Джин с Толиком - Анатолий Горбов

– Ишак тебя нюхал! Я твой дом труба шатал! – пошел на меня рассерженный пузатый, бесстрашно глупо не замечая бегемота Баскервилей и подняв над головой биту.

Бита не успела прочертить дугу и была схрумкана, как сладкая соломка. И даже, как мне показалось, с некоторым аппетитом. У клоуна в зеленом галстуке, видимо, были серьезные неполадки с инстинктом самосохранения, и он попытался ударить Собаку ногой.

Как и следовало ожидать, друг человека такое оскорбление сносить не стал, и легким движением челюстей отхватил нехорошему дяде правую половину седалища – буквально. У меня в голове даже зазвучали слова из песни А. Новикова: «Кровь хлестала из разорванной щеки», и я лихорадочно пытался заменить «щеку» на более подходящее случаю слово. И еще подумалось, что, отныне, чтобы сидеть на попе ровно, дяде придется таскать с собой подушечку для правой стороны своего растерзанного багажника.

После такой наглядной демонстрации звериных челюстей, бандюки растворились, как темная и необразованная нечисть после хорошей молитвы. За хорошую молитву впору было приниматься и мне, потому как пес не стал догонять свой ужин, а обернулся в мою сторону. Изморозью покрылась моя вторая лопатка.

Но волновался я зря, ибо в поле моего зрения попал еще один собак. Давешний грязно-белый пес, которого я встретил после кабака. Тот самый, с которым мы пришли к консенсусу миропонимания.

Оказалось, что Огромный Зверь – это его подруга. Об этом я догадался уже после того, как присел на какой-то жбан, поглаживая обеих собак по голове. Причем ощущения от глажки Большой Девочки (у меня не было желания даже мысленно назвать это создание сукой) были точно такими же, если бы я гладил волосатую столешницу от стола на 12 персон.

Выйдя из закутка через несколько минут, я услышал сирену скорой помощи и увидел толпу зевак у разрытой траншеи, из которой валил пар. Оказалось, что покушавшаяся на меня троица, видимо, в темноте и с перепугу всем составом загремела в пятиметровую яму и умудрилась при падении повредить какую-то заглушку.

Это был их полный провал во всех смыслах. Из-за рокового падения потери банды заметно увеличились. Кроме оставленного в закутке полупопия вожака, они еще сломали себе некоторые конечности и сильно обварились. Мне их не было жалко, но и особенного злорадства не ощущалось.

Я купил в близлежащем магазине пару килограмм вареной колбасы, и честно разделил между своими помощниками – полкило досталось серо-белому, а остальное – Девочке. Справилась она со своей долей быстрее, чем мой недавний знакомый пес со своей…

* * *

Настя забежала в магазин, чтобы купить чуток недорогого сыра. Весь остальной продуктовый ассортимент девушки в последний месяц, за исключением одного-единственного нормального ужина «У Рыцаря» на дне рождения Оксанки, составляла дешевая китайская лапша и черный чай без сахара, более походивший на пыль.

Продавщицы долго не было, и у гастрономического отдела собралась небольшая очередь. Она была в ней третьей, а первым стоял парень, показавшийся ей знакомым. Она уже собиралась пройти немного вперед, чтобы увидеть его лицо, когда из подсобки вернулась девушка в белом чепчике, и парень попросил порезать два килограмма колбасы.

Голос был приятным, но, определенно, незнакомым. И колбасу такую Настя не стала бы покупать, тем более, такими дозами. А, он, оказывается, не для себя берет, а для собаки! Ничего себе собака. Наверное, жуткий монстр по сравнению с тем крохотным смешным котенком…

* * *

Почти все места на импровизированной парковке неподалеку от моего дома были заняты. Я еле втиснулся с самого краю, наиболее удаленного от дверей моей квартиры – почти квартал топать.

Шел домой и усмехался про себя, прокручивая в голове недавние события – а зачем я ношу в кармане шокер? Батарейку для него новую купил – зачем? Чтобы он играл роль плацебо в сфере безопасности? Я нащупал шокер в кармане. Было приятно ощущать его пластмассовый параллелепипед. И, особенно, осознавать, что он по моему хотению может предъявить усики-электроды, между которыми с голубым треском молнируют 60 тысяч вольт.

Однако, как же я про него забыл сегодня? Ситуация была подходящей – дальше некуда! Как-то сразу начали вспоминаться сапожники без сапог, голодные повара и экономные в быту миллиардеры. Таскать в кармане довольно серьезное орудие самообороны, а в самый ответственный момент, вместо красноречивого заявления в виде сочных высоковольтных потрескиваний, начать петь глупые обзывалки? Или просто не судьба моей Гюрзе покуситься на человеческую плоть?

До двери оставалось метров двадцать, когда одинокий встречный прохожий жестом попросил прикурить. Я уже собрался отказать, сославшись на то, что курить бросил, и так бы и сделал, если бы не одна заметная деталь на спортивном костюме этого типа. На груди куртки алела огромная буква S, прямо как у настоящего супермена…

Он стоял с крепко зажатой (нервничал, наверное) сигаретой в зубах, чуть приподняв локти – как-бы готовясь прикрыть ладонями ожидаемый от меня огонек. Правый карман его куртки был отягощен чем-то подозрительным. Шокер я достал, словно зажигалку, но ткнул им не в лицо, а, как это делают бойцы спецподразделений, в область подмышки и придавил, обеспечивая наилучший контакт.

Отреагировать на стремительно приближающегося со спины второго бойца я не успевал – мне не хватало какой-то доли секунды, чтобы уйти от удара занесенной резиновой дубинки. Я лишь рефлекторно зажмурил глаза, пригибаясь и закрывая голову руками, когда услышал звук, который мог родиться только лишь при тесном взаимодействии тяжелого, сильно пыльного ковра и какой-нибудь биты средних размеров.

– М-мо́лодежь и п-п-по́дростки! – Жора заикался не столько от волнения, сколько от того, что запыхался. Именно его, тяжело дышащего, с плохо ошкуренным черенком от лопаты, я и увидел первым, когда глаза мои открылись.

Двое злоумышленников лежали без сознания. Третий, видимо, сидевший на подстраховке за рулем черной десятки, моментально оценил ситуацию и, с пробуксовкой, рванул прочь.

Пока ребятки лежали без чувств, я сфотографировал их рожи, внимательно слушая рассказ Колузаева. Он, так и не дождавшись возвращения Аллочки, смог развязаться через полтора часа после ухода бандитов и, первым делом, вооружившись черенком от лопаты, бросился ко мне домой, чтобы предупредить об опасности. Потому что никаких номеров телефонов его мозг, давным-давно сдавший эту почетную обязанность мобильнику, не помнил, и кража трубки автоматически изолировала Жору от всех друзей и знакомых. К этому времени обварившихся и переломавшихся бандитов уже забрала «скорая», а я как раз кормил колбасой своих четвероногих спасателей.

Когда братки у наших ног пришли в себя, я пообещал им гору неприятностей, показал снимки и сказал, что знаю, где их искать, если что, назвав адрес особняка Свина. Очень рекомендовал, чтобы они теперь молились о моей сохранности и безопасности, так как отныне оба – самые вероятные кандидаты на роль подозреваемых в моем несчастном случае, если таковой будет иметь место.