Борьба за евразийские пограничные территории. От возвышения империй раннего Нового времени до окончания Первой мировой войны - Alfred Rieber

- и новые налоги, взимаемые для их содержания. Кроме того, границы по-прежнему защищали ополченцы под командованием местных нотаблей. Самой большой слабостью новой армии была малочисленность воинов. Махмуд создал школу подготовки офицеров только в 1834 году, более чем через столетие после появления русских кадетских корпусов. Война Махмуда с Россией в 1827 году под знаменем джихада выявила улучшения в боеспособности армии, однако в военной организации и стратегическом планировании оставались известные слабости. Следующим важным шагом в восстановлении армии стало создание в 1834 году ополчения на основе прусского ландвера, призванного поддерживать порядок в сельской местности в мирное время и служить резервом для регулярной армии в военное время. Однако введение всеобщей воинской повинности было отложено до проведения всеобъемлющей реформы.

 

Танзимат

Возобновление реформаторского импульса под названием Танзимат или "Благоприятные преобразования" (1839-1876) преемниками Махмуда II было в значительной степени делом рук небольшого числа европеизированных представителей власти. Ее основной целью в период правления Абдулмецида (1839-1861) и Абдулазиза (1861-1876) было создание османского гражданства с равными правами и обязанностями для всех подданных, а также создание имперской армии на этой новой основе. Ключевой фигурой на раннем этапе был Мустафа Ресуит Пашуа, чиновник, который прошел через ряды правительственной бюрократии, но пользовался высоким покровительством. Изучавший английский и французский языки, он многое почерпнул из своих путешествий по Европе. Уже в 1839 году он убедил нового султана издать "Гюльхане хатт-и хумаюн" (императорский рескрипт), который обещал создать новые институты, чтобы гарантировать своим подданным безопасность жизни, чести и имущества, а также регулярную налоговую систему под знаменем ислама. Третьим основным принципом рескрипта было введение "столь же регулярной системы призыва необходимых войск и продолжительности службы".

В течение следующих тридцати лет правительство боролось за реализацию концепции османизма, определяемой как граждане, пользующиеся равными правами и признающие верховенство ислама. Руководствуясь принципом централизации и рационализации, реформаторы создали функциональные эквиваленты министерств, чтобы заменить множество дублирующих друг друга юрисдикций. Была проведена реорганизация органов власти, приблизившая османскую бюрократию к европейской модели, но не устранившая ее произвольный и автократический характер.

Ключевой фигурой второго этапа реформ стал Мидхат-паша, государственный деятель, воплотивший в жизнь конституционные идеи младоосманов. Он приобрел опыт османского официала в пограничных районах империи. В начале своей службы он служил в азиатских провинциях. Затем он стал устранителем проблем в Дамаске и Алеппо, но его карьера расцвела на дунайской границе. Будучи губернатором непокорной провинции Ниш, он сотрудничал как с мусульманской, так и с христианской местной знатью, чтобы сдержать распространение настроений болгарских националистов, подпитываемых группами, проникающими через пористую внутреннюю границу с автономными сербскими и румынскими провинциями империи. Вдохновленный принципом равенства подданных султана (Османлык), он попытался ввести смешанную школьную систему, которая привлекла бы как мусульманских, так и христианских болгар к обучению на двух языках. Но он столкнулся с православными священниками и болгарскими националистами, которые настаивали на том, что образование является прерогативой религиозной общины (миллет).

Мидхат также помог разработать новую административную реформу, которая вводила представительство мусульман и немусульман в местных выборных органах. Но и здесь его усилия не увенчались успехом. Проводя эту реформу в расширенном Дунайском (Тунском) вилайете в 1864 году, он столкнулся с аналогичными проблемами, которые усугублялись проблемой интеграции тысяч татар и черкесов, беженцев с Крымской войны, которые были переселены туда для защиты границы от сербов и, возможно, в качестве противовеса болгарской агитации. Он работал над объединением населения империи столь же энергично, как и российский посол в Стамбуле граф Игнатьев, его bête noire, работал над его разрушением. Следующее назначение в Багдад привело его в другую неспокойную пограничную провинцию, где он снова ввел гражданские улучшения и помог оседлать кочевников-бедуинов. Его отозвали в столицу и назначили великим визирем в то время, когда империя вступала в период сильных потрясений.

Мидхат сражался с большими трудностями. Высшая османская бюрократия была разделена на враждующие группировки, а Игнатьев активно плел заговоры против него. Тем не менее ему удалось за один год сместить двух некомпетентных султанов и возвести на трон Абдулхамида. После этого он смог разработать конституцию, над которой размышлял уже несколько лет. Несмотря на зловещие военные тучи, работа над проектом продолжалась при участии Намыка Кемаля, других членов "Молодых османов" и небольшой группы христиан. Среди последних был армянский советник Мидхата, один из авторов конституции армянского миллета. Однако, придя к власти, Абдулхамид был полон решимости защищать прерогативы султаната. Вскоре после обнародования конституции он совершил переворот против реформаторов. В 1876 году он сместил Мидхат-пашу. К концу русско-турецкой войны он приостановил действие конституции, не отменив ее формально. После этого его правление стало личным и авторитарным. Во время Танзимата военные реформы были направлены на исправление серьезных недостатков в системе командования и финансовой поддержки, которые привели к предыдущим поражениям. При Абдулазизе, который проявлял особый интерес к армии, военный министр Хусейн Авни провел первую крупную военную реформу с 1830-х годов. Ветеран завоевания Крита, он взял на вооружение прусскую модель, сократив срок службы и создав активный резерв. Современное оружие, приобретенное за границей, повысило эффективность боя. Османский солдат, по мнению министра иностранных дел Фуад-паши, должен был служить примером. В 1860 году он напутствовал войска, отправленные на подавление межрелигиозных столкновений в Сирии, чтобы они стали, по словам современного историка, "авангардом османской современности, рациональности и национализма". Хотя армия потерпела поражение в Русско-турецкой войне, она показал себя достаточно хорошо даже в глазах графа Игнатьева.

Постепенный и осторожный, процесс реформирования натолкнулся на знакомые структурные препятствия и политическое противодействие, которые в конечном итоге привели его к краху и обрекли на гибель его архитекторов. В армии росло недовольство работой с "неправильными" советниками, а уламы протестовали против идеи гражданского равенства немусульман. К началу 1870-х годов реформаторов захлестнула новая волна мусульманского возрождения, отчасти порожденная легендарным иранским проповедником панисламизма Джамаль аль-Дином аль-Афгани, который пронес свою мощную, хотя и неясную идею исламского модернизма по всей Европе и мусульманскому миру251. Нападки на западное влияние подпитывались рассказами о зверствах русских против турок при завоевании Транскаспии и новостями о великом мусульманском восстании Йа'куб Бега в китайской провинции Синьцзян, за которым последовало прибытие в османские земли беженцев из этих охваченных войной пограничных районов.

Вторым препятствием на пути создания подлинно имперской армии была значительная часть населения, освобожденная от военной службы. Немусульмане были зарегистрированы для призыва только в 1856 году, и на практике они не призывались до 1909 года; тогда представители различных племен были освобождены от службы на практике. Другими группами, освобожденными от службы, были религиозные служители и учащиеся религиозных