Восстание - Саймон Скэрроу

почерневшим памятником безумию Дециана и тех, кому он служил в Риме.

Разрушение столицы провинции стало бы сигналом для тех племен, которые все еще питали недовольство Римом, что Империя не является всемогущим созданием, сокрушающим всех, кто стоял перед ней. Железных людей легионов можно было победить. Аванпосты империи и города, которые они установили на территории Британии, могли быть разрушены, и если племена острова могли бы объединиться ради общего дела, тогда все следы захватчиков могли бы быть стерты с лица земли и отброшены обратно через море в Галлию с крайним унижением. Такая перемена достигнет ушей каждого человека по всей Империи и за ее пределами, и все те, кто мечтал сбросить римское иго, будут черпать новое вдохновение в примере Боудикки и ее мятежников.

Между настоящим и мрачным возможным будущим стояли лишь утомленные, в подавляющем численном меньшинстве воины наместника Светония.

- Я увидел достаточно, - сказал Катон. - Выступаем.

Он отдал приказ, и когорта развернулась прочь от панорамы разграбления Лондиниума. Всадники выстроились в колонну вдоль дороги, и как только все было готово, они продолжили отступление, в то время как дым поднимался за ними, а улицы Лондиниума все еще наполнялись криками тех, кого выслеживали и убивали повстанцы на улицах молодой столицы римской провинции Британия.

 

*************

 

 

ГЛАВА XIX

 

Обычно путешествие из Лондиниума в Веруламиум при хороших условиях можно было совершить за день. Однако, несмотря на ясное небо и теплую и сухую погоду, продвижение по дороге в то утро было медленным и хаотичным. Многие из тех, кто бежал из Лондиниума в предыдущие дни, увезли с собой слишком много вещей, и по дороге были разбросаны телеги со сломанными осями и колесами. Большинство из них были оставлены на произвол судьбы, но некоторые люди оставались подле своих повозок, не желая расставаться с содержимым, в попытке их отремонтировать. Остальные были частично разобраны на дрова.

Большинство людей понятия не имели, куда идти, и руководствовались лишь решимостью избежать гнева восставших бриттов. Они мало думали о том, куда идти дальше Веруламиума, и покорно брели вперед, время от времени с опаской оглядываясь назад в поисках каких-либо признаков преследователей. Те, кто был утомлен или немощен, отдыхали на небольшом расстоянии с каждой стороны дороги, сгрудившись вокруг костров, восстанавливая силы, чтобы продолжить бегство. Многие были голодны и просили еды у других или у колонны солдат, пробиравшихся сквозь медленно движущихся беженцев.

- Я никогда раньше не видел подобного, - прокомментировал Макрон. - Жалко и стыдно, что дошло до такого.

- Воистину темный день для Рима, - согласился Катон, дернув поводья, чтобы объехать повозку, оставленную под углом через дорогу. Он сделал паузу, чтобы отметить Туберону: - Пусть кто-нибудь уберет это с дороги!

К полудню, по оценкам Катона, они преодолели едва ли треть расстояния до Веруламиума. Единственным утешением было то, что колонна отступала навстречу армии, идущей на юг от Девы: Двадцатому и Четырнадцатому легионам вместе с несколькими вспомогательными подразделениями под командованием легата Кальпурния. Несмотря на потери людей во время недавней кампании по взятию Моны, наместник сможет выставить по меньшей мере пятнадцать тысяч солдат, когда он выступит против Боудикки и ее армии. Однако пяти тысяч солдат Второго легиона и людей Девятого легиона, потерянных в засаде, будет очень не хватать. Так что судьба провинции все еще продолжала висеть на волоске.

Пока они ехали, нельзя было не заметить враждебные взгляды и ругательства, направленные на них со стороны многих мирных жителей.

- Похоже, мы потеряли среди них поддержку, - сказал Макрон.

- А ты удивлен? Мы должны их защищать. Вместо этого они потеряли все, что имели в Лондиниуме, и теперь боятся того, что произойдет, если повстанцы догонят их или, что еще хуже, победят Светония.

- Мы ничего не могли сделать, чтобы спасти Лондиниум.

Катон уловил остроту слов друга и правильно истолковал их, как это могли сделать только самые близкие друзья. - Ты сделал все, что мог, чтобы спасти ее, Макрон.

- Мне не следовало ее слушать. Я должен был отвезти ее на корабль. По крайней мере, у нее был бы шанс выжить.

- Она была слаба и больна и знала, что ее время пришло. Вот что она тебе сказала. Ты ни в чем не виноват. Во всем виноват Дециан. Или был виноват. - Катон многозначительно посмотрел на своего друга.

Макрон мрачно улыбнулся.

- Я так и думал ... Надеюсь, его смерть не была быстрой и чистой, - тихо сказал Катон.

- Быстрее, чем мне бы хотелось. Но время поджимало. В противном случае... - Макрон оставил возможные неприятные сценарии невысказанными. - Все, что имеет значение, это то, что он получил то, что он заслуживал.

- Пока для тебя не будет никаких последствий. Я сомневаюсь, что они вообще будут. Дециан стал позором для тех, кто послал его сюда, чтобы устроить беспорядки. Они будут довольны его исчезновением и не будут задавать никаких вопросов о том, как это произошло.

- Будем надеяться. Я не собираюсь скрываться до конца своей жизни. Если они укажут мое имя как причастное к его смерти, я буду готов и буду ждать того, кого они пошлют за мной. И с ними поступлю так же, как с той змеей.

- Я уверен в этом. - Катон кивнул. - Но у нас есть более насущные проблемы. Если мы справимся с этим, я прикрою твою спину, брат.

Макрон некоторое время молчал, прежде чем заговорить.

- Знать это – хорошо.

С наступлением сумерек колонна остановилась в Суллониакисе, поселении, достаточно большом, чтобы заслуживать географического названия. У дороги стоял небольшой постоялый дом, а рядом – скромная вилла. Остальные жители жили в традиционных группах круглых хижин среди загонов для животных и зерновых ям. Суллониакис находился на пологом холме, над которым возвышалась сигнальная станция, на полпути между Лондиниумом и Веруламиумом. Тысячи мирных жителей уже решили остановиться здесь на ночь, и многие разожгли костры для приготовления пищи. Местные жители, справедливо опасаясь, что голодные массы могут украсть их скот, загнали животных в загоны и охраняли их.

Светоний взял виллу на ночлег для себя и своей свиты. Остальная часть колонны и небольшой обоз разбили лагерь вокруг нее. Не было отдано никакого приказа построить походный форт перед лицом врага, как это было предписано римской военной наукой, поскольку было слишком мало людей, чтобы выкопать ров и вал, достаточно большой, чтобы вместить вспомогательные войска и их лошадей. Кроме того, они слишком устали, и большинство упало на землю и заснуло там, где лежало, как только сняли седла и позаботились о нуждах своих лошадей.

Выставив часовых и согласовав с Тубероном пароль для когорты,