Отпечатки - Джозеф Коннолли

— Просто… пусть это будет естественно, хорошо, Каролина? В смысле — о боже, только не перебивай меня сейчас — он вернется через минуту и…

— Но это ведь не так, да, Джейми? Как ни старайся, а естественным это не назовешь. Верно?

— Ну, я именно об этом и!.. В смысле, я знаю — знаю, да? Так и должно быть — странно — в первые дни. Я просто к чему — если он верит, что ты, ну, понимаешь, — совершенно расслаблена и так далее, ну… наверное, это ему поможет? Облегчит.

— Ну, я определенно не собираюсь мешать, Джейми…

— Шшш! Шшш! Он услышит…

— Ой, не дури — ничего он не слышит. Отошел на милю. Послушай — я же говорю, Джейми, — я определенно хочу, чтобы у нас все получилось, а то я бы сюда вообще не приехала, но…

— Ты говоришь все громче! С каждым словом ты говоришь все громче!

— Да тише ты, Джейми. Это ты шумишь, а не я. Я просто хочу, чтобы ты понял. Это же в своем роде переворот, прыжок в — ну, знаешь, неизвестность, как-то так… просто это так же внове для меня, как и для Бенни, вот и все, что я хочу сказать, Джейми…

— Ну, я это понимаю… конечно, я понимаю, но…

— Поэтому!

— Не кричи! Не кричи!

— Ой, да заткнись и послушай меня, Джейми! Я разве кричу? Я не кричу. Я просто хочу, чтобы ты понял: я и не собираюсь чинить козни, но мне самой должно стать хорошо, понимаешь, прежде чем я смогу, ну, знаешь — смогу что-то отдавать Бенни. Так? И вот еще что — ты его отец. Да? Поэтому-то мы и здесь, верно? Так что это твоя забота, чтобы ему было безопасно, уютно, тепло и так далее, а с собой я и сама как-нибудь разберусь, как всегда, блин, Христос всемогущий, Джейми! Вот теперь! Теперь я кричу: вот теперь я кричу!

И Бенни демонстративно обернулся и довольно холодно спросил:

— Чего это вы кричите?

А Джейми застонал и принялся шептать Каролине вполне разборчивым шепотом:

— о боже, о боже: вот видишь? Ты видишь? Я же тебе говорил?.. — После чего, совершенно очевидно встряхнувшись и собрав себя воедино, обернул против Бенни всю мощь своего огромного оптимизма и бесконечного добродушия: — Мы не кричали, Бенни — нет-нет, ничуть. Просто — мы разве кричали, Каролина? Мы не кричали. Нет-нет. Это — это просто акустика. Очень странная. Надо привыкнуть. Самый слабый звук рикошетом скачет по всей комнате. Ну что? Иди-ка сюда, есть разговор, приятель. Распаковал свои вещи? Кровать хорошая и удобная? Все в порядке?

Бенни плюхнулся на диван рядом с Джейми.

— А когда мы увидимся с Лукасом? — спросил он.

— А… — только и смог сказать Джейми (потому что я совершенно не ожидал этого вопроса, если честно, из всех вещей, о которых мог спросить малыш Бенни, к этому я был готов меньше всего. Что очень глупо с моей стороны, правда? Потому что, видите ли, он, Бенни, чувствует, что Лукас — ключевое звено здесь, да? К тому же, наверное, Мэри-Энн ему сказала, или Джуди — ой, да ему кто угодно бы сказал. Так что это естественно, правда? Мечтать о встрече с нашим сердцем).

— Не думаю, — сказала Каролина, — что Лукас вообще хочет видеть меня, если честно…

— О нет! — запротестовал Джейми. — С чего ты взяла, Каролина? Конечно, он хочет — вас обоих, очень хочет увидеть вас обоих. Конечно, он хочет. С чего ты взяла, Каролина?

— С того, Джейми, что он не попытался это сделать. А когда мы с Бенни пришли, чтобы с ним поздороваться, вроде того, Элис сказала нам… что она нам сказала, Бенни?

— Она сказала, — дополнил Бенни, — что мы не можем, потому что у него особый час.

— Ах да… — пробормотал Джейми. — Это бывает. Надо было сперва у меня спросить. Я бы сказал вам, когда. Послушайте — мы же все увидим его за ужином? Он, Лукас, всегда приходит ужинать. Никогда не пропускает. Тогда мы его увидим. А сейчас, Каролина. Бенни. Может быть, гм, — принести вам чего-нибудь? Выпить? Орешков? По-моему, у меня тут где-то завалялись орешки… кешью, я почти уверен…

— Да! О да! — На спокойное предложение Джейми Каролина отреагировала неожиданно бурно — лицо ее просияло сначала на Джейми, потом на Бенни, на обоих по очереди, потом снова на Джейми — довольно долго она переводила взгляд с одного на другого. Я хочу, думала она, выказать им обоим свою решимость, а также непотопляемый оптимизм. — Выпить — бокал вина. Да. Было бы здорово.

— Прекрасно… — выдавил Джейми, перестав дрожать (в смысле, о боже: вы ее видели? Видели ее лицо? Перепугала меня до смерти, вот что я вам скажу. Казалось, она вот-вот кого-то нафиг убьет). — А орешки? Орешков, может?..

— Мм. Да! — крикнула Каролина с явным и весьма пылким восторгом. — Орешки. Обожаю! А ты, Бенни? Может быть, апельсиновый сок?

— Да, — кивнул Бенни. — Здоровско. (По-моему, думал он, у ма ПМС или вроде того: она странная такая и очень шумит, как обычно.)

— Хорошо, хорошо, — подтвердил Джейми. — И, э — орешки, Бенни, может быть? Может, скушаешь парочку? С соком? Да? Великолепно…

Джейми вернулся с двумя бокалами шардоннэ Тедди и пивной кружкой, полной апельсинового сока, — о ее край колотились две полосатые соломинки.

— Не смог, гм, — боюсь, не смог принести орешки. В смысле — я знаю, они где-то здесь…

— Твое здоровье, Джейми, — поспешно перебила его Каролина (я лучше, думала она — я лучше остановлю его сейчас. Потому что именно это — когда он начинает так говорить, это больше всего меня бесит. А это ведь не входит в наши планы? В такой особый момент. Нет — не входит. Так что лучше скажу, мол, твое здоровье, — и мы выпьем).

— О да, разумеется, — начал Джейми — яростно размахивая бокалом и проливая не так уж и много, если учесть обстоятельства. — Выпьем за счастье, да? За счастье-счастье-счастье? За нас…

Так что да, размышлял сейчас Бенни: поначалу — совсем странно. Но сейчас намного лучше. Да. Вообще-то я думаю, что сейчас все уже, да — очень хорошо. Они уже почти не притворяются, ма и па. Они кажутся — ну, по правде кажутся счастливыми. Как па и говорил. И это здоровско. Потому что я тоже счастлив.

— Ой! — вскрикнул он. — Ой-ой — ой, ну ладно, Мэри-Энн! Ты опять! Ты это нарочно! Мой палец!..

А потом оба повернулись на голос Дороти, входящей в дверь.

— Что с твоим пальцем, Бенни? Сюда, Кимми, сюда — дай я тебе помогу с этим…

— Госпади!.. — орала Кимми, втаскивая в дверь картонную коробку, грозившую вот-вот развалиться. — В смысле, ну — госпади, да? Если они взялись доставить, нечего сваливать барахло снаружи, а? Что с ними такое? Я им вообще кто? Шварценеггер?

Дороти взялась за другой край картонки, и они с Кимми раком потащили ее вперед — Бенни же завис на грани действия, обе руки полупритворно вытянуты в вялой демонстрации готовности: словно он, как и все, готов приложить усилия и помочь, хотя на самом деле толком не понимает, с какого боку подойти к этой задаче, и в то же время не хочет даже пальцем коснуться этой большой коричневой коробки (которую Кимми, слава богу, только что поставила на пол), потому что коробка вообще-то на вид ужасно тяжелая, и если он подопрет ее сбоку и в результате кто-нибудь потеряет хватку или равновесие, и вся эта штука рухнет на пол, порвется, содержимое вывалится и, может, даже раскрошит кому-нибудь зазевавшийся палец… ну, тогда он не хотел бы разделить с другими упреки, которые, несомненно, не заставят себя ждать.