этаже.

Мы поднялись, и он не сразу открыл дверь.

– Ты только не обращай внимания на моих, они правда долбанутые.

Я пожал плечами.

Мне было все равно.

Артем все же открыл дверь, и мы вошли внутрь. Прихожая была маленькой, даже шкафа не было. Зато на стене висела большая фотография какого-то мужчины.

Мы разулись и прошли в комнату Артема.

На стене висел советский ковер, а напротив стоял высокий шкаф с сервантом. В серванте стояли иконы.