99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее - Алина Никонова

Но, возвращаясь к античным скульптурам и к работам мастеров Возрождения, надо сказать, что, конечно же, самые известные в музее вещи, например скульптурные группы Парфенона или работы Микеланджело, – это слепки, подлинники хранятся там, где им и положено быть. А вот некоторые из античных памятников, хоть и не такие знаменитые, – это подлинные вещи, попавшие в музей в результате раскопок в античных городах, существовавших некогда на территории нашей страны.

В Оружейной палате правда делали оружие, но занимались там не только этим.

Впервые Оружейная палата как государственное учреждение была упомянута в исторических источниках в 1547 году, то есть она существовала уже при Иване Грозном, а возможно и раньше. Она уже тогда размещалась в Московском Кремле и служила хранилищем оружия.

Впоследствии функции, которые выполняло это учреждение, значительно расширились. Там стали не только хранить оружие, но и изготавливать его, а дьяки, состоявшие при Оружейной палате, занимались еще и его закупками. Затем помимо вооружения в Оружейной палате стали закупать, изготавливать и хранить драгоценности и предметы царского обихода.

В 1640 году при Оружейной палате была создана иконописная мастерская, а в 1683-м – живописная мастерская. В 1700 году в Оружейную палату влились Золотая и Серебряная палаты. Между прочим, мастера Оружейной палаты имели большие возможности для знакомства с современным западным искусством, поскольку именно там хранились дары, привозимые европейскими посольствами. Это были по большей части произведения ювелирного искусства, изготовленные в современном для XVII века стиле барокко, а также европейские книги с иллюстрациями. Кроме того, вместе с русскими мастерами там работали и иностранцы. Мастера не только трудились, но и обучали молодежь, то есть при Оружейной палате существовало своего рода художественное училище.

Симон Ушаков, один из ведущих мастеров-иконописцев Оружейной палаты, руководивший с 1664 года ее иконописной мастерской, начал в своих работах постепенно отходить от традиционной формы письма, вводя в работы определенные элементы современной западноевропейской живописи. У него уже появляется прямая перспектива, а лики святых и Богоматери становятся более похожими на лица людей на портретах. Возникает даже особая иконописная школа Оружейной палаты.

Все резко изменилось, когда в 1711 году большинство мастеров по приказу Петра I были переведены в Петербург. Сама Оружейная палата в 1726 году была объединена с Казенным двором, где издревле хранилась царская казна, Конюшенной казной и Мастерской палатой, после чего стала называться «Оружейная и Мастерская палата». Больше там уже ничего нового не делали, только хранили царские сокровища.

Исторические реликвии и царские регалии теперь показывали только избранным, например иностранным послам или высокопоставленным особам. Уже во второй половине XVIII века высказывались предложения превратить Оружейную палату в общедоступный музей, который демонстрировал бы самой широкой публике богатство и величие русских царей и императоров. Наконец, в 1806 году Александр I подписал соответствующий указ, и Оружейная палата официально превратилась из царского хранилища древностей в музей.

СТАРОЕ ЗДАНИЕ ОРУЖЕЙНОЙ ПАЛАТЫ (КРЕМЛЕВСКИЕ КАЗАРМЫ)

В 1814 году открыли первую экспозицию в здании, построенном архитектором И. В. Еготовым на месте снесенного дворца Бориса Годунова. В то время вообще шла большая реконструкция Московского Кремля, который освобождали от ветхих или разрушенных строений, возводя на их месте новые. Для музея отвели семь залов, куда можно было попасть только по особым билетам, которых всегда печатали очень мало. Причем музей разрешалось осматривать только в летнее время, поскольку в здании были проблемы с отоплением и не был предусмотрен гардероб.

В 1851 году Оружейная палата переехала в новое здание, построенное по проекту архитектора К. А. Тона у Боровицких ворот. Там же она находится и сейчас, причем в настоящее время часть здания занимает Алмазный фонд, куда попасть гораздо сложнее.

В XIX веке обычных посетителей пускали в музей три дня в неделю, остальное время было предназначено для иностранцев, путешественников, ученых и художников. Важным условием было наличие у посетителей приличной одежды. Что, впрочем, актуально и на сегодняшний день.

Музей существовал с 1918 по 1948 год в Москве, в его основу легли две знаменитых коллекции зарубежного искусства промышленников С. И. Щукина и И. А. Морозова. Затем Музей был расформирован, а его собрание попало в Пушкинский музей в Москве и в Эрмитаж в Ленинграде.

Музейные проблемы редко становятся достоянием широкой публики и тем более предметом широкого общественного обсуждения, поэтому кажется удивительным тот резонанс, который вызвал вопрос о возможности воссоздания в Москве Музея нового западного искусства, казалось, безвозвратно уничтоженного еще в 1948 году на волне борьбы с космополитизмом. Разумеется, свою роль в этом сыграло то, что вопрос о возрождении Музея был задан несколько лет назад во время прямого эфира с Президентом, и то, что его задала сама И. Б. Антонова, тогда еще директор Пушкинского музея, а в дискуссии принял участие директор Эрмитажа М. Б. Пиотровский, как лицо заинтересованное, поскольку именно в Эрмитаже хранится существенная часть фондов бывшего МНЗИ.

Позднее по всем основным телевизионным каналам прошли сюжеты на эту тему, такие же невнятные и поверхностные, не отражающие ни сути, ни истории проблемы. Все сводилось к одной стороне вопроса: отдавать или нет картины, находившиеся прежде в МНЗИ, из Эрмитажа в Пушкинский музей. А в целом трагическая история двух знаменитых коллекций и Музея нового западного искусства так и осталась загадкой для основной массы обычных зрителей, так же как и вопрос о необходимости возрождения музея. Обидно еще и то, что в эфире ни разу не прозвучало имя фактического создателя и идейного вдохновителя Музея нового западного искусства – Бориса Николаевича Терновца, выдающегося советского скульптора, художника, искусствоведа и музеолога.