Орлы в буре - Бен Кейн

из-за жары. Успокойся. Дыши.

Парни сыграют свою роль. Они любят тебя. Они последуют за тобой куда

угодно. В любое место.

Это была длинная речь, для несколько неразговорчивого Фенестелы.

Тулл наблюдал за лицами легионеров, когда они проходили мимо него. Они

решительно кивали ему. Свирепые улыбки. Немигающие взгляды. Волчий

оскал. Сердце Тулла сжалось. — Они хорошие мальчики – все они.

138

— Ты сделал их такими, Тулл. Ты. Они одни из лучших легионеров во

всей гребаной армии, такими же были наши товарищи из Восемнадцатого.

Сегодня наши павшие братья будут гордиться ими – не бойся этого.

— Да, — сказал Тулл хриплым голосом. Он благодарно кивнул

Фенестеле. — Ты прав.

— Поговори с ними еще раз, перед тем как начнется бой.

— Не пытайся указывать мне, как делать мою работу, ты, собака. —

Тулл бросил на Фенестелу злобный взгляд.

— Я подумал, что солнце могло иссушить твои и без того

затуманенные мозги, старик, — невинным голосом сказал Фенестела.

— Отвали, опцион, — беззлобно приказал Тулл. — Возвращайся на

свое место.

— Да, командир.

Они двинулись дальше, вскоре впервые услышав барритус. То ли из-за

хороших условий, то ли из-за расстояния, с которого доносилось пение, низкий голос мало повлиял на легионеров. — Пытаются укрепить свой

позвоночник пением, не так ли? Эти ублюдки, должно быть, обосрались от

размера нашей армии, — воскликнул Метилий под всеобщий смех.

Мрачная улыбка исказила лицо Тулла. Контраст с тем, что было семь

лет назад, не мог быть более разительным. Под проливным дождем и лесной

грязью, засасывающей конечности, постоянное исполнение барритуса

подтачивало моральный дух его легионеров, как крысы мешки на складе

зерна. Жуткий, в исполнении невидимых врагов, было легко представить, что

его исполняют злые духи.

Барритус предвещал начало битвы. Когда пение стало громче, вспомогательные когорты внезапно остановились, из-за чего Тулл – снова не

видя, что происходит впереди – пришел к выводу, что передовые части

должны быть близко к восточной оконечности равнины. Лидеры

вспомогательных войск – их собственные вожди – начали кричать. Зазвучали

рога, забили барабаны. Вспомогательные войска издавали боевые кличи на

галльском, германском и других языках и топали ногами по твердой, как

камень, земле. Оружие билось о щиты.

Шум продолжался некоторое время, как и ожидал Тулл. Перед началом

бойни мужчины с обеих сторон должны были пройти один и тот же ритуал.

Чтобы набраться смелости и подавить страх. Чтобы подготовиться к встрече

с врагами, которые убьют их. Они должны были быть готовы защитить своих

товарищей и, в случае необходимости, умереть.

Барритус сошел на нет. Словно по приказу, шум ауксилариев также

постепенно прекратился. «Вот и начинается», — подумал Тулл, чувствуя, как

его ладони становятся мокрыми от нежеланного пота. «Фортуна, будь добра

139

к нам сегодня. За эти годы я дал тебе достаточно баранов и быков, и, если мы

победим, их будет еще больше».

Среди солдат Тулла мужчины прочищали горло. Плевались. Бормотали

молитвы. Вспомогательные войска делали то же самое. Они тоже были

готовы к бою.

Мощное возгласы, исходящие из тысяч глоток, раздались за пределами

позиции вспомогательных войск.

— Вот они, — сказал Тулл, стиснув зубы.

С этого момента время замедлилось, сформировав в сознании Тулла

череду кристально четких воспоминаний. Центр врага атаковал

вспомогательные части – это было ясно по грохоту, а также по гонцам, которые отбежали, предупредив, что легионы должны быть наготове. Когда

германцы нанесли удар, разгорелся жесткий бой – строй вспомогательных

войск дрогнул под силой натиска германцев, но он быстро восстановил

позицию и снова двинулся вперед. Сигналы труб слева и справа заставили

римскую кавалерию галопом атаковать германские фланги. Когорты

легионеров с обеих сторон были атакованы воинами, выбегающими из-за

деревьев. Пока что в безопасности посреди второй линии солдаты Пятого

должны были прислушиваться к крикам, воплям, лязгу оружия – и ждать.

Напряжение грызло Тулла. Такое же напряжение было на лицах его

легионеров. Кого-то вырвало – он также чувствовал запах дерьма и мочи.

Потный, розовощекий Кальв снова и снова повторял одну и ту же молитву.

Даже Фенестела, пришедший поговорить, выглядел встревоженным. —

Скоро наш черед, — сказал он.

— Надеюсь, — пробормотал Тулл, ненавидя задержку. Было почти

невозможно, чтобы он и Арминий встретились на поле боя, но Тулл

попросил, чтобы это все равно произошло. Он бы отдал все свои сбережения, чтобы втоптать Арминия в грязь.