Бразилья - Йен Макдональд

Ставка была сборной. Они разбросали мелкие суммы, полученные от продажи антикварных вещиц, пожертвованных мистером Персиком, по нелегальным букмекерским конторам по всему Сан-Паулу, ставили всегда немного, чтобы никто ничего не заподозрил, и далеко друг от друга, чтобы никто не расколол систему. Эдсон, Фиа и мистер Персик колесили по бульварам, невозмутимо входили в комнатенки на задворках и выкладывали реалы на пластмассовые столы. Потом Эдсон настолько увлекся, рассылая черные перья и рисуя черных петушков по всему Сидаде-де-Лус, что целиком пропустил Злополучный Эпизод.

Дилер, который помогал Эдсону сбывать антиквариат, выдал ему столько реалов, что в них можно было купаться.

– Откуда ты узнал, что они струсят в последнюю минуту? Вы что, держите в заложниках мать сценариста или типа того?

– Типа того, – сказал Эдсон.

И теперь, стоя перед старой бандой Перьев в спортзале Эмерсона, где под столом лежали спортивные сумки, набитые реалами, Эдсон видит, как годы бросились врассыпную испуганными птицами. Ему снова было двенадцать, реальность побила все мечты о надеждах и достижениях, и приходит горькое осознание, что, несмотря на все амбиции, он не сможет летать достаточно быстро, чтобы преодолеть силу тяготения Сидаде-де-Лус. «Ты закончишь очередным маландру с пистолетом и бандой».

– Спасибо, что вы пришли. У меня есть план, операция, я не справлюсь один, мне нужна ваша помощь. Это нелегально… – Смех. Неудивительно, – .и небезопасно. Вот почему я прошу вас как друзей, а не как бывшую банду Перьев. Не думайте, что я пытаюсь оскорбить кого-то, предлагая оплату, а заплачу я хорошо. Непредвиденная прибыль. Пара ставок сыграла. Вы меня знаете. Я – профессионал. – Он задерживает дыхание, и вся комната вместе с ним. – Это большая услуга, и вот то, что я хочу сделать…

* * *

– Не возражаю против твоей операции, – говорит Главарь, наклоняясь вперед, и пот капает с его сосков. – Эдсон, я уважаю твой деловой подход, поэтому предлагаю пятнадцатипроцентную скидку от стандартной таксы.

Эдсон понимает, что застыл. Он спокойно выдыхает, медленно и незаметно, так что капельки пота на его тощей груди даже не дрожат.

– Щедрое предложение, сеньор, но сейчас любые таксы сильно ударят по моим денежным потокам.

Главарь смеется. Все его тело сочувственно сотрясается.

– Тогда давай выслушаем, как будешь расплачиваться.

Эдсон кивает на Милену, которая все еще подбрасывает мяч, улыбаясь при каждом ударе.

– Вы сказали, она вас впечатлила.

– Я сказал, ей нужна пластика.

– У нее проба в команду «Атлетику». – Это не совсем ложь. Он знает, как там зовут главного. Договорился о встрече с его секретарем.

– Это не уровень Сан-Паулу.

– Нужно набрать фанатов. У меня есть план развития карьеры.

– В отсутствии тщательности тебя обвинить сложно, – говорит Главарь. – Но…

– Дополнительно отдам волейбольную команду.

Главарь хмурится. Серферы копируют его выражение, только в преувеличенной степени.

– Девочек.

Главарь поворачивает голову на массивной гофрированной шее.

– Они могут играть топлес.

– По рукам, – говорит толстяк, дрожит от смеха, раскачиваясь взад-вперед, морща огромный волосатый живот и хлопая себя по бедру. – Ты меня убиваешь, наглая ты обезьянка. Даю тебе разрешение. А теперь рассказывай, зачем оно тебе?

– Очень хорошо, сеньор, с вашего позволения я собираюсь вломиться на стоянку военной полиции в Гуапире и украсть четыре квантовых компьютера.

9—10 июня 2006 года

29 октября 1731 года

Некоторые замечания касательно гидрографии Риу-Негру и Риу-Бранку доктора Робера Франсуа Оноре Фалькона, члена Королевской академии Франции.

Риу-Негру, или Черная река, – один из самых крупных притоков Амазонки, соединяющийся с Риу-Солимойнс примерно в двухстах пятидесяти лье от устья Амазонки, в трех лье ниже поселения Сан-Жозе-Тарумаш, которое названо в честь исчезнувшего племени Тарума, или Сан-Жозе-ду-Риу-Негру. Самой поразительной особенностью Риу-Негру является то, что дало реке название – черные воды. Это не поэтический причудливый образ. Дело в том, что вода океана синяя, а в этой реке черная, как смола. Риу-Бранку, приток более крупной Негру, как и следует из названия, Белая река. Ниже Риу-Бранку во всех северных притоках Риу-Негру текут темные воды, а к югу это поперечные русла, связанные с рекой Солимойнс.

От архипелага Анавильянас я двинулся дальше к лагерю на месте слияния Черной и Белой рек, где провел ряд исследований воды и почв. Обе реки исключительно глубоки, и виден отчетливый разброс в расселении видов местных рыб. Однако измерение глубин ручным лотом в случае с Риу-Негру выявило темные наслоения с богатым растительным материалом на дне русла, а на дне Риу-Бранку обнаружился мягкий неорганический ил. Можно предположить, что реки текут по разным местностям. Риу-Бранку гидрологически подобна Риу-Солимойнс, которая берет свое начало в Андах. Кажется логичным заключить, что и Риу-Бранку тоже берет свое начало в высокогорной местности, до сих пор не отмеченной на карте, но, скорее всего, расположенной на бескрайних просторах между Гвианой и вице-королевством Венесуэлой…

Доктор Робер Фалькон отложил перо. Голос леса вводил его в заблуждение. Много раз ему казалось, что кто-то выкрикивает его имя или приветствует издалека, но стоило прислушаться сосредоточенно, как это сделал бы охотник, и слова оборачивались песней птиц или звуком какой-то крошечной амфибии с удивительно громким для такого маленького существа голосом. Вот опять. И на этот раз это не птичья трель и не кваканье лягушки. Человеческий голос звал на лингва-жерал, языке, которым пользовались между собой его носильщики и гребцы, происходившие из разных племен. Каноэ на реке. Что может быть такого странного, чтобы его люди подняли крик?

Фалькон аккуратно присыпал песком и просушил лист блокнота. Марлевый навес, только частично защищавший от надоедливых насекомых, был натянут вдоль границы деревьев. Несколько шагов привели француза на сочившийся берег, река продолжала отступать, несмотря на недавние бури. Фалькон в жизни не видел подобных дождей, но в огромном объеме рек Амазонки они были лишь ничтожной каплей.

Его люди собрались на берегу. Их внимание привлекло одинокое каноэ, большая долбленая лодка, предназначенная для войны или для торговли, дрейфовавшая по течению. Фалькон нацепил зеленые очки, чтобы лучше видеть, но расстояние было слишком велико. Он навел на цель складную подзорную трубу, минута ушла на то, чтобы навести резкость. Невероятно мощный черный мужчина на носу направлял лодку в сторону берега. Фалькон узнал этот силуэт, эту решимость – Земба, освобожденный раб, которого Льюис Квинн взял в миссию вверх по Риу-Бранку.

– Лагерь! – закричал Земба громким голосом. – Это лагерь француза Фалькона?