Бронеходчики. Гремя огнем… - Константин Калбазов

Идти было недалеко. Всего-то метров через двести вышли на подъездную дорогу, ведущую на мост через ров. Раньше он, разумеется, был подъемным. Но те времена канули в Лету. Сейчас переправа представляла собой капитальное каменное строение на всем своем протяжении, до массивных дубовых ворот, окованных железом.

Их особо не рассмотреть. Пара газовых фонарей в воротной арке света дают немного. Только и того, чтобы не спотыкаться. Что уж говорить о деталях, да еще и с расстояния в сотню метров. Сам замок и вовсе представляет собой эдакую черную и мрачную громадину с остроконечными шпилями крыш на более светлом фоне неба. Есть такие художники, что вырезают силуэты из черной бумаги. Картинка – один в один.

Ждать пришлось недолго. В таком деле всегда и все решается быстро. Тихо оно выходит или громко, не важно. В любом случае все решается в считаные минуты. Разумеется, если народ не разбрелся по всей обширной территории. Но на дворе три часа пополуночи, количество обитателей и места их расположения известны доподлинно.

Всего в замке четверо постоянно проживающих там слуг. Десяток охранников, ветеранов Великой войны, которым выхлопотали белый билет. Оно, конечно, в драке, может, и не дураки, но когда речь идет о вот таком нападении, да еще и знающих свое дело бойцов, шансов у них никаких. Пятеро научных работников и сам хозяин. Никаких женщин и детей.

Граф Вильчек рассудил так, что обернуться оно может по-разному. Гитлер уже проявил себя как жесткая личность и не гнушался законопачивать неугодных в концлагеря. Причем десятками тысяч. Или число уже перевалило за сотню? Очень может быть, что и так, когда там начали изолировать еще и евреев. Поэтому семьи всех заговорщиков от греха подальше находились за границей. А вот бросить хорошо оборудованную лабораторию, да еще и находясь на финишной прямой, они не смогли.

Легкий скрип, и отблеск газового фонаря на створке ворот сменился наполовину открывшимся проемом. С внутренней стороны арки так же имелись фонари. Как, впрочем, видны они были и далее, вдоль коридора между стенами.

В самом проеме угадывалась фигура характерных очертаний человека, обряженного в маскировочный комбинезон. То есть нечто бесформенное. Замерев на мгновение, он махнул рукой, сжимающей ППШС. Вся четверка без лишних слов и промедления двинулась к воротам.

– Как все прошло? – следуя мимо, поинтересовался у бойца Игнат.

– Совсем без крови не получилось. Господин капитан просил передать, что четверых пришлось того. Остальных взяли почитай тепленькими. Так, только по мелочам кулаки приложили. Всех собрали в центральной зале. На постах наши. Меня с Михеем на ворота.

– Ясно.

Сразу за воротами начинался узкий каменный коридор между наружной и внутренней стеной. Он так же освещен газовыми фонарями, а потому можно более или менее рассмотреть детали. Боевой ход на стене справа не был крытым, но имел парапет с каменными зубцами по обеим сторонам. Левая стена по всей высоте имеет множество бойниц. Шириной метра четыре и длиной около пятидесяти, этот проход упирался во вторые ворота в надвратной башне.

В настоящий момент они распахнуты и выполняют декоративную роль. А вот в старину все было иначе. Ворвавшись через внешние ворота, штурмующие оказывались в каменном мешке, каждый клочок которого простреливался со стен и из бойниц. За вторыми воротами точно такой же коридор делает изгиб и упирается в третьи. Получается эдакая улитка. И только за ними открывается внутренний замковый двор.

Убранство центрального зала было стилизовано под средневековье. Но только и того, что стилизовано. Потому что интерьер вполне современный. И мебель, хотя и походила на старинную, была куда удобней и рациональней. Впрочем, ее не так чтобы и много. Никакой вычурности и безвкусицы, все продумано до мелочей, а потому хочется осматриваться не отрываясь.

Хозяин не поскупился, и каждый светильник имел зеркальные отражатели, что значительно увеличивало качество освещения. К тому же во внутренних помещениях светильники были ацетиленовыми, дающими куда больше света.

Антон и его сопровождающие тут же взяли в оборот как хозяина замка, так и научных работников. В том числе и предавшего своих товарищей. Игнат не собирался вдаваться в подробности, поэтому предоставил своему другу полную свободу действий. В конце концов, это не его головная боль. На плечах Егорова организация захвата и эвакуация секретных материалов.

– Андрей, Данилов доложил мне, что побили четверых. Охранники, слуги, общим числом десять, – подозвав к себе Корсакова, произвел нехитрый подсчет Егоров.

– Побили как раз четверых охранников. Я приказал не рисковать, и часовых попросту расстреляли.

– Принял. Хозяин и научники, всего получается пять. А должно быть шесть.

– Вилли, тот, что предатель, сказал, что один лаборант, Горст, сегодня не ночует в замке. Вроде как у него зазноба в Леобендорфе.

– Хреново. Как бы нам не пришлось его разыскивать и решать с ним вопрос.

– А с этими как? Тоже будем решать?

– Тебя это напрягает?

– Разведка на вражеской территории практикует такое сплошь и рядом. Мы всё больше по своей земле и противника преимущественно вяжем.

– Здесь не наша территория, Андрей.

– Знаю, но…

– Без «но», Корсаков. Эти люди – носители информации. Какой, тебе знать не нужно. Но, поверь, очень важной. Сможем вывести отсюда, они будут не нашей ответственностью и головной болью. Не сумеем – зачистим. Вопросы?

– Никак нет.

– Вот и ладно.

Оставив капитана, майор прошел в комнату, куда удалились Антон и его сопровождающие. Вот только обнаружил там лишь Золотарева, ведущего с пленниками задушевную беседу, явно перетягивая их на сторону России. Кует железо, пока горячо. Ну и правильно. Заняться-то сейчас нечем. Опять же, разговоры разговорами, но сидит так, чтобы сразу оказаться на ногах. Автомат со снятым предохранителем держит на коленях.

Сопровождавшие его офицеры отсутствовали. Как и их союзник. Значит, и эти не тянут кота за подробности. И это радует. Вообще-то у них сейчас земля под ногами горит. Пусть пока и не заметны явные признаки этого.

– Господа, кто из вас выступал за сотрудничество с Россией?

– Я и Вилли, – отозвался молодой человек в очках-блюдечках.

Не руководитель проекта. Им является, скорее всего, вон тот господин под шестьдесят, с прочно въевшейся в волосы сединой. Но и не лаборант. Уж больно умный взгляд, и держится эдак уверенно, явно зная себе цену. Однозначно отмечен одаренностью.

– А каких взглядов придерживался Горст?

– Он был сторонником передачи технологии объединенной Германии.

– Ясно. Антон, иди за своими помощниками и сообщи им, что у них не больше получаса. Пускай пакуют все, что можно унести, и уничтожают остальное. А я пока присмотрю за господами учеными.

– Понял, – не стал высказывать сомнения или как-то тянуть Золотарев.