Трогать нельзя - Ника Фрай

джинсах вниз. — И потом я хочу узнать, сына ты мне родишь или дочку.

Глаза Алины становятся круглыми. Хлопает ими. Не ожидала. Мне нравится эффект. Хватка на моем запястье ослабевает.

— Марат…

— Ну? — спрашиваю с усмешкой.

— Я же слышала… ты сам сказал…

Громко выдыхаю, зажмуриваясь. Тру глаза пальцами.

— Алин, это не о тебе речь шла.

Все равно придется ведь рассказать. Как обмануть? Не получится. Да и не хочу!

— А о ком? — хмурится. Резко отодвигается и тянет замок вверх.

— Алин, это мои проблемы, — ползу к ней. — Иди ко мне, девочка. Ну? Я все решу, не волнуйся. Малина моя, хочу тебя пиздец как. Ну? Иди.

Тяну к ней руку, а она раз и спрыгивает с кровати.

— Не трогай меня, — говорит строго. — Я ухожу.

Да блять!

Падаю на кровать лицом в подушку. Слышу какие-то звуки.

Поднимаюсь. Ну, блять! И правда собирается.

Быстро вскакиваю и иду к ней. Обнимаю за плечи и прижимаю к своей груди.

— Пусти! — бьет меня кулачками.

— Нет! — жестко отрезаю я. — Ты никуда не уйдешь! Все! Ложись спать! Завтра договорим!

Подхватываю и несу ее на кровать. Кладу. Она встает. Тогда нависаю над ней и смотрю в глаза.

— Ты нужна мне. Ясно? И я тебе нужен. И я не позволю какой-то дряни все испортить. Ты беременна, Алина. От меня беременна! Это мой ребенок. Ясно? И ты никуда не пойдешь! Спи! Завтра договорим!

Да. Мне нужен день, чтобы все решить.

Вижу, как губы девчонки начинают дрожать. Еще расплачется сейчас.

Как сложно-то, блять!

Набираю побольше воздуха и выдыхаю медленно.

— Алина, девочка моя, — говорю уже мягче. — Пожалуйста, дай мне день. Ты же понимаешь, что побегами своими ничего не решишь. Я все равно не отпущу тебя.

— У тебя будет ребенок от другой женщины!

— Блять! — опять выдыхаю. — Не будет.

— Потому что ты заставишь ее сделать аборт? Ребенок не виноват, Марат! Он не виноват!

— Нет никакого ребенка! По крайней мере, он не мой, если и есть. Алин, я трахался без презерватива только с тобой. Слышишь?

— Но…

— Никаких «но». Просто. Дай мне один день. Давай так? Я отпущу тебя. Но после нашего разговора завтра. Окей? Если решишь уйти, то… отпущу.

Вру. Пиздец же. Вру я. Не отпущу ее.

Наклоняюсь и целую. И хрипло стону.

Хочу ее. Но по глазам вижу, что не готова она. А как раньше не хочу. Силой. Хочу, чтобы и она хотела.

Вот пиздец какой-то! Просто пиздец!

От злости на себя такого спрыгиваю с Алины и отворачиваюсь. Обхватываю голову руками.

— Спи, — кидаю ей. — Завтра все решим.

Глава 82. Алина

Наверное, это было самое мучительное ожидание в моей жизни.

Чего я ждала?

Я и сама до конца не понимала.

Конечно, у Марата были другие женщины. Были или есть?

От этого вопроса я сжимала кулаком подушку и утыкалась в нее лицом.

Что это? Почему от этого вопроса так колет в груди.

В доме было тихо. Марат больше не приходил ко мне.

Он просил дать ему ещё один день. Что изменится за один день?

Ещё вчера я готова была уйти и жить одна. Без него.

На эмоциях готова была к этому. А сейчас понимаю, что больно.

Почему так больно? Почему больно думать, что он кого-то ещё обнимал, целовал? Что кому-то ещё шептал нежные слова?

Что это? Ревность? Как тогда, у института, когда мои одногруппницы так рассматривали его?

Это ревность? Я ревную Марата? Значит, он мне небезразличен?

Сложно. И больно.

Я долго не могу уснуть и забываюсь лишь под утро.

Когда просыпаюсь, то уже светло. Опять прислушиваюсь — все так же тихо. Ничего не изменилось.

Встаю и иду к окну. День классный. Солнышко, в саду очень красиво. А мне грустно. Сегодня я, скорее всего, уйду из жизни Марата.

Пройдет ночное волнение. Он проснется и поймет, что…

И тут вижу, как в ворота въезжает машина Марата. Значит, его не было дома? А, может, это не он?

Дожидаюсь, пока машина остановится, чтобы убедиться, что это точно он. Да, из машины выходит Марат. Поднимает голову и смотрит на окна. Я быстро отскакиваю и бегу назад в кровать.

Притвориться спящей? Пока не знаю, как себя вести.

Накрываюсь одеялом.

Хлопок входной двери. Шаги.

Зажмуриваюсь.

Он заходит в комнату. И тишина. Но он здесь. Я чувствую.

Потом опять шаги. Все ближе и ближе. И каждый шаг как удар в сердце.

Марат садится на кровать рядом со мной, открывает одеяло, и я чувствую его горячее дыхание на коже.

— Девочка моя, — шепчет он, и я открываю глаза. Марат смотрит и усмехается. — Притворяешься?

Киваю зачем-то. Он так близко, и мне так хочется потрогать его. Но нельзя. Нельзя.

— Зачем? — спрашивает он, целуя меня в щеку.

— Страшно, — шепчу я и, всё-таки, провожу пальцами по его щетине.

Он улыбается и теперь уже целует меня в губы.

Это какое-то безумие. Надо остановиться. Его губы сводят с ума. Я теряю контроль.

Отворачиваюсь.

— Нет, Марат, — шепчу, не глядя на него.

— Да, Малина, — он скидывает с меня одеяло и наваливается. — Да, — целует в шею.

— Марат, — прошу я. — Ты обещал поговорить. Ты обещал. Я не смогу так… Зная…

— Блять, Малина, — тяжело выдыхает, но приподнимается.

Встаёт. Трет рукой затылок.

— Какая же ты сложная! Пиздец просто!

Лезет в карман и достает какую-то бумажку, протягивает мне.

— Что это? — спрашиваю я.

— Читай, — сухо произносит он.

И я опускаю взгляд на листок и читаю.

Справка.

Какие-то исследования, результаты анализов. Ничего не понимаю в этом.

Вывод: Куликова Элеонора Викторовна. Беременность не установлена.

Дата, подпись, печать.

— Что это? — опять спрашиваю я. — Кто такая эта женщина?

— Это Леонка. Телка, которую я трахал до тебя, — спокойно отвечает Марат. — Это она заявила, что беременна от меня. И это про нее я тогда говорил с Артуром. Когда ты услышала.

Опять смотрю на справку. Ещё раз пробегаю глазами.

— Алина, — Марат садится на кровать и гладит меня по щеке, — у меня было много женщин. Просто прими этот факт. Но все это было до тебя. Слышишь? Не хочу я никого больше. Только тебя хочу, — проводит пальцем мне по губам. — Только тебя.

— Значит, она не беременна? — спрашиваю я. — У тебя не будет ребенка от нее?

— Не будет, — улыбается Марат и опять стаскивает с меня одеяло и наваливается. — У меня будет ребенок только от моей любимой девочки, — шепчет это уже мне в губы. — Малина, ты же понимаешь, что была