Львиное Сердце. Дорога на Утремер - Шэрон Кей Пенман

сама. Хотя Джоанна радушно приняла гостью, они пока оставались чужими друг другу. Ричард обмолвился, что сестра поедет с ними в Святую землю, и Беренгария не знала, как к этому отнестись. Она несколько робела перед Джоанной, поскольку та была неотразимо прекрасной, светской и уверенной в себе, то есть обладала качествами, которыми сама Беренгария была, по её мнению, обделена.

— Беренгария, у тебя когда-нибудь возникало желание придушить собственного брата? — Джоанна состроила гримаску. — Мне следовало ожидать от него подобной выходки, поскольку терпения у него и на напёрсток не наберётся.

— А он всегда такой... такой порывистый? — спросила принцесса, и молодая королева улыбнулась.

— В моей семье мужчины все такие. Отец был хуже всех, даже мессу не мог спокойно отсидеть. Ричарда хотя бы хватает не ёрзать в течение заутрени или вечерни. Но если ему втемяшилось что-то в голову, он начинает действовать без промедления.

— Похоже, с ним всё очень стремительно. — Обезоруженная милой болтовнёй Джоанны, Беренгария приоткрыла душу. — Нужно время, чтобы привыкнуть к этому.

— Привыкнешь, ведь едва ли он когда-нибудь остановится, — отозвалась Джоанна. — Думается, секрет успешного замужества с Ричардом кроется в умении крепко держаться и получать удовольствие от скачки!

Беренгария залилась краской, потому как при всей своей невинности сумела уловить двойной смысл последней фразы.

Встретившись с Джоанной взглядом, она различила в её глазах весёлые искорки и проблеск озорства. Но заметила также непритворное дружелюбие, и в этот миг пришла к выводу, что будет рада Джоанне в качестве спутницы. Вступая в неизвестный и чуждый анжуйский мир, можно ли мечтать о проводнике лучшем, чем любимая сестра Ричарда?

ГЛАВА XIV

Мессина, Сицилия

Март 1191 г.

Алиенора откинулась в кресле, глядя на сына влюблёнными, но слегка подозрительными глазами с миндалевидным разрезом. Ричард объяснил, почему он должен был поменять — и поменял — лошадей на скаку, назначив маленького племянника Артура наследником вместо брата Джона. Он был откровенен насчёт трудностей с непокорным населением Мессины и удивил мать хорошим отзывом о Танкреде, который, по его словам, сполна возместил дурное обращение с Джоанной. О «новостях из Рима» король даже не обмолвился, и ей оставалось только гадать почему. Спросить Алиенора не успела, потому как Ричард е жаром принялся повествовать о коварстве французского монарха, и внимательно слушая, она успевала удивляться, как мог Филипп оказаться плодом чресл добросердечного Людовика.

— Выходит, это Филипп не дал мне побывать на твоей свадьбе, — сказала королева. — За ним должок, и со временем я его обязательно взыщу.

Ричард улыбнулся, подумав, что не прочь был бы посмотреть на возмездие матери.

— Увы, с этим придётся подождать, ведь Филиппа нет больше в Мессине. Сегодня на рассвете он отплыл в Утремер в такой спешке, что у меня закралась мысль: не встречи ли с тобой и моей суженой хотелось ему избежать?

— Жаль слышать об этом, — отозвалась Алиенора искренне. Ей лично хотелось оценить, насколько опасен французский король для её сына. — Встреча с Генрихом получилась любопытной. Теперь я знаю, что стоит ему порезаться, то вместо крови выступит лёд. Я питала надежду оценить и Филиппа тоже.

— Филипп скорее досадная помеха, чем угроза, — отмахнулся Ричард. — Если он порежется, то скорее всего упадёт в обморок, потому как едва ли ему доводилось видеть кровь так близко. Уж точно не на поле боя.

— Ты до сих пор не раскрыл, зачем потребовалось нам уединяться. Не знай я тебя лучше, подумала бы, что ты хочешь сообщить нечто такое, что мне не понравится услышать.

По лицу молодого короля пробежала тень удивления, сменившаяся нежной улыбкой.

— Ты знаешь меня слишком хорошо, матушка.

Встав, он принялся наполнять вином её кубок — уловка выглядела настолько очевидной, что Алиенора не замедлила указать на это.

— Вчера ночью из Рима прибыл гонец, — сказал Ричард, снова усевшись. — Папа отошёл в мир иной: к Господу или к дьяволу, в зависимости от того, кому из них он служил. Климент умер двадцатого марта.

— Ну и... — подбодрила она. — Ему уже избрали преемника?

— Официально нет, но я почти уверен, что выберут одного из рода Орсини — кардинала Джачинто ди Санта-Мария делла Скуола Грека. Полагаю, ты знакома с ним, матушка?

— Верно, — кивнула королева. Мы встречались много лет назад. Странный выбор, ведь ему теперь должно быть хорошо за восемьдесят.

— Восемьдесят пять, как мне доложили. — Ричард наклонился, пристально вглядываясь в глаза матери. — Пусть я терпеть не мог Климента, зато хоть знал, с кем имею дело. И он шёл навстречу английским интересам, если хорошо его подмазать. Смерть его не ко времени, поскольку недавно я обратился к курии с рядом просьб, в числе которых было подтверждение Лоншана в звании папского легата.

Алиенора вскинула бровь — в Риме ей доводилось слышать жалобы насчёт самовластья Лоншана.

— Разумно ли это, Ричард?

— Я знаю, — кивнул он. — Знаю... Гийом заводит врагов с лёгкостью, с какой белка щёлкает орешки. Меня это не радует, но преданность его вне всякого сомнения. Однако следует натянуть поводья, пока его не понесло. Именно с этой целью я отправил в Англию архиепископа Руанского. С ним на пару вы сумеете не дать Лоншану захмелеть от сознания собственной значимости.

Выбор архиепископа Руанского показался Алиеноре удачным.

— Я по-прежнему не могу понять, почему мы не могли обсудить всё это в Баньяре?

— Потому что я намерен отправить тебя в Рим на рукоположение нового папы, а Джоанну это не обрадует.

— Как и меня, Ричард. Я ведь тут и дня не провела!

— Я понимаю, сколь многого прошу от тебя, матушка. Но нам необходима уверенность, что новый папа будет дружественно настроен к Англии, поэтому мы должны опередить Филиппа и Генриха. — Заметив её нахмуренные брови, король решил упредить отказ. — Нет никого, кто мог бы превзойти тебя в подобной дипломатии. Более того, ты знакома с кандидатом и он не усомнится в твоих полномочиях представлять меня.

Алиенора испытующе посмотрела на сына.

— Ну хорошо. — со вздохом произнесла она после паузы, показавшейся ему зловещей. — Но примирить Джоанну с нашим стремительным отъездом предоставляю тебе. Я думаю, она рассчитывала пробыть некоторое время с Беренгарией.

Ричард поёжился.

— Джоанна не едет с тобой, матушка. Я хочу, чтобы