Джин с Толиком - Анатолий Горбов

Составленный мною план обрел статус утопии. Шестеренки вроде бы, вертелись – но друг друга, сволочи, не цепляли. Все потому, что с провалом подставы Свина, из придуманного мною сложного механизма выпал очень важный элемент. Нужно было его отыскать и водрузить на место. Или найти ему достойную замену. А для этого нужна была здравая мысль.

Желание придумать, или уловить хотя бы одну такую мысль было огромным – и тут спрос катастрофически опережал предложение. В голове было пусто, и вскорости эта пустота обещала заполниться паникой и отчаянием. А грех отчаяния – он посильнее прелюбодеяния будет… Нет уж, если суждено в аду гореть, то пусть этот гриль будет мне воздаянием за прелюбодейства, а не за уныние и тоску зеленую.

Ведь не даром же столько поговорок на темы, идеально подходящие к моей ситуации: «Утро вечера мудренее»… нет, это мне не подходит! Мне до следующего утра не вытерпеть, а может, и не выжить! Мне сейчас надо-ть!!! Больше ничего путного из поговорок не вспоминалось, и я, возмущенный своей необразованностью, полез в интернет.

Этого добра – пословиц, да присказок про кручину – там оказалось навалом. Первой на глаза попалась «Повесил головушку на праву сторонушку» – эта как раз для песни Ветлицкой про «К северу лицом, сердцем на восток», подумал я, и перешел к следующей.

«Лихо не лежит тихо: либо катится, либо валится, либо по плечам рассыпается» – это точно, слишком уж оно внимание отбирает. «Одна беда – не беда» – ну, у меня и не одна. Они пришли компанией. Я бы даже сказал, организованной и враждебно настроенной группой. «Думы за горами, а беда за плечами» – это точно, думы не думаются, весь мозг тупо пялится на Ужас, аки кролик на удава. Ну, и где мудрые советы? Чего ж мне делать-то?

«Больше плачешь – меньше скачешь» – я себе это даже представил. Скачет-скачет какой-нибудь витязь, раз – остановился. Посидел, поплакал – и дальше скакать. Пока скакалку не отобрали…

«Не сиди сложа руки, так не будет и скуки» – о, самое то, решил я. После чего лег и вытянул руки по швам. Не помогло. Пришлось читать дальше.

«Своей бедой всяк себе ума купит»… Ну да. Оптимизм forever. Куплю ума срочно, оптом, самовывоз. Конечно, ежели жив останусь. О, сам вспомнил – «Что не убивает нас, делает нас сильнее». Ницше, кажется. Ну, тут его любой шутник за язык поймает. Ибо ни одного человека не убивают, например, надувные шарики. Но они же и не делают его сильнее!

«Горе горюй, а руками воюй» – ну вот, почти. Типа, глаза боятся – руки делают… Пожалуй, больше ничего не остается. Только вот – ЧТО воевать?

Наркотики подкинуть не удалось. Жаль. Это была сильная, умная, и довольно дорогостоящая попытка отделаться от Свина. От нее зависело все. А она ничего не принесла… Кроме какой-то аудиокассеты. Хотя, вряд ли мне помогут знания о музыкальных пристрастиях Свина… Гм, а вдруг там компромат какой-нибудь записан? Вдруг, это запись какой-нибудь прослушки, или важных телефонных разговоров?

У меня даже румянец выступил – не иначе, как вспомнили меня не шибко добрым словом. Может, Свин и вспомнил. Чего ж я сижу – вперед!

Кассетная дека была в музыкальном центре. Правда, я ей никогда не пользовался, за ненадобностью. Обычно хватало радио, флешек и разнообразных дисков. Если честно, и кассет у меня не было – такую древность я последний раз держал в руках лет десять назад.

Украденная у Свина кассета в деку не входила, так как оказалась чуть толще – из-за более широкой пленки внутри. Да она, попросту, не являлась аудиокассетой! Это была старенькая кассета для видеокамеры.

Данный факт огорчил, пришлось даже привлечь к поглаживанию Джина, чтобы отвлечься и успокоится, но тот вырвался и ускакал к двери. Конечно же, никакого там компромата. Да даже если и есть что – вряд ли мне пригодится. В лучшем случае, там запись какой-нибудь пьянки пятнадцатилетней давности. Толку с этого.

Но чем была хороша моя лень – так это своей демократичностью. В этот раз ей было лень прекращать поиски возможности ознакомления с содержимым пленки.

Однако, возможность этого самого ознакомления с содержимым у меня отсутствовала, ибо подобной камеры я не имел, и даже ни у кого не видал. Все давно уже перешли на цифровые форматы. Что же делать? Можно, конечно, разыскать какую-нибудь контору, где запись с этой кассеты оцифруют… но если там действительно есть что-то стоящее, то лишние глаза и уши ни к чему.

Стук в окно прервал мои размышления, я снял с подоконника кота, чтобы он не выскочил на улицу, и открыл дверь, пряча кассету в карман. У порога стояла жена Гаврилыча, тетя Вера. Выглядела она суровой и счастливой одновременно, и все же, судя по нет-нет, да и проскальзывающей улыбке, сурового сегодня было меньше.

Она, не сводя с меня благодарных стальных глаз, молча пожала свободную от кота правую руку, и повернулась было уходить, но остановилась. Обернувшись к нам с Джином, протянула купюру, и, немного смущаясь, проговорила:

– Ты это… купи моему еще тех таблеток!

После чего молниеносно улыбнулась, и быстро потопала в сторону рынка, умело закладывая виражи возле луж и выдерживая практически ровную – самую короткую траекторию через площадь.

Я недолго постоял, приходя в себя и соображая, за какие такие подвиги был вознагражден рукопожатием Стальной Веры, но вариант был всего один. И благодарить за него нужно было не меня, а волшебницу Виагру.

Что бы там ни говорили проповедники злого образа жизни, все-таки ни одно доброе дело не проходит безнаказанно! В хорошем смысле, разумеется…

Я оделся и вышел на улицу. Купил в магазине неподалеку пачку сигарет в форме гробика, а в аптеке рядом виагру в форме таблеток. На обратном пути распаковал пачку и, на ходу, методично, по одной, разрывал сигареты в районе фильтра.

Это было похоже на гадание по ромашке «любит – не любит». Получалось, что не любит. Не любит меня полиция и ее специалисты, проводившие экспертизу содержимого гриппера из машины Свина. Ни в одном фильтре ничего похожего на то, что я достал из сигарет, купленных «У Рыцаря», не было…

Когда, запинаясь, и даже краснея – насколько могла позволить смуглая кожа – Коготь сообщил Свину про оба сорвавшихся нападения на ненавистного водителя хендая, Борис Михайлович, кроме раздражения, ощутил холодок суеверного страха, но тут же все второстепенное откинул прочь, в том числе и свою несчастливую мелочную месть.

Сейчас Коготь и Юровский должны задействовать всех доступных людей для детального разбора инцидента. Необходимо узнать, кто копает под Свина. Когда и как ему подбросили наркотики в машину, постоянно находящуюся под наблюдением. И, вообще, что за всем этим кроется. Очень уж не любил непонятки Борис Михайлович, а оставлять без внимания столь серьезные события было чистым самоубийством. Даже если за странными событиями не прячется какой-то серьезный игрок, безвозмездная отдача ментам чемодана европейских денег – это ЧП.