Кузнец душ - Рин Чупеко

– Тия.

Я замерла. Кален смотрел на меня с беззащитностью, о существовании которой в нем я даже не подозревала.

– Думаю, я готов принять твое предложение.

Он придвинулся ближе. И той частью мозга, которая еще не отключилась, я невольно задумалась о том, как выгляжу в его глазах. Потрясенной? Взволнованной?

Жаждущей?

– Не шевелись, – прошептал он. Ни одним словам мне не было так трудно повиноваться.

Его губы застыли всего в нескольких дюймах от моего рта, я с трудом поборола желание сократить разделяющее нас расстояние. Он остановился, и я уже решила, будто снова неправильно истолковала его намерения. Однако в его глазах плескались страсть, голод, желание и еще миллион различных эмоций. Я не могла отвести от него взгляд.

Он поцеловал меня. На глазах у придворной знати, на глазах у императора и всех, кто видел нас. Во вкусе его обжигающих губ было заключено все то, чего я так желала. Он целовал меня так, словно я могла дотянуться до его сердца и извлечь из него все, что пожелаю. В этом вопросе я была совсем неопытна: проживая в Найтскроссе, была слишком юна, в Анкио – слишком занята, а между ними грезила о любви, которая меркла перед лицом реальности по имени Кален. Но я отвечала на его поцелуй так, будто жалела, что не могу дать ему больше – будто могла бы дать больше, если бы все это время мечтала о нем.

Танец «Лисицы и зайца» закончился. Шади и Зоя, переплетя пальцы, поклонились, когда очарованная публика разразилась овациями.

Кален отстранился. Его лицо ничего не выражало. Он только дышал тяжелее, чем во время наших тренировочных боев, точно осознал, что зашел слишком далеко, слишком поспешил. И лишь поцелуй, до сих пор осязаемый между нами, напоминал о реальности произошедшего. Его стеклянное сердце мерцало ярким серебром и теплым оттенком спелого яблока.

– Я обещал Зое совершить сегодня еще несколько обходов. Увидимся завтра, Тия.

Я глядела ему вслед, и только любопытные взгляды Шади и императора останавливали меня от того, чтобы броситься за ним. Этот поцелуй нельзя было назвать опрометчивым поступком… хотя госпожа Пармина все равно бы его не одобрила. Я сделала глубокий вдох, напрасно пытаясь угомонить бабочек, порхающих в животе от радости и волнения, развернулась к трону.

И замерла. Место Инессы пустовало.

Тогда я мысленно проследила за Фоксом и обнаружила ее рядом с ним, вдали ото всех. Они бесшумно танцевали на веранде, раскачиваясь под звуки тишины. Голова Инессы покоилась на груди моего брата, глаза были закрыты, а на губах блуждала легкая улыбка. Фокс смотрел на нее с необъяснимым выражением лица.

Мне хотелось уйти, но я все же встала у входа на веранду, отгородив их от остальных гостей и намереваясь предупредить, в случае если кто-то пойдет в их сторону.

– Ваше величество, – официальным тоном произнес Фокс, – нам нельзя тут долго находиться.

– Я не хочу уходить.

– Ваше величество.

– Мы снова с вами на «вы», сэр Фокс? – Инесса отступила. Ее рука сжала ворот платья.

– Сегодня ваша помолвка. – Голос Фокса звучал натянуто. – И перестаньте дергать воротник. Вы порвете платье.

– Ты сам не раз это делал. – В ответ Инесса дернула платье еще сильнее.

Фокс накрыл ладонью ее руку.

– Принцесса Инесса! – где-то поблизости раздался заливистый голос Тансуна.

Принцесса отдернула руку. В воздухе сверкнуло что-то маленькое и с металлическим звоном упало на пол.

Девушка отшатнулась.

– Мне пора, – прошептала она.

– Инесса, что…

– Сохрани ее! – слетели с губ принцессы полные горечи слова, и она убежала.

Фокс наклонился. Дрожащими руками поднял маленькую заколку, оставленную Инессой, – силуэт лисицы, усеянный крошечными кристалликами.

Когда она закончила свой рассказ, принцесса Инесса и лорд Фокс молчали. Лорд Кален ушел проведать даанорийских солдат, а Халад вернулся к своей работе и теперь сидел, прилежно склонившись над станком.

– Принцесса Инесса хорошо о тебе позаботилась, Фокс, – пробормотала Темная аша. – В кои-то веки ты похож на солдата. Королевская униформа вместо потрепанных рубашек и брюк, которые ты так любил.

– Я не знала, что на том приеме ты видела нас, – прошептала принцесса с раскрасневшимися щеками.

– Меня это не касалось.

– Зато меня касался твой уход, и ты это знала. – На лице лорда Фокса не отразилось ни одной эмоции. – Ты воскресила монстров, потом захватила королевство, а теперь выступаешь против народа Инессы. Все это по-прежнему касается меня.

Избегая его взгляда, Темная аша опустила голову.

– У меня не было выбора.

– Не было выбора? – Его голос звучал спокойно, однако слова резали подобно ножу. – У тебя он был, но ты ушла, не оставив выбора мне. Ты закрыла от меня свои мысли, а я многие месяцы терпеливо ждал, потому что был дураком и думал, что хорошо тебя знаю. Так что не надо мне тут говорить про выбор, когда сама ты лишила меня его.

– Потому что ты не поверил мне! – с дрожью в голосе ответила она. Аша еле сдерживала слезы, слова давались ей с трудом.

– Старейшины сказали…

– Старейшины сказали! – выкрикнула она. – Старейшины сказали! Именно! Эти старейшины – трусливые лгуньи, а ты предпочел их слова моим!

– Я видел тебя, Тия. – Его маска равнодушия дала трещину, и у меня сжалось сердце от того, сколько боли прозвучало в его голосе. – Я видел, как ты убила ее.

Девушка задрожала.

– Я не убивала. Я не могла.

– Ты тоже не веришь мне. Не доверяешь мне, Тия. Потому что даже рядом со мной ты удерживаешь между нами руну Вуали.

– Нам с Инессой тут не место, – тихо отозвался Халад.

– Нет. Время секретов прошло. – Костяная ведьма сжала кулаки, приготовившись и одновременно страшась следующей битвы. Затем быстро закрыла глаза и расслабилась. Между ними завибрировали невидимые волны магии, которые мгновение спустя рассеялись. Лорд Фокс вздрогнул от удивления.

– Ее больше нет. – Послышался странный всхлип – необычно и печально было то, что он исходил от нее. – Я не знаю. Я не помню. В памяти только крик, но даже сейчас я не помню, кому он принадлежал: мне или ей. До сих пор я просыпаюсь по ночам и кричу, оттого что вижу кровь на своих руках. И она не исчезает – не помогает ни мыло, ни щетка. Ты можешь обвинить меня лишь в ее смерти. Если я и убила ее, то вскоре поплачусь за это. Но что бы тебе ни говорили, я больше никого не убивала. Клянусь могилой Калена, Фокс. Я не рассказывала тебе, потому что ты ненавидел меня, не доверял – и потому что, узнай ты обо всем, они бы выгнали и тебя тоже. Не отрицай, ведь это правда. Долгое время я ненавидела себя. Можно ненавидеть другого и все равно продолжать его ждать, а я не хотела, чтобы ты ждал меня. Мой уход означал, что я буду жить, что ты будешь жить. Но и этого недостаточно. Я не могу позволить тебе жить наполовину, Фокс. Вы с Инессой этого не заслуживаете. Потому я призвала дэвов, чтобы претворить свои планы без тебя, поскольку знала: ты меня остановишь. Клянусь могилой Калена. Клянусь.