Мальчик, сделанный из кубиков - Кит Стюарт

– У вас… у вас получается не совсем так, – говорит он. – Башня должна быть восемь блоков в ширину. Восемь.

– Прости. Джей, башня в ширину восемь, ты, тупица.

Один из персонажей немедленно вновь принимается за башни, добавляет блоки до нужной ширины, перестраивает. Оливия перед замком уже сооружает хлев, кладет грубые каменные стены. Ни слова не говоря, Сэм осторожно забирает у меня джойстик и придвигается к экрану. Его персонаж подходит к Оливии.

– Я не помню точно…

– Десять в ширину, восемь в высоту, – говорит он. – Я помогу.

И, черт бы меня побрал, я улыбаюсь. Улыбаюсь до ушей, как ребенок, глядя, как он подходит к стене и помогает ее строить. Музыка снова становится громче, взвивается ввысь, затрагивая какие-то чувствительные струны в моей душе и заставляя их звенеть в такт, – и я закусываю губу. Кладу ладонь Сэму на плечо и наблюдаю, как он строит, уже всецело поглощенный этим занятием. И все остальные ребята вокруг него заняты тем же самым, и замок растет на глазах, стремясь навстречу безмятежно-голубому небу.

– Нам нужна твоя помощь, – говорит кто-то Сэму.

– Я знаю, куда подевались окна, – отзывается он. – Я вам покажу.

– Да, пожалуйста. Пожалуйста, Сэм.

И вот он уже на стене замка, руководит строительством. Окна должны иметь крестообразную форму, по три на этаж. Не проходит и часа – хотя, может, и больше, я не уверен, – как он почти завершен, замок, который мы построили и перестроили вместе. Какой-то мальчик начал сеять пшеницу. Скоро они смогут использовать ее для того, чтобы сгонять коров и овец. Ферма снова оживет.

Оживет.

Сэм смеется и болтает. Его слова иногда звучат нечленораздельно, иногда он наполовину глотает их, наполовину повторяет. Но никто не поправляет его. Они его понимают. Они пришли сюда, чтобы исправить причиненное зло, но теперь – это абсолютно очевидно – они тоже учатся. Сэм сооружает плавильню и начинает делать стекло; он показывает им спрятанный сундук; он говорит, что можно нарисовать картины и построить библиотеку с волшебным столом посередине, тем самым наделив свое оружие и доспехи магической силой. Тогда они смогут использовать красный камень для того, чтобы делать настоящие раздвижные двери и потайные комнаты. Он, видите ли, читал об этом в книжках и журналах, которые разбросаны у него на полу по всей комнате, и в справочном руководстве по «Майнкрафту», которое я купил ему сто лет назад.

Закончив, ребята отходят назад и любуются творением своих рук. Новый замок гораздо лучше прежнего, с каменными стенками в основании деревянных изгородей и роскошным арочным входом. Внутри соорудили кровати на четырех ножках, люстры и большие камины. Некоторое время они рассуждают о будущих проектах, точно толпа маститых архитекторов.

– У нас есть план, – подает голос кто-то. – Ты слышал про Дракона Края?

– Да! – восклицает Сэм в восторге и упоении. – Он в самом конце игры. До него очень сложно добраться. Живет в большой пещере.

– Мы победим его! Пойдешь с нами? – спрашивает Оливия. – Ты должен пойти, ты самый лучший игрок.

– Да, Сэм, пожалуйста, пойдем с нами.

– Нам понадобятся луки и стрелы, – произносит он медленно. – А еще алмазы и много железа, чтобы сделать доспехи.

– Да! – звучит хор голосов. – Да.

Поддавшись всеобщему возбуждению и ощущая хмельную дрожь предстоящего приключения, как в детстве, я легонько подталкиваю Сэма.

– Давай, Сэм, мы сможем это сделать. Я читал о Нижнем Мире, о том, как раздобыть нужные ингредиенты, как найти Жемчужину Края. Я смогу добыть обсидиан, который нам понадобится, а ты…

Он мягко кладет ладонь мне на коленку. Сначала я думаю, что он сейчас согласится и позволит мне тоже участвовать, но потом, с трудом веря себе самому, потрясенно осознаю, что это снисходительный жест.

– Все в порядке, папа. Все в порядке, спасибо.

– Давайте устроим собрание в главном зале, – предлагает Оливия.

– Точно! – подхватывает еще один голос.

И ребятишки наперегонки бросаются бежать по замку, по новехоньким каменным лестницам, в зал, освещенный рядами пылающих факелов. А я чувствую себя бесконечно далеким от них, точно меня оставили перед закрытой дверью. Сэм увлеченно лопочет что-то в микрофон, один на один со своим кланом помощников, своей новообретенной армией. Медленно поднимаюсь с кровати и маячу у него за спиной, надеясь услышать от него: «Не уходи, ты мне нужен». Потому что помню, не могу не помнить, как вечер за вечером мы строили этот замок вместе, сидя рядышком, а иногда и лежа на его кровати, читая справочник по «Майнкрафту» и планируя наши вылазки.

Когда мы с Мэттом говорили о родительстве, он твердил: когда дети вырастают, они отдаляются от тебя настолько незаметно, плавно, постепенно, что ты практически не замечаешь этого, а потом оказывается, что они сами по себе, а ты сам по себе и они больше не нуждаются в твоей поддержке. Мы с Джоди никогда не были уверены, насколько подобное будет возможно для Сэма.

Но в этом мире, который мы создали с ним вдвоем, в мире, на который уже надвигается ночь, это происходит сейчас, прямо у меня на глазах. Это так странно и так неожиданно, как будто ты держишь ребенка за руку и его пальцы выскальзывают из твоих, пока не выскользнут совсем и между вами не окажется пустота. И это жизнь, это то, на что ты надеешься и с чем должен справиться. Должен отпустить своего ребенка.

Помню, однажды мама повела нас с Джорджем на большую игровую площадку, не знаю точно, где именно, – наверное, мы тогда гостили у кого-то из родственников. Мама присела на скамейку и погрузилась в чтение журнала, а Джордж побежал на лазалку со мной, по обыкновению, в кильватере. Мы с ним принялись перебираться туда-сюда по рукоходу. Один из нас пытался как можно дольше провисеть на перекладине, в то время как второй тянул его за ноги. Мы снова и снова падали на землю и лежали рядышком, смеясь. Потом мы решили поиграть в прятки, и я повис на перекладине с закрытыми глазами, считая до десяти, а Джордж побежал прятаться.

Когда я снова открыл глаза, меня окружали трое больших мальчишек. У них были очень коротко остриженные волосы, как у скинхедов, подумал еще я тогда, и они надвигались на меня с явно не сулящими ничего хорошего лицами. Один немедленно ударил меня кулаком в живот. Я полетел на землю, а они дружно заржали. Потом один приготовился пнуть меня, и я, прикрыв голову руками, свернулся в комочек. Но удара так и не последовало. Вместо этого до меня донесся шум, похожий на что-то вроде повторяющихся шлепков, а когда я рискнул открыть глаза, то увидел, что Джордж лупит мальчишку, который ударил меня. Выглядел мой брат устрашающе, его лицо было искажено от гнева. Он наносил моему обидчику удар за ударом, на его губах выступила пена. Другие мальчишки сочли за лучшее обратиться в бегство, бросив своего дружка на произвол судьбы, но тут мама оторвалась от своего журнала и увидела Джорджа, который продолжал молотить свою съежившуюся жертву.