Драконья Кровь - Маргарита Зайцева

Он заставил её забыть, кто она такая.

— Возьми себя в руки! — крикнул и хорошенько ударил сестру по лицу. — Вспомни, кто ты. Тебе есть за кого сражаться. Есть за кого бороться. Так вставай! И покажи мне свою силу. Возьми под контроль свой народ. Спаси тех, кого ещё можно спасти!

— Вар? — увидел в глаза осознание и совсем не удивился, когда сестра, скинув меня с себя, призвала свой дар.

* * *

— Ещё не ложился? — полный нежности голос супруги прозвучал за спиной.

— Нет, — отвернувшись от раскрытого окна, раскрыл объятия.

Лилияна стояла босиком на прохладном полу в тоненькой ночнушке и обнимала себя за плечи. Такая сонная, милая и самая красивая женщина на этом свете была только моей.

— Ты почему не спишь? — притягивая к себе жену, спросил, уткнувшись в макушку.

— Я уснула, а когда проснулась тебя не было рядом, — девушка откинула голову мне на грудь и наконец-то расслабилась.

«Замерзла», — улыбнувшись, подумал я и крепче обнял супругу.

— Извини, не спиться.

— Вторую ночь.

— Знаю, — шумно выдохнул. — Ничего не могу с собой поделать, — мысли о недавно случившейся казни не давали покоя.

После того как заметил сестру на площади созерцающую несправедливость, смерть своих учеников, сердце на мгновение перестало биться. Но в следящую секунду она пропала. Я думала мне показалось. Вот только стоило появился в кабинете этого негодяя, как понял, что видел именно сестру.

Её вырвавшаяся наружу боль была готова раскрыть перед тёмными нашу тайну, столько лет прекрасно скрывавшуюся.

Она могла бы всё разболтать. Потому пришлось снова прибегнуть к кровной магии.

Ей нужно было успокоиться. Прийти в себя. Но в таком состоянии сестра не слышит и не видит никого. Есть только она и всепоглощающая боль внутри неё, которая долгое время скрывалась где-то на задворках души.

Она спала уже двое суток. А я уснуть не мог.

Меня не покидало чувство, что что-то вот-вот должно произойти. Что-то не очень хорошее. И связанно это было с сестрой.

— Я переживаю, как бы она чего не натравила, когда придёт в себя, — озвучил давно терзавшую меня мысль.

— Не представляю, какого это стоило времени держать в себе такие эмоции. Как они ещё не разорвали её?

— Ей повезло с братом, — грустно улыбнулся.

— Не время шутить.

— А я и не шучу, — сказал совсем серьезно. — Несса — дракон лишь наполовину, за счёт чего не испытывает всю гамму чувств, которые терзают других драконов. Простыми словами, то, что испытывает дракон, попросту бы свёл её с ума. Мне стоило большого труда удержать её от рокового шага и заставить её вернуть контроль над собой. Но я не думал, что такое повториться вновь. Что она увидит эти зверства, — руки предательски задрожали.

— Несса не так слаба, как может тебе показаться, дорогой, — Лия развернулась в моих руках и коснулась холодной ладошкой третий день не бритой щеки. — Она справится. Всегда справлялась. А мы её поддержим. На то мы и семья, — бережно коснувшись уголков моих губ, девушка обняла меня.

— Ты права, — зарылся носом в волосы жены.

Аромат шоколада исходившей от её тела, успокаивал дракона. Кто бы мог подумать, что большого и страшного зверя, на кого все эти годы ведётся охота, сможет приручить человеческая девушка, хрупкая и невинная душа.

— Как же я счастлив, что ты есть у меня, — вздохнул. — Как же хочется, чтоб и у неё был тот, кто разделит с ней всё её слабости и безумия.

— У неё уже есть, — в голосе супруги звучала улыбка.

— Я никогда его не одобрю, и ты это знаешь.

— Почему? — удивилась Лия. — Он порядочный, благородный мужчина и он любит её.

— Они знакомы всего нечего. О какой любви ты говоришь?

— А ты посмотри на нас, — тихо рассмеялась она. — Что ты сказала моему отцу в тот же вечер, когда мы только познакомились? Я жить без неё не могу?

— Это другое.

— Почему ты отказываешься принимать тот факт, что твоя сестра тоже может вступить в брачный период? Чего ты боишься, Вар? — супруг отстранилась от меня и просмотрела прямо в глаза. — Чего ты боишься? — повторила она вопрос.

— Я уже один раз пообещал её одному и чуть не потерял.

— Но он другой, — Лия не спешила отводить свой пленительный голубой взгляд. А я не торопился прерывать наши переглядки. Она видела меня насквозь. Знала о моих стразах и переживаниях. Но несмотря на это, она принимала меня таким какой я есть, без этих чёртовых шаблонов и масок, которые приходилось надевать, выходя из дома. Она видела меня настоящего. И за это я любил её ещё больше.

— Приглядись к нему, я уверена, он ещё удивит нас всех. И в первую очередь её.

Глава 36

Зелена Найр

— Слышал те дети напали на светлую стражу, — в таверне было не пройти. Все столики были заняты, и даже дополнительных стульев не хватало, чтоб уместить всех гостей.

Сегодня праздновали ночь освобождения. Ночь, когда драконобойцы, темные и боевые маги, чародеи бросили вызов своему страху и отвоевали территорию Королевства Дракоренерес. Страшная ночь. Кровавая. Жуткая. Безжалостная.

Вампиры не должны были вступать в эту войну. Драконы никогда не были нам угрозой. Они хотели мира. Но наши правители распорядились иначе. Гостя из могущественного королевства приказали схватить, заковать в серебряные кандалы и показать народу. В тот день мы увидели яростного, опасного хищника, готового вырваться из цепких клыков вампиров любой ценой. Так поступил бы каждый на его месте. Разве нет? Но никого это не волновало. Правительство получило, что хотело: разъяренную толпу, которую можно было смело отправлять на мясорубку.

Отец, единственный оставшийся у нас с братом родитель, уговаривал Энеста не вступать в добровольческие полки. Он утверждал, что это война бессмыслена и ни к чему хорошему не приведет. Народы империй не перестанут бояться тех, кто сильнее них. Он верил, что, уничтожив драконов, все союзники Империи Забытых снов ополчаться против нас. И страх стоял в его стеклянных глазах — кровь давно отлила от них, как только умерла мама. Но страх не за свою жизнь. Страх за весь мир, царивший до этих пор.

Энест не слушал никого. Упертый, малолетний баран. Он ушел из дома не прощаясь, на рассвете. А через неделю нам сообщили, что он пропал без вести.

Говорят, вампиры ничего не чувствуют, и боль потери им не знакома. Это не так. Мы чувствуем и боль, и любовь. Только не так ярко, как другие расы. Наши чувства немного притуплены отсутствием кровообращения в организме. А также,