Читающая кружево - Брюнония Барри

Я вижу пистолет. Слышу треск выстрела и чувствую запах пороха. Пуля впивается мне в бок — физической боли нет, но есть ощущение разрыва. Ритм вновь меняется — я понимаю, что это не волна, а дыхание. Я не сознавала этого, пока ритм не изменился, — он стал короче. Я чувствую руку Рафферти — он прижимает меня все крепче и крепче, и я слышу, как он дышит. Рафферти задыхается, он ранен. Кровь теплая, она растекается вокруг лужей. Выстрел поразил нас обоих, слил воедино.

Смертельный выстрел. Он неизбежен.

— Нет! — кричу я, вскакиваю, срываю кружево с окна. Я не могу с этим смириться. Только не Рафферти.

Инстинкты полицейского берут верх. Он вскакивает, бросается к окну и отталкивает меня с линии огня.

Мы оба грохаемся об пол. Лишь через минуту он понимает, что все в порядке.

— Здесь Кэл? — спрашивает Рафферти.

— Нет.

Он тоже слышал выстрел. Я это понимаю.

Рафферти выглядывает на улицу. Потом замечает Визи, которая смотрит на нас из другой комнаты. Если бы кто-то стрелял, собака вела бы себя по-другому.

Рафферти замечает кружево на полу.

— Я видел Кэла… — начинает он.

— Это был сон.

— Он был здесь.

— Нет, — говорю я.

Рафферти трет виски.

— Ты спал, — настаиваю я и указываю на Визи. — Если бы кто-то выстрелил…

Рафферти вскидывает руку, поняв меня с полуслова, и садится на кровать.

— О Господи. Все казалось настолько реальным…

Я не смотрю на него. Если сейчас взглянуть на Рафферти, то оставить его будет невозможно. А я должна уйти. Я видела это в кружеве. Пуля прошла через него в меня. Я чувствовала, как Рафферти покидает жизнь. Мы все еще были связаны, сплавлены вместе, но он умер, и я осталась одна.

«Приложи свою ладонь к моей, как будто молишься, — часто говорила Линдли. — Потом проведи по ним двумя пальцами. Вот такие на ощупь мертвецы».

Нет, только не Рафферти. Пожалуйста, только не он.

Он тянется ко мне и хочет обнять. Я уворачиваюсь.

— Это была ошибка, — говорю я.

— Ничего страшного, тебе приснился кошмар.

— Нет. — Я отстраняюсь. — Вот это все, — указываю я на постель, потом на нас обоих. — Это была большая ошибка.

Я вижу, что ему больно, очень больно. Но Рафферти словно не особенно удивлен. Он обладает даром предвидения в большей мере, нежели ему кажется. Я понимаю это лишь теперь. В глубине души он всегда знал, что так и будет.

— Прости, — говорю я, не глядя на него. Нельзя смотреть на Рафферти, иначе не сумею уйти. Но если останусь — он умрет. Я видела это в кружеве. Пуля соединит нас, но человек, которого я люблю, погибнет.

Когда я наконец понимаю, что люблю его, то останавливаюсь, но лишь на минуту. Теперь я знаю, как нужно поступить. Ищу поводок Визи, пристегиваю его к ошейнику и тяну собаку к выходу.

— Куда ты? — спрашивает Рафферти.

— Прости, — повторяю я, вывожу Визи за дверь и спускаюсь с крыльца.

Я смотрю на дом Евы. Единственное место, куда можно пойти. Отсюда кажется — до него так далеко, что я в жизни не доберусь. Но, достигнув цели, я закажу билет и уеду в Калифорнию. Сделаю то, что уже однажды сделала. Заберусь на самый край земли.

Если вопрос задан правильно и Вопрошающий готов слушать, ответ будет получен немедленно.

Руководство для Читающих кружево

Рафферти взял трубку и посмотрел на часы. Леа должна вернуться домой в три. У него еще есть время.

Для разнообразия он проявил сообразительность и решил первым делом поговорить с бывшей женой.

— Ты не против, если мы вернемся к первоначальному плану? — спросил Рафферти. Должно быть, она услышала нечто странное в его голосе, поскольку не повесила трубку сразу.

— То есть завтра? — уточнила она.

— Как можно скорее.

— Хорошо. Разумеется, если Леа захочет, — сказала она, а потом добавила: — Проблема в том, что у меня уже есть планы на каникулы. Придется их изменить, если Леа вернется раньше.

— Я не хочу, чтобы она возвращалась раньше, — ответил Рафферти. — Черт возьми, я вообще не хочу, чтобы она возвращалась в Нью-Йорк.

— С тобой все в порядке?

— Бывало и лучше.

Он не сказал шефу, что Таунер уезжает. Она отказалась присутствовать на суде и свидетельствовать против Кэла. Таунер сказала, что хочет прекращения процесса. Рафферти объяснил, что это невозможно, поскольку на Кэла подала в суд не она, а штат. Таунер заявила, что не станет выступать. Единственная надежда упечь Кэла — найти труп Анжелы, но Рафферти не хотел даже думать об этом.

Все согласились, что Рафферти следует передать дело новому детективу, которого только что назначили. Рафферти, по словам шефа, принимал все слишком близко к сердцу. Но шеф и половины правды не знал.

Рафферти сунул все документы в коробку, отложив несколько бумаг, касавшихся лично Таунер, и отнес старые картонные папки в архив, где они изначально лежали. Если новичок собирается копать глубоко, пусть делает это самостоятельно. Рафферти больше ничем не мог помочь Таунер.

Он вымыл кружку и навел порядок на столе, понимая, что тянет время. Ему не хотелось извещать шефа, что дело о нападении, возбужденное против Кэла Бойнтона, практически закрыто.

Шеф вошел и посмотрел на Рафферти.

— Финиш, — сказал он, словно прочитав его мысли. Выражение лица у него было недоверчивое и удивленное.

— Я именно это и собирался сказать, — ответил Рафферти. — Таунер возвращается в Калифорнию. Она не хочет выступать на суде.

Шеф странно взглянул на него.

— Речь не о Таунер.

— Не понимаю…

— Пошли.

Рафферти вышел вслед за ним в коридор. Там, разговаривая с дежурным, стояла Анжела Рики. Синяки сошли с лица. Она была в платье для беременной и выглядела почти стильно.

— Что?.. Какого черта, где ты была? — воскликнул Рафферти.

Анжела обернулась к нему.

— В Нью-Йорке, гостила у своей подруги Сьюзен, — ответила она. — А потом мне позвонили из Мэна и сказали, что вы меня ищете.

— Мягко выражаясь, — намекнул шеф.

— Весь город уверен, что тебя убили, — буркнул Рафферти.

— Я приехала, как только узнала об этом.

— Она требует, чтоб я сказал ей, где Кэл, — вмешался дежурный.

— В тюрьме. Его подозревают в твоем убийстве.