Выбор сердца - Кира Леви

Стоило отдышаться и подняться на ноги, как схватка повторилась. Ребёнок забился. Так больно и активно. И я не могла понять, где ручка выпинается, где ножка. И сколько их вообще. Боль была сверхинтенсивной и жгучей.

— Хантер, найди Морану! — всё что пришло мне на ум — послать пса за Верховной жрицей.

Схватка отступила. И я попыталась идти домой. Но в голове плыл туман. Зрение подводило. Всё снова распадалось на фрагменты, и из горла вместо стона вырывался какой-то рёв.

Дракса тревожно посвистывала возле меня, и в какой-то момент я поняла, что не достаю ногами до земли. Она крепко ухватила меня за шиворот, приподняла в воздух, как мать котёнка, и стремительно побежала по склону горы.

Ворот рубашки и фибула на плаще больно впились под подбородком. Я скребла по ним пальцами, но толком ничего не соображала. Мир вокруг менялся так быстро. Он то делался объёмнее, ярче за счёт усилившихся запахов, звуков, то становился просто серым с красным пульсирующим пятном перед глазами. А дракса не отпускала меня, сколько бы я не брыкалась. Наоборот, откуда-то выскочил самец, и самочка закинула меня ему на спину.

Периодически боль опоясывала, отдавая в копчик. И снова схватки отступали. Перерывы между ними становились всё короче.

Сомнений не осталось. Малыш решил показаться миру!

Дракар, подстёгиваемый драксой, всё дальше уносил меня от дома. Думать о чём-то не получалось. Серая муть в сознании менялась на яркие картинки окружающего пейзажа и возвращалась обратно. В какой-то момент пришло узнавание. Я оказалась в долине драксы. Самка стянула меня с ездового дракара и понесла вглубь пещеры, в которой мы с Элем жили какое-то время.

Темнота навалилась приятным пологом, отсекая меня от множества раздражителей внешнего мира. Тёплый влажный воздух пещеры приятно коснулся открытой кожи и подсказал, что рядом вода. Я с жадностью облизала пересохшие потрескавшиеся губы языком, тонким и гибким, не человеческим. Но прежде, чем я это осознала, меня бросили в чашу бассейна.

Вода в мгновение намочила зимнюю одежду, и под тяжестью вещей я ушла на дно, слабо извиваясь, как червяк. Вода залила глаза, уши, нос. Но вместе с тем  родовая боль притупилась, отчего сознание немного прояснилось до черты понимания — если я ничего не сделаю, то утону. И я извернулась, сбрасывая с ног сапоги и стаскивая с себя тяжёлую меховую накидку, которая камнем тянула вниз. От сдерживаемого дыхания и от недостатка воздуха в лёгких уже жгло огнём, и я с усилием оттолкнулась ногами от дна, чувствуя, как выворачивающая боль разрывает на куски моё тело, перекручивая на месте и смещая в сторону каждую мышцу, сустав и орган. Боль нарастала. Вода вокруг забурлила, вспениваясь, и я вырвалась на поверхность, чувствуя себя освобождённой. Покинувшей тугую, ограничивающую меня оболочку.

Первый судорожный вдох был сладок. И вместе с тем пространство вокруг меня резко уменьшилось. Или это я увеличилась? В районе копчика я чувствовала упирающийся в спину борт, а ноги непослушно разъезжались в стороны по скользкому дну. Чтобы как-то затормозить собственное непослушное тело, я попыталась схватиться рукой за край чаши бассейна. Рука поднялась тяжело и громко шмякнулась на мозаичную окантовку вокруг чаши бассейна. С противным  звуком когти проскребли по рисунку и погрузились в землю.

Я подтянулась, ощущая, как под водой по ноге скользит что-то толстое и гибкое, как змея. От паники взвизгнула, но вместо визга под сводами пещеры эхом разнёсся испуганный драконий рёв. Шарахнулась в сторону, тут же ударяясь о борт, и, резко оттолкнувшись ногами, встала, выплёскивая из бассейна половину воды, которая разлилась вокруг, затапливая пол пещеры. Зубы громко клацнули, прищемив длинный вёрткий язык, отчего я недовольно рыкнула и мотнула головой из стороны в сторону.

Зрение резко восстановилось, и я отчетливо увидела, что смотрю сверху вниз на драконье тело. Кожа на мощных передних лапах с длинными саблями когтей переливалась насыщенным золотом, светясь в темноте пещеры. Я изогнула шею и удивлённо оглянулась назад, оценивая вид со спины. Золотые чешуйки плотно прилегали одна к другой. Вдоль хребта тянулись острые гребни, которые от усилия встопорщились, а потом сложились. Длинный драконий хвост с острой пикой на конце шевельнулся, изогнулся змеёй и отклонился в сторону, больно, со всей силы ударяясь о камни. От неожиданности я снова заревела и плюхнулась на зад, подтягивая к себе хвост и сворачивая его впереди себя, как это делают кошки. Мысли наконец-то перестали скакать. И я окончательно поняла: я — дракон!

От полноты чувств я протяжно закричала, задирая морду вверх. В глубине   груди зародилась щекочущая вибрация и вырвалась через пасть золотистой магической струёй. Она ударила в свод пещеры, оплавляя камень.

Вдруг в животе снова резануло болью так, что хвост выгнулся назад и задрался прямой палкой вверх. Мой плач был похож на рокот камнепада в глубоком ущелье.

Навалилось воспоминание о моей беременности, о моём дар-драконе Валардрагоне, и о том, почему он не рядом со мной именно в этот момент, когда так нужен. Я ощущала, понимала каким-то внутренним чутьем, что рядом со мной должен быть дракон, чтобы я смогла разрешиться от бремени. Я стонала, тёрлась чешуёй живота о песок на полу пещеры, куда я вылезла из бассейна, но родовой ход не открывался. Дракончик во мне крутился из всех сил, упорно старался родиться, но силы покидали его. Он ведь ещё так мал.

Вдруг в пещере стало намного светлее. Но этот свет не раздражал, он был приятно-успокаивающим. Из тёмного провала шагнула Морана с неизменной сумкой через плечо. Она казалась настолько маленькой, что открытие этого факта немного отвлекло от происходящего со мной. Морана уверенно подошла ко мне и вытянула руку, не смея прикоснуться в ожидании моего дозволения. Я сдвинула голову и лизнула её длинным, слегка влажноватым языком. Он оказался сверхчувствительным. Через этот контакт я оценила и температуру жрицы, и биение сердца, и частоту дыхание, насколько она здорова и даже смогла распознать привкус травяного мыла и вкус пота.

Забывшись, я заговорила с ней, но вместо человеческих слов из пасти вырвалась драконья речь.    

—  Тише, тише, малышка, —  заговорила Верховная жрица, и её я понимала, —  сейчас я посмотрю, чем тебе помочь.

Она стала бойко ощупывать слабо толкающегося малыша. Под её руками ребёнок снова усилил напор, отчего мои бока стали ходить ходуном, а дыхание резко участилось. В районе под хвостом пульсировало и тянуло. А сам хвост вновь болезненно изогнулся под прямым углом к позвоночнику.

Морана отошла и вдруг стала взывать к Инанне, попутно доставая из сумки пучки трав, засушенные голубые цветочки, свечи. Со всем этим она проводила какие-то манипуляции, свечой вычерчивала ритуальные рисунки. Речь жрицы зачастила, переходя на речитатив.

В ответ на её призыв пространство дрогнуло и расступилось, впуская внутрь пещеры красивую молодую пару. В женщине я узнала Инанну, мужчина был мне незнаком. Но я прикипела к нему взглядом, ощущая мощную родственную мужскую энергетику дракона. Золотого дракона.