Мы взлетали, как утки... - Комбат Найтов

Немцы наступали в ту точку, в которой я приземлился, и мои ребята работали, отсекая немцев от меня. Захаров негромко матерился, выбрасывая вперед руку с ППШ, сзади пыхтел еще один боец. Вдруг Захаров остановился, перевернулся на бок, и в руке появилась граната. Палец левой руки он прижал к губам и показал рукой знак «стоп». А сам уже тихонько пополз вперед, стараясь не шуметь. Через меня перелез второй боец и изготовился к бою. Затем он тихонько двинулся вперед. Я же из-за шлемофона почти ничего не слышал. Выставил «шмайсер» вперед и продолжал лежать, где лежал. Хлопок сработавшего УЗРГ, затем взрыв «феньки», несколько очередей из ППШ и отрывистый лай «шмайсера». Захаров машет рукой, чтобы начинали движение.

Попали в небольшой окопчик, где было три трупа немцев в маскировочных комбинезонах и станция «телефункен». Либо корректировщики, либо авианаводчики. Я повозился со станцией и настроился на нашу волну. Дал свой позывной. В ответ восторженный крик радиста, что он слышит «первого». Я дал координаты погреба и попросил повторить атаку. Буквально через несколько секунд громкий голос Буденного, который выговаривал мне все, что он обо мне думает. В нашу сторону направили четыре танка и пару БТР. Восьмерка «Лаг-5ф» начала патрулировать район. А самолеты первого гвардейского штурмового полка утюжат наступающих немцев. А вот пушка уже не бьет. Слышны только очереди нескольких пулеметов. Идти дальше Захаров отказался.

– Подождем здесь, так безопаснее, товарищ генерал. Займите круговую оборону.

Где-то через час увидели высланную группу и навели ее на себя. Пока здоровался с прибывшими, повернулся, а разведчиков и нет, ушли распадком обратно к своим. Немцы туда не дошли, так что три лишних ствола им ой как не помешают.

В расположении стрелкового полка сразу напомнил его командиру о засаде.

– Не волнуйтесь, товарищ генерал. Орудие цело, лейтенант Зайцев погиб, но позицию удержали. Подкрепление к ним направили.

Санников, мой адъютант и ведомый, приволок форму, я переоделся, куртку тоже пришлось сменить, всю вымазал в земле и глине. За селом Пятка сидело три «аиста», на них и вылетели в Батайницу. А там попал, как кур в ощип, в руки маршала Буденного, который меня обвинил в малолетстве, безответственности, чуть ли не в срыве всей операции, а потом наградил Знаменем, подзатыльником и стаканом водки.

В атаке на погреб принимало участие восемь из двенадцати «Тигров», и все они были уничтожены. Два артиллеристами, остальные авиацией. Буденный не стал докладывать в Ставку о моем проступке, понял из разговоров, что я искал тактический маневр, как противодействовать новой тактике гитлеровцев, но подвела погода. В дальнейшем таких ляпов больше не допускали, правда, и у немцев танки с зенитками кончились. Лишь спустя пару месяцев еще раз столкнулись с подобными, но это были самоходные орудия, и по самолетам они не стреляли.

Через пять дней наступление немцев выдохлось, они потеряли более пятисот танков, и Южный фронт, введя в бой 9-ю гвардейскую армию, завершил окружение Будапешта и вышел к окраинам Вены и Братиславы. Гитлер приказал оборонять Будапешт, Братиславу и Вену до последней капли крови. Однако 1-я конно-механизированная группа генерала Плиева за четверо суток взяла восточную часть Братиславы, а 7-я гвардейская – аннексированную германскую правобережную часть города. Многочисленные оборонительные сооружения на пограничном берегу немцам не пригодились. Укрепрайон не был подготовлен против ударов с юга. Генерала Вёлера сняли с должности, но это не помогло. От Братиславы до Вены меньше пятидесяти километров. Войска двух фронтов практически одновременно подошли к Вене и образовали плотное кольцо вокруг города.

Сталин прекрасно понимал, что его рейд по югам ставит крест на авантюре, которую задумал Гитлер. Ведь огромное количество немецких войск находилось в стороне от мест этих боев: на Украине и в Белоруссии, – но они были отделены от армий Южного и Юго-Западного фронтов горами Татр и Карпат. Железнодорожный узел в Прешове был разбит совместными бомбардировками англо-советской авиации, мосты через Вислу разбиты, в Словакии – восстание, а Красная Армия окружила Вену и активно бомбит территорию южной Германии. При этом у гитлеровцев явный провал в противотанковых средствах. Бороться с русскими танками просто нечем. Румыны взяли Ужгород и Кошицу, сковав действия группы армий «А» и «В» в этом направлении. И главное, его лишили крови войны: немецкой авиации летать не на чем, все нефтяные месторождения Румынии и Венгрии находятся в руках у Красной Армии. Единственное месторождение в Бориславе под Дрогобычем в зоне досягаемости ВВС РККА и подвергается постоянным бомбежкам. Немного нефти добывается в Рейнском бассейне, есть нефть в Аквитании, но это вишистская Франция. Впрочем, она поставляет Гитлеру нефть.

В этих условиях Гитлер принял решение на изменение планов по эвакуации войск из Греции: вместо севера Италии их направили в Ливию. Британская разведка обнаружила новые соединения немцев в стандартной, а не в тропической форме, в районе Бенгази. В составе 15-й танковой дивизии появились танки, окрашенные в зеленый камуфляж. Гитлер решил разгромить англичан в Африке и добраться до сирийской нефти. Выхода у него не было, и он не знал, что второй состав самолетов 1-й особой армии уже три месяца направляется под Багдад. Эттли переправил на «москито» письмо Сталину, в котором передал данные об изменениях в составе корпуса «Африка»: немцы переименовали его в танковую армию «Африка», дополнительно переброшены две моторизованные дивизии, тяжелый танковый батальон, 1-я парашютная бригада люфтваффе, большое количество бронетранспортеров, и в Бенгази, занятый в апреле сорок первого немцами, прибыло пять итальянских танкеров с горючим. Получив подкрепления, Роммель продолжил наступать на Тобрук. Окинлек, командующий английской армией в Египте, дал приказ английской армии сдерживать противника и отходить в Египет. Ситуация в самом Египте напряженная: зреет заговор против присутствия англичан внутри египетской армии. Политическая элита Египта на словах поддерживает английскую администрацию, а на деле снабжает Роммеля информацией и восхищается фюрером и Роммелем.

По договоренности с Эттли в Батайнице начали приземляться транспортные самолеты, чтобы перебросить личный состав Первой особой в Никосию и Бейрут. Село много «Си-54», четырехмоторных дальних транспортников. Из состава армии в Ливан уйдут все «москито», «Пе-4», «ланкастеры» и «галифаксы». Летчики-истребители и штурмовики полетят на транспортниках дальше, в Багдад, там примут новые «Ил-10», «Лаг-5ф» и «И-185» и вернутся в состав армии. Но по ходу пьесы сценарий пришлось переписывать: на Родосе и Крите сидят немецкие истребители, а Турция коридора не предоставила. Ее пришлось облетать и добираться до места с посадками. За это время Роммель успел взять Тобрук и осадить Эль-Аламейн.

Плоские крыши и полноводный Тигр с остатками древней крепости Баштабия на левом берегу промелькнули под крылом «москито». Город Мосул встретил жарой, заунывными песнями муэдзинов, высоченными минаретами и отвратительной водой. В городе и на аэродроме много людей в английской форме, но их лица англо-саксонскими не назовешь. Здесь с миру по нитке, и больше всего сикхов.