Дитя мое - Беверли Льюис

– Говорю же тебе: понятия не имею, кто она такая! – сказала Сан, вытаскивая тарелки из посудомоечной машины, вытирая их досуха и осторожно ставя в подвесной шкафчик над духовкой.

Джек оперся о стол. Он пребывал в полной растерянности.

– Я очень хорошо запоминаю лица, Джек, и я уверена: этой женщины я нигде не видела… а тем более в церкви…

Сверху донесся топот детских ножек: Натти поднялась наверх переодеться в пижаму, а теперь, наверное, спешит вниз, боясь упустить что-нибудь интересное.

«Откуда взялась эта Келли?» – подумалось ему.

Джек принялся вспоминать тот день, когда она впервые появилась у него на работе.

Сан подняла с табурета свою сумочку.

– Не следует слишком зацикливаться на этом. Ты встретил на аэродроме симпатичную женщину, которая слышала, как Мик назвал нашу девочку Натти. Что здесь такого? Полагаю, она, как и я, легко запоминает имена.

Сан постучала себя по виску. Джек рассеянно кивнул головой.

– Ты думаешь, что она собирается похитить Натти?

– Нет, конечно же нет… – возразил Джек. – Она тебе, кстати, понравилась?

– Она просто чудо!

Взяв с длинного стола свою сумку-конверт, сестра открыла ее, извлекла оттуда ключи от автомобиля и, щелкнув, закрыла.

– Надо отдать ей должное…

Сан тяжело вздохнула. Ссора до сих пор витала вокруг них в воздухе. Обычно, прощаясь, сестра целовала его в щеку, но только не в этот раз.

После того как Сан уехала, Натти и Джек сели смотреть «Храбрую сердцем», укрывшись одним одеялом. Девочка неуклюже отправляла попкорн себе в рот, попутно рассыпая бо́льшую часть на дядю. Она смеялась, комментируя перипетии сюжета, который давным-давно успела выучить наизусть.

– Ты на меня до сих пор сердишься? – спросил Джек.

Девочка передернула плечами.

– Я на тебя не сердилась, просто мне было грустно.

– Ладно.

Спустя несколько минут Натти вдруг заявила:

– Она красивая, папа.

– Кто?

Девочка бросила на него удивленный взгляд.

– Она!

– Она тебе понравилась?

Натти вновь передернула плечами и натянула одеяло до подбородка, плотнее прижимаясь к взрослому. Девочка всегда любила обниматься с близкими ей людьми.

– Я вечно буду скучать по Лауре.

Джеку тоже не хватало присутствия няни в их доме, но он в то же время ощущал, как растет в нем влечение к Келли… И да… следовало это признать: к добру ли, к худу, а Келли оказалась куда более загадочной особой, чем Джеку вначале казалось… прямо-таки таинственной. Он замечал, что она тщательно подбирает слова там, где люди обычно считают это излишним. А еще Келли пристально следила за тем, что о себе рассказывает.

Спроси он Сан, сестра наверняка бы ответила: «Женщин понять невозможно, Джек. Мы таинственные потому, что такова наша природа. Не заморачивайся, а наслаждайся жизнью».

Что ни говори, а большего наслаждения, чем этот ее поцелуй, он давным-давно не испытывал. Ее мягкие губы были словно мед, а пахло от них благоуханными цветами и дыханием моря. А еще, к немалой своей досаде, Джек должен был признать, что после поцелуя она выглядела немного испуганной… сбитой с толку…

– Смотришь мультик, папа?

– Да.

– Нет, ты не смотришь, а о чем-то задумался.

– Извини.

На следующий день ранним воскресным утром Джек послал Келли эсэмэску. Она сразу же ответила. Он тотчас же ей перезвонил. Келли обрадовалась его звонку и принялась рассказывать, как много она о нем думала в последнее время. Короче говоря, у них выдался типичный разговор после удачного свидания.

– Мне понравилась Натти, – заверила его Келли.

Она стала говорить о том, какая чудесная у него дочь и как она, Келли, хочет поближе с ней познакомиться. Уже попрощавшись с ней, Джек поймал себя на запоздалой мысли: стоило бы договориться о следующем свидании. Вот только что-то никак не давало ему покоя. Неужели знакомство с Сан имеет такое большое значение? Или дело не только в этом?

Вместе с Натти они отправились в церковь. После службы они возвращались домой, и каждый был погружен в свои мысли. Натти, судя по всему, скучала по Лауре, а Джек пытался привести в порядок противоречивые мысли и опасения насчет Келли.

По понедельникам обычно работы было немного, и Джек решил оставить дела в офисе на попечение Мика. Натти проспала до девяти часов утра, а когда спустилась на кухню, там ее ожидали яичница-болтунья и два печенья «Поп-тартс» – одно черничное, другое с шоколадной помадкой.

– Шоколадная помадка! – присвистнула от восторга Натти. – Я, видимо, хорошо себя вела?

Лаура при виде двух «Поп-тартс» наверняка бросила бы на Джека полный неодобрения взгляд.

После обеда Джек косил лужайку и чистил водосточные желоба на случай, если синоптики окажутся правы и погода в ближайшее время испортится. Пока Натти заваривала чай в игрушечном чайнике на крыльце и поила им кукол, он починил замок на входной двери. Справившись с делами, Джек к ней присоединился, и Натти напомнила дяде, что на последнем чаепитии, организованном ею, присутствовали он и Лаура.

– Мы тогда ели пирожные-корзинки, – произнесла девочка.

Набежали тучи. Натти оттолкнула маленький столик и сморщилась.

– Ты можешь попробовать еще раз?

– Я разве что не умолял ее не уходить.

Натти рассердилась:

– Так ты ее не умолял?!

Сидя на бетонной плите и наблюдая за сгущающимися над головой грозовыми тучами, Джек обнял ребенка обеими руками. Девочка прижалась к нему.

– Ты хочешь, чтобы Келли ездила с тобой?

– Куда ездила?

– Перестань. – Девочка легонько шлепнула его по руке.

– К тому же у взрослых все по-другому.

– А как у вас?

Джек пожал плечами.

– Ну… после того, как взрослые много времени проводят вместе, считается, что они… вместе.

Подперев голову руками, девочка уставилась куда-то перед собой. Джек думал, что, пожалуй, Натти считает Келли косвенно виновной в уходе Лауры. Если Келли исчезнет, Лаура, вполне возможно, вернется.

– В любом случае мы прорвемся, – заявил он. – Верь мне. Вместе мы сила.

Джек подмигнул девочке, радуясь тому, как складно он говорит.

– Я тоже по ней скучаю, дорогуша.

Натти вытерла глаза о ткань его рубашки.

– Ну, я хоть по выходным буду ее видеть.