Хозяин моего сердца - Ольга Райская

Намина сама закрыла глаза и опустила голову на грудь мертвому сыну на последних ударах своего сердца.

— Дура! — сплюнул Невелус и пошел на выход из камеры.

Если не Намина и Ригли, то наследника ему вполне может подарить Дара. Чем не новая императрица? И в ней тоже течет кровь императоров. А вот любовника на этот раз он выберет ей сам. Посговорчивее. И больше никакой любви, что разъедает душу сильнее концентрированной кислоты. Все тлен, вечна лишь империя. И он намерен ее сохранить!

Про себя Невелус тоже думал, что он сильнее, а оказалось… Покинув тюрьму, император не нашел в себе сил вернуться во дворец. Ему хотелось дышать полной грудью, а воздуха почему-то не хватало. И каждый шаг давался с трудом, словно он шагал по колено в песке, неся на плечах огромный мешок с грузом. Неужели чувство вины? Совесть? Прискорбно. Совесть совершенно лишнее чувство для политика его уровня, равно как и любовь. Хочешь власти — научись чем-то жертвовать. Иногда кажется, что жертва невелика, и только с опытом понимаешь, как же ты просчитался.

Император не умел сидеть без дела. В этот день Его величество объехал все оборонные предприятия, встретился с ведущими представителями купеческой гильдии, с государственными поставщиками сырья. Обедал Невелус в одном из фешенебельных столичных ресторанов, который в честь его визита срочно закрыли для посещений. Еда в одиночестве. Да, давненько он подобного не испытывал. Даже не с кем поделиться впечатлениями о вкусе поданных блюд. Разве что с официантами, застывшими безмолвными статуями рядом с его столом, ловящими каждое его движение и старающимися предугадать любое желание монарха. Нет, делиться приятно с тем, кто тебе близок, а не с тем, на мнение которого наплевать.

Скомкав салфетку, Невелус бросил ее на стол и молча покинул ресторан, не удостоив хозяина даже взглядом. Что ж, он достаточно отвлекал внимание соглядатаев Ригли. Не будет ничего подозрительного в том, что после тяжелой недели император посетит семейную усыпальницу. И он направился на центральное кладбище.

Светило уже клонилось к горизонту, когда Невелус шагал по ухоженной дорожке между благоухающих цветочных клумб к массивному склепу. Толстые колонны поддерживали пологую крышу с загнутыми бортами, по периметру которой располагались статуи, изображавшие древних чудищ. Каждая из них была вылеплена столь искусно, что, казалась, существа вот-вот оживут. Но проходили мгновения, а каменные стражи не сдвигались со своего места. В детстве Невелус очень любил рассматривать древний склеп. Он представлял, как жили короли и герцоги, почивающие сейчас в мраморных саркофагах. Разумеется, в его мечтах, все эти люди были счастливы. Как же он ошибался. Власть не делает человека счастливым, она развращает и портит даже самых лучших. Очень легко поверить в то, что ты лучший. А поверив, ты уже никому не позволишь думать иначе, даже если для этого придется устранить вольнодумщика.

Император вошел внутрь и спустился по пологим мраморным ступеням в усыпальницу. Его окутало прохладой и спокойствием. Это там, за стенами склепа бурлила жизнь, здесь же она давно остановилась. Невелус пересек огромный зал, лишь ненадолго задержавшись у саркофага матери. На противоположной стене располагалось огромное панно, на котором его далекий предок верхом на коне, объединял народы Ликерии в единое государство. Он кричал что-то героическое своему верному войску, поэтому его рот был широко открыт. Шутка давно почившего мастера — спрятать рычаг механизма, открывающего тайник, во рту завоевателя и покорителя. Помнится из семейных хроник, шутнику за это отрубили голову. Впрочем, не за это. Хороший свидетель — мертвый свидетель. Тайны любят тишину, а древние тайны могут быть переданы только по наследству и перед смертью.

Невелус сунул в рот предка два пальца и нащупал небольшой рычаг. На саркофаге первого из королей сдвинулась массивная крышка, и император поспешил к тайнику. Плоть предка давно истлела, даже скелет превратился в прах, но считалось, что доверяя ему ценные вещи, они находятся под надежной защитой.

Уже на подходе сердце Невелуса тревожно забилось, почувствовав неладное. Он заглянул внутрь саркофага и застонал. Пройдоха Ригли перехитрил его! Да, поглотит его бездна! Последнего козыря Ликерии, аппарата, изобретенного Гермором Зертом, на месте не оказалось. Все зря… Все. Зря. Порой выигрывает не тот, чья ставка удачнее, а тот, у кого знакомый крупье. Но не в его правилах сдаваться! Есть еще лазейки и пути к отступлению. В конце концов, есть договор с саоргами. У него все продумано! А Ригли… Ригли он сотрет в порошок!

— Во дворец! — скомандовал император, когда словно вихрь взлетел по трапу в салон.

— Ваше величество… — офицер его охраны явно мялся.

— Говори! — приказал Невелус. Все равно хуже, чем есть, уже не будет.

Не тут-то было.

— Дворец атакован! — отрапортовал офицер.

— Кто посмел? — император привстал со своего кресла и зло посмотрел на своего подчиненного.

— В столице бунт, Ваше величество. Бунтовщики требуют показать им императрицу и наследника.

— Во дворец! — устало повторил Невелус и опустился в кресло.

Он знал, что Намину любили в народе. Прежде всего из-за ее неаристократического происхождения. Но, бездна, откуда просочилась информация? Да еще так быстро! В любом случае, первое, что следует сделать — заручиться поддержкой саоргов.

— Передайте моему секретарю, пусть организует встречу с Тайроном Кларком, — произнес император.

— Когда? — уточнил офицер.

— Как можно быстрее! — ответил ему Невелус. Ему безумно хотелось выкрикнуть «немедленно», но к прискорбию саорг не подчинялся его приказам. И вообще, именно этот саорг его пугал. Жаль, что не осталось иного выхода, как пойти с ним на контакт и выполнить любые выдвинутые условия, даже сверх договора.

***

Пробуждение было приятным, с ароматом леса, солнца, запутавшегося в кронах, с привкусом беззаботности и ничем незамутненного счастья. Диана открыла глаза и увидела над собой Тайрона. Его улыбка согревала душу. Девушка почти не помнила, как они добрались до покоев. День и вечер были настолько переполнены событиями, что конец просто слился в сплошную вереницу больших и малых происшествий. Нет, кое-что она все же вспомнила, потому что бедро ощутимо побаливало. Дротики! Саорга хотели убить! Диана подняла руку и провела по чуть колючей щеке. Тайрон увернулся и поймал девичьи пальчики губами, опаляя ладонь горячим дыханием. В его глазах вспыхнуло уже знакомое пламя.

— Живой! — выдохнула Диана. — Благодарю тебя, защитница Седна! Живой!

— Я не могу умереть, пока нужен тебе, — тихо ответил Тайрон, и его глаза разгорелись еще ярче.

— Нужен, очень. — Она не могла на него насмотреться. Живой, рядом, дышит — значит, все хорошо. Значит, все в порядке и правильно. Но стоило ей подумать о том, что было бы, если бы дротик угодил в него… Ее затрясло.

— Что с тобой? Ты замерзла? Где болит? — переполошился саорг.