Православные христиане в СССР. Голоса свидетелей - Ольга Леонидовна Рожнёва

это! И благодарна родственникам. У нас большая, дружная семья, мы приглашаем друг друга на все праздники, собираемся всегда вместе…

Я благодарна Богу за все, за все! За то, что у меня такие родители были, за то, что я родилась в Советском Союзе, в Баку, в Азербайджане. Я помню детство, война прошла, но даже все воспоминания из детства хорошие. Я благодарна Богу за всю свою жизнь, за то, что я пришла к вере. Благодарна Богу за то, что у меня все есть на старости лет.

Мне кажется, не напрасно прожила я жизнь. И внуки у меня хорошие, и правнуки, хоть и переживаю за всех. Это большая радость, что я в свои семьдесят шесть лет могу помогать батюшке в храме… И это Бог привел меня. Слава и благодарение Богу за все! (Когда книга уже была отдана в редакцию, пришло известие от родственников Лилии Ивановны, что она приняла монашество с именем София. – Примеч. ред.)

Уныние – это самый глупый грех из семи

Рассказывает Александр Николаевич Красиков

Подвиг моих родителей

Родился я 15 апреля 1951 года, так же как и иеромонах Рафаил (Огородников), мы с ним ровесники, я читал о нем в книге «Несвятые святые» архимандрита, ныне епископа Тихона (Шевкунова). Книга очень хорошая.

Родился я в глухой деревеньке, крестили меня в августе, когда мне было четыре месяца, еще при Иосифе Сталине, это был, можно сказать, подвиг моих родителей. Они несли меня по лесной дороге восемь километров, а затем ехали пять километров по узкоколейке, потом – в Вологду, где был кафедральный собор, единственный действующий во всей области.

Моя юность

Потом родители переехали в Лесной поселок, где жили лесорубы. Я окончил там начальную школу, затем за пять километров ходил в Семигороднюю, там была десятилетка. Жили в лесу, храма не было. В духовном плане приходилось всем очень сложно. Все обитатели Лесного поселка были родом из деревень, а раньше в любой деревне всегда был храм, или если деревушки совсем маленькие, то храм строили один на две-три-четыре деревни. В Лесном поселке никакого храма не было.

Окончив девять классов, я поступил в речное училище в Вологде, параллельно окончил еще два класса вечерней школы. Затем меня взяли служить на флот. Спортом я занимался с детства: играл в футбол, на лыжах ходил, бегал, в общем, все время был в движении. В речном училище я по всем показателям был на первом месте: прыжки в длину, в высоту, бег на сто метров, на двести, на четыреста, на полтора километра, на три километра. В училище начал заниматься боксом, приехал тренер из Москвы, и я быстро пошел в гору.

Служба в Морфлоте

Мой ровесник, иеромонах Рафаил (Огородников), служил на острове Даманском, а я служил на острове Медвежьем – оба служили на островах. Я начинал службу на сторожевых кораблях, потом на острове; служил тоже три года, как и отец Рафаил.

После армии я приехал домой и жил с родителями, потом уехал в Вологду: молодой, делать в деревне было нечего. Усиленно занимался спортом, достиг КМСа – кандидата в мастера спорта по боксу, жил в общежитиях, учился и работал.

Мой путь ко Господу

Я был очень сильным, да к тому же боксером, как-то по молодости подрался, и мне грозила тюрьма. И вот тут-то я возопил ко Господу, это было первое мое обращение. Бога я никогда не отрицал, но я Его не знал, жил в атеистическое время, был и октябренком, и пионером, и комсомольцем. И вот тут, когда случилась со мной такая напасть, я возопил ко Господу. Я просил у него, символически говоря, рубль, но Господь, как милостивый Отец, дал мне миллион.

Я просил так: «Господи, если ты исполнишь мою просьбу, то я навсегда уверую в Тебя!» Но Он исполнил мою просьбу не так, как я хотел, а в миллион раз больше. Спустя несколько лет, в праздник Преображения Господня, находился я один в своей комнате, так как жил один: у меня был свой спортзал, и работал я инструктором по спорту. Приходили заниматься ко мне молодые и взрослые. В этот день попалась мне газета недельной давности, я просмотрел ее и увидел объявление о приеме в духовное училище.

Газету я убрал, но стал ловить себя на настойчивой мысли: мне нужно поступить в это духовное училище. Я эту мысль отгонял: и зачем мне все это надо? Но через два дня пошел в епархию, там как раз был прием, проходило собеседование, на котором присутствовали ректор училища и протоиерей Валерий Бурков, они принимали экзамен. Я прошел собеседование – и что же? Мне говорят: «Придешь через несколько дней, посмотришь, принят ты в училище или нет». Я отвечаю: «Хорошо». Через несколько дней прибегаю в епархию и вижу, что принят.

Нужно было смиряться, терпеть, а я не умел

И вот начал я учиться в духовном училище. Помещения тогда еще не было, не было и ни одного выпуска, так как прием в училище шел всего второй год. Нашим архипастырем был архиепископ Михаил (Мудьюгин). Начал я потихоньку учиться, ходить в кафедральный собор.

Летом стал ездить в монастырь, он еще только восстанавливался. Приехал как-то в разрушенный монастырь, зашел в нижний храм, присел. Тишина такая, покой… Двадцать минут, сорок… Уходить неохота, и так просидел около часа, все было в лесах. Затем сел на велосипед и уехал, и так начал ездить в монастырь, почему-то в монастырь тянуло.

Трудно все давалось, нужно было смиряться, терпеть, а я не умел. Помню, как идут занятия, владыка Михаил преподавал Новый Завет, все идут к нему под благословение, а я никак не мог заставить себя подойти под благословение к владыке – как-то не мог поцеловать руку мужчине. Вот такие у меня были заморочки.

А вот еще один случай. Прибегаю я с тренировки в кафедральный собор, это было 4 декабря – на Введение во храм Пресвятой Богородицы. Смотрю: дьяконы и иподьяконы идут, хор поет «Хвалите имя Господне», владыка кадит, а я только забежал после тренировки. Все собрались в центре, зовут меня: «Сюда, иди сюда!» А я думаю: «Никуда я не пойду, вот буду здесь стоять, если ты владыка, покади меня одного». Владыка мудрый был, он сразу все понял, все мои мысли прочитал. Он подошел и так аккуратно меня три