Давай сыграем в любовь - Ники Сью

и, приобняв меня за плечи, ведет к выходу из кафе. — Отец торопил скорее приехать. Но я сказал ему, что будут давить, вообще не вернусь.

— Эй, что за глупости? С родителями так нельзя, — подхватываю Руслана под локоть, прижимаясь ближе. Тревога никогда не делась, скорее немного заглушилась.

— Между тобой и ими, я бы выбрал тебя.

— Как… романтично.

— Может быть, — в его голосе звучат нотки грусти, но они такие мимолетные, что я не заостряю на них внимания. — Но твои интересы для меня будут однозначно выше.

В ответ я чмокаю Руслана в щеку, и настоятельно отгоняю тревогу от себя. У нас все прекрасно. И так будет всегда, я знаю. Нет, я верю в это.

Глава 54

Спустя три месяца

— То есть, как это ты с нами не хочешь ехать? — Соболев аж откладывает вилку, хотя до этого наседал на салат. Я отвожу взгляд в сторону, разглядывая студентов, которые выстроились в очереди в столовой. И вдруг понимаю, аппетит пропал.

— Кристина, — Руслан давит, его взгляд ощущается как нечто обжигающее, и я в очередной раз смущаюсь. Никак не могу привыкнуть к тому, что он может вот так открыто смотреть на меня, или резко поцеловать. Без причины. Просто потому что ему вдруг захотелось.

Мы стали ближе. Мы узнали друг друга лучше. Наверное, мне не стоит от него скрывать ничего.

— Напряженка с деньгами, отец все больше откладывает, он думает, его скоро уволят. — Признаюсь я, и вспоминаю, как на зимних каникулах мы с Ленкой в тайне ото всех разносили листовки. За пять дней нам заплатили пять тысяч. Неплохо, но больше такой работы найти не удалось. Либо официанткой куда-то идти, и переводится на заочку, либо искать другие варианты.

— Я вообще-то не нуждаюсь в твоих деньгах, Лисица, — немного обиженно чеканит Соболев. Потом, правда меняет тон, словно отодвигая свои интересы на задний план. — Но у твоей семьи и раньше были проблемы или… это недавно началось?

— Ну… — и я, решив, ничего не таить, рассказываю обо всем. Аудиторской фирме, которая уже не первый месяц ведет проверки на заводе. Сокращениях, а уволили уже больше пятнадцати человек, и где-то перешли на полную автоматизацию. И о том, что папу, вероятно, скоро тоже уволят. А у нас в городе найти похожее место ровно одному проценту и не факт, что туда нужен сотрудник.

— А мама? — участливо интересуется Руслан.

— Она уже больше десяти лет сидит дома. Тем более ей пятьдесят, в этом возрасте сам знаешь, тяжело найти что-то. Если только устраиваться в любое место, но мама пойдет при необходимости, она уже говорила об этом отцу. Проблема еще и в кредитах.

— У вас большой долг? — Соболев отбивает пальцами по столу, взгляд его делается тяжелым, задумчивым. И мне приятно, что он относится с пониманием.

— Ипотека, кредит за машину. По словам папы, вместе с коммуналкой, эти траты составляли пятьдесят процентов его зарплаты. А ведь еще продукты, и… мы с Ленкой.

Несколько минут мы молчим. Я в очередной раз корю себя, что не пытаюсь бросить универ и идти помогать родителям. А о чем думает Руслан, мне неведомо. Но судя по его выражению лица, он тоже озадачился.

— Не переживай, — утешаю то ли его, то ли себя я. — Мы справимся. Нас трое женщин в семье.

— Я попробую узнать, что там за дела с заводом, где твой отец работает. — Сообщает Руслан, и вновь берет вилку, накалывая на нее помидор.

— Как? Да и зачем? Ничего же не изменится.

— Когда ты готов к тому, что твой корабль потонет — проще с него спрыгнуть, — загадочно говорит Соболев. — А когда это наступает неожиданно, то спастись уже тяжело.

— Ты будешь взламывать закрытую информацию? — прищурившись, я наклоняюсь и пристально смотрю на Руслана. Он треплет меня по волосам, словно ребенка, затем вообще нагло дает щелбан.

— Нет, мой любимый писатель горячих романов, — на его губах играет усмешка. — Спрошу у отца, он много чего знает, в наших кругах это нормально.

— Ого! — восклицаю я, зацепившись не на том, чем стоило бы. — Значит, у тебя есть любимые писатели?

Пора перевести тему, тем более от разговоров про родителей, мне делается немного не по себе, чувство вины грызет. Кажется, будто я совершаю ошибку, продолжая в трудной ситуации сидеть на их шее.

— Да, — с деланным видом кивает он. — Целый один. Такая вредная, рыжеволосая девушка, которая пытается посадить меня на поводок.

— Ого, какая девушка. И что? Получается у нее?

— Ну как видишь, — Соболев разводит руками. — У нее хороший ошейник.

Я тихонько хихикаю, и ловлю себя на том, что переживания меня отпускают. Все-таки хорошо, когда можно поделиться с кем-то. В этом, наверное, и есть залог истинного счастья.

* * *

Вечером дома скандал. Причем на ровном месте. Ленка купила новую краску для волос и забыла снять ценник с этикеткой. Мама промолчала, а папа разошелся не на шутку.

— Ты хоть понимаешь, в каком мы положении? Меня вот-вот уволят, а ты покупаешь фигню за тысячу рублей.

— Это не фигня, а мои волосы, — обижается сестра.

— Пап, мы вообще… — хочу вступиться, но он не дает. Кричит еще громче, чем до этого.

— Я нахожусь на грани того, чтобы выставить квартиру на продажу. Потому что как только окажусь на улице, платить за нее будет нечем. А ты покупаешь всякую ерунду. Совсем не думаешь о семье, о том, как тяжело мне достается каждая копейка.

— Вообще-то мы с Ленкой заработали деньги! — я тоже не сдерживаюсь. Слушать такие высказывания обидно. Ведь мы понимаем, пусть и молчим. Но и отец с нами не делился, начнем с этого. За последние несколько месяцев он ни разу не сел за стол и не сказал, как ему тяжело. Если бы мы не подслушивали, если бы мать сама случайно не обмолвилась, то я бы лично точно ходила в дураках. И меня это злит. Раздражает. Мы с сестрой взрослые, самодостаточные девушки, такими вещами с нами стоило бы делиться.

— Да что вы там заработали? Расходов так много, что успевай только кошелек открывать. — Сокрушается папа, кидаясь обидными словами. Мама подхватывает его под локоть, поглаживает по спине.

— Дорогой, успокойся. Не надо тратить нервы никому, мы все понимаем.

— Я спокоен, абсолютно спокоен. — Чеканит абсолютно неспокойным тоном он.

— Девочки, сходите в кафе, подышите воздухом, — мама берет сумку, вытаскивает оттуда две тысячи и когда уже хочет дать их нам, папа выхватывает у нее деньги. Разгневанный, он выглядит так, словно готов придушить