Вампирея капитана Блада - Андрей Олегович Белянин

Три офицера Блада громкими аплодисментами выразили полное одобрение своему капитану. Прижатый к стенке нетрезвый де Ривароль посмотрел на них самым гневным пьяным взглядом. Его забитые подчинённые зарылись бы под паркет, но на корсарах это не сработало…

– Теоретически… – робко начал молчавший доселе де Кюсси.

– К дьяв-лу эти ваши… те-тиории! – набросился на него барон, обрадовавшись, что есть жертва, на которой можно выместить своё раздражение. – Вас нада н-нказать! Вы эта… ставити мня в дурацкое п-ложение! Ром исчё есть?

Доктор с нежнейшей улыбкой наполнил стопки в шестой раз. Барон выпил, занюхал рукавом и вопросительно уставился на стопку Блада.

– Итак, вы не можете выделить нам драгоценную часть трофеев, – спокойно заключил Блад, накрывая свой ром ладонью, – тогда какой смысл кричать на господина де Кюсси или наказывать его? Он же не виноват в том, что на меньшую долю мы не соглашались.

Командующий королевскими сухопутными и морскими силами Франции в Америке побагровел, встал, постоял, попытался сесть, но досадно промахнулся мимо стула.

– Я аб-бдумаю этот в-прос, – сердито фыркнул он, сидя на полу с видом, будто так и задумано. – И фас! Ф смышле… вас у-ве-домлят о м-ём ришении!

Питер Блад встал. Его офицеры последовали его примеру.

– Честь имею откланяться, господин барон! – слегка поклонился Блад и вышел вместе со своими корсарами. Бутылку рома, опустошённую на две трети, он оставил на столе.

Вы понимаете, конечно, что за этим наступил практически катастрофический кирдык для господина де Кюсси. От галльского мата пьяного де Ривароля дрожали стены; размахивая ногами и руками, он орал на губернатора французской части Гаити, как на нашкодившего мальчишку.

Исчерпав арсенал грязных ругательств, адмирал перешёл к действиям. По его мнению, теперь де Кюсси не мог оставаться губернатором Гаити, и поэтому он спьяну просто отобрал у него чин и должность до времени своего отъезда во Францию. Хотя де Кюсси мог бы и выпросить прощение, согласившись на один дружеский поцелуй. Всего один французский поцелуй, разве это так уж много? Выпьем на брудершафт этого чудесного колониального напитка и…

Де Кюсси спасся от дальнейших пьяных домогательств лишь потому, что последний глоток рома уложил барона под стол не хуже прямого удара пушечным ядром в лоб. Если бы на этом проблемы закончились, но увы…

Уже утром следующего дня, когда на берег сошёл Волверстон, одетый в живописном пиратском стиле – кожаной жилетке, синих шароварах, с цветным платком на голове, – какой-то не особо умный офицер французских войск громко начал потешаться над одноглазым корсаром. Волверстон при всех пообещал надрать ему уши!

Офицер по-гасконски вскипел и, выхватив шпажку, полез в драку. В ответ гигант так врезал обидчику в челюсть, что француз улетел к воротам крепости, где, распахнув их головой, свалился без памяти. Мстить за своего товарища полезли ещё четверо французов, каковые были столь же безжалостно отлуплены старым морским волком.

Из форта побежали солдаты, с борта «Антропос» посыпались пираты, и быть бы междоусобице, не согласись великодушный Волверстон сам пройти в кутузку. Взоры разгорячённых корсаров обратились к флагманской «Арабелле»: «Питер, тут же наших бьют!»

А ещё через полчаса, когда командующий армиями и разжалованный губернатор де Кюсси сели обедать, лакей-негр доложил им о визите капитана Блада. И прежде чем не успевший опохмелиться де Ривароль раздражённо послал его к чёрту, в комнату вошёл элегантно одетый джентльмен.

На нём был дорогой чёрный камзол, отделанный серебром. Его смуглое, с правильными чертами лицо было тщательно выбрито. На воротник из тонких кружев падали длинные локоны парика. В правой руке он держал широкополую чёрную шляпу с плюмажем из красных страусовых перьев, а в левой – трость из чёрного дерева. Подвязки с пышными бантами из атласных лент поддерживали его шёлковые чулки. Чёрные розетки на башмаках были искусно отделаны золотом. Обычно так одевались богатейшие щёголи Мадрида или богатейшие вампиры с Тортуги…

Де Ривароль и де Кюсси не сразу узнали Питера Блада. Он выглядел на десять лет моложе. К нему полностью вернулось чувство прежнего достоинства, и всем видом он словно подчёркивал своё равенство с бароном.

– Я пришёл не вовремя, кушайте, кушайте! – вежливо извинился он. – Приятного аппетита, но дело не терпит отлагательств. Господин де Кюсси, речь идет о капитане Волверстоне, которого вы зачем-то арестовали.

– Арестовать вашего Волверстона приказал я, – громко заявил де Ривароль.

– Да? А я полагал, что губернатором острова Гаити является господин де Кюсси. Облом-с?

– Пока я здесь, высшая власть азм есмь я, – на старославянском самодовольно заявил барон.

– Что ж, приму к сведению. Но в любом случае арестован невиновный. Весь кипеж поднял французский офицер, который вёл себя вызывающе и постыдно, а на цугундер дёрнули капитана Волверстона. Прошу немедленно освободить его.

Де Ривароль в гневе выпучил на него глаза, его щёки пошли багровыми пятнами.

– Это… н-нагло, это… н-недопустимо-о!

– Не подавитесь, ваше сиятельство. Ничего страшного пока не произошло, и очень надеюсь, что не произойдёт. Поэтому я лишь покорно прошу о незамедлительном освобождении моего офицера и прилюдном наказании вашего.

– Покорно? – едва сдерживаясь от ярости, прорычал де Ривароль, – Хамите, сэр?!

– Не драматизируйте, барон. Но в то же время хочу напомнить вам, что у меня тут восемьсот корсаров, из них не менее трети – вампиры, а у вас только пятьсот солдат. Господин де Кюсси легко подтвердит, что один корсар в бою стоит по меньшей мере пяти ваших французиков.

– Вы смеете мне угрожать?!!

– Кстати, да. Я совершенно откровенен с вами. Либо вы немедленно освобождаете капитана Волверстона, либо я сам его освобожу. Здесь Новый Свет, и с этим надо считаться. Хотя, разумеется, избежать всех последствий вы можете одним росчерком пера…

Де Ривароль побледнел, как сыр бри. За всю его жизнь никто так дерзко не разговаривал с ним и не проявлял такого неуважения. Лишь невероятным усилием воли (плюс чувство здорового страха) барон сумел сдержаться:

– Я подумаю.

– Буду признателен, сэр, мне подождать в приёмной? – капитан Блад вежливо поклонился и уже в дверях повернул голову: – Укуси меня вампир, как я мог быть столь забывчив! Это вам, мой генерал. Небольшой презент на память о вчерашнем. Как врач я рекомендую принять грамм пятьдесят, но не мне вас учить, верно?

Он поставил на стол перед де Риваролем пузатую бутыль ямайского рома, ещё раз поклонился, подмигнул бывшему губернатору и неторопливо вышел.

Как только за капитаном закрылась дверь, вся безумная ярость барона вновь обрушилась на бедную голову де Кюсси:

– Так вот каковы люди, взятые вами на королевскую службу?! Этот наглец не только не желает повиноваться, но ещё и диктует мне условия! Я просто в бешенстве-е-е! Да лучше бы вы набрали толпу вампиров!

Однако не особо храбрый пухляш вдруг обиделся, встал и отбрил в ответ:

– Я привлёк именно тех, которых вы хотели привлечь. Не