Судьбы фантазия шальная - Ирина (Игёша) Савина (Сменова)

class="p1">Ирина вошла в кабинет мужа:

– Ты не отвлекайся, милый, работай, – равнодушно сказала она и прошла, – у меня теперь есть занятие, которое займет меня на длительное время.

Ирина царственно опустилась на диван в углу кабинета, словно это был трон.

Глеб не раз просил жену не приходить к нему на работу и не потому, что он не был рад ее видеть, а потому что мозг тут же послушно уступал место более чуткому органу. О чем вы подумали? Нет, нет – это безнадежно влюбленное сердце Глеба.

– Да? А такое занятие вообще существует? – весело осведомился Глеб, убирая в сторону бумаги, которые изучал и, поднявшись со своего места, пересел к Ирине.

Он нежно неторопливо поцеловал жену в губы, еще никак не привыкнув, что Ирина покорно подставляет лицо для этой сладкой обязательной ласки. И вот тут-то, тот орган, о котором Вы подумали в начале, эгоистично напоминает о себе. Глеб с нежеланием оторвался от теплых губ, но руки словно бы не принадлежали ему, продолжали скользить по соблазнительным изгибам ее красивого тела.

– Так ты хочешь, услышать, что может увлечь меня сильнее, чем ты? – улыбалась Ирина, тщетно пытаясь усмирить руки Глеба. Скорее это руки потихоньку усмиряли ее, не торопясь, исследуя ее тело сквозь тонкую ткань платья.

– Глеб! – воскликнула она, еле сдерживая смех.

– Да? – не сводя глаз, с ее сочных губ, отозвался муж.

– Ты меня слушаешь?

– Нет, – мальчишеская озорная улыбка, осветила его лицо, – ты разве не видишь, что я пока занят, – Глеб, улыбаясь, коснулся губами ее шеи.

– Глеб, – взмолилась Ирина, отстраняя его от себя.

– Хорошо, – тряхнул он головой, – говори, что за интересное занятие? – и, закинув руки за голову, он откинулся на спинку дивана, вытянув перед собой длинные ноги.

Ирина поправила платье, волосы и серьезно взглянув на мужа начала:

– Я так думаю, что ремонт в детской комнате – это занятие, которое мне будет по душе.

– У нас нет детской, – алчный взгляд, которым он окинул Ирину, никак не сочетался с равнодушным тоном, которым он произнес эти слова и с его ленивой позой.

– Я знаю, – Ирина скрыла улыбку, закусив губу, – а уже должна быть.

Взгляд мужа сфокусировался на ее глазах, а затем неуверенно переместился на ее совсем еще плоский живот. Резко выпрямившись, он сел совсем близко к жене. Его большая ладонь бережно и нежно прижалась туда, где и должен был находиться маленький желанный и уже неожиданно для Глеба любимый и нужный комочек, возникший в результате их бесконечной любви друг к другу. Безмерное счастье окатило его жаркой волной. Осознание того, что эта маленькая жизнь, бережно скрытая от глаз посторонних и пока что от его собственных, скоро перевернет всю его жизнь, заставило сердце пропустить два положенных удара, а в следующее мгновение оно заколотилось так, словно ему было мало места в широкой груди Глеба.

Он порывисто обнял жену, не в силах произнести ни слова. Ирина была единственной в его судьбе, кто умудрился дважды всколыхнуть размеренное течение его жизни. Первый раз, когда прихрамывая, с костылями в обеих руках, ворвалась в его жизнь, ненавязчиво приручая к себе его непостоянное сердце. И сейчас второй раз, подарив ему надежду на долгую счастливую совместную жизнь.

Теперь он понял, какой реакции ждала от него Жанна. Но тогда он испытал лишь чувство неизбежности и ответственности за новую жизнь. Он не мог дать Жанне тот калейдоскоп из нежности, ласки, теплоты, приятного волнения, бескрайнего восторга и одновременного чувства покоя, вспыхнувшего в его душе, когда он узнал, что скоро станет отцом, а возможно, если будет дочь то – папочкой. Счастливая улыбка передалась и Ирине.

– Спасибо, – жарко шепнул он, касаясь губами ее уха.

– Поехали домой, – помолчав, вдруг сказал Глеб уставшим голосом и снова поцеловал жену.

Было решено, что пора познакомиться с теми, кто подарил миру его жену. На следующий день Глеб в спешке передал дела своему заместителю, на время его медового месяца, как сам он назвал свой отпуск.

Родные, узнав, что Глеб и Ирина летят в конце недели на ее малую родину, в Забайкалье, тоже собрались сопровождать их в этой поездке. Сначала молодые были немного удивленны их желанию, но потом, все же, согласились, ведь рано или поздно родственники должны были познакомиться. А так как, по словам Сергея Павловича, пятилетие их бракосочетание срочно надо отпраздновать, раз свадьба была настолько скромной, что невеста ее даже не запомнила, было решено лететь всем вместе. Тем более, как весело сообщил Савелий:

– Там тебя встретят три старших брата, готовых свернуть тебе шею, за то, что ты так долго пренебрегал своей женой, лучше будет, если твою широкую спину будет прикрывать отряд из семи человек.

Отряд состоял из большой семьи Савелия и родителей. Реля находилась в Германии, а Антон до их пор не хотел встречаться с Ириной. Поэтому ему-то и поручили приглядывать за опустевшим жильем Акуловых, поливать цветочки и кормить домашних животных. Особого счастья он не испытал, узнав о своей участи, но деваться было некуда.

До краевого центра семья добралась на самолете, а там пришлось пересесть на поезд. Подъезжая к перрону, Глеб видел нетерпение жены, она готова была выпрыгнуть из вагона, не дождавшись его остановки.

Ирина заранее договорилась с родными, что встречать их не надо, до дома они доберутся на такси.

И вот, арендовав три машины, они, наконец-то, покатили по маленьким улочкам провинциального городка, утопающего в зелени лесов и сопок, залитых красновато-желтыми лучами заходящего за горизонт солнца.

Миновав город, они выехали на проселочную каменистую дорогу. Оказывается, как позже узнал Глеб, они ехали по направлению к даче, где каждое лето родители проводили свой отпуск.

Вид был завораживающий. Глебу показалось на время, что он очутился в волшебной стране из какой-то детской сказки. Зеленая трава лугов, монотонно покачивалась вслед за теплым летним ветерком. Вдалеке темнел стройный, нетронутый жестокой рукой человека, лес. Дикие лилии поражали яркостью своих красок. Среди зеленой, практически изумрудной травы, они светились желтыми и оранжевыми пятнами. Какие-то сутки и Глеб попал из разноцветной массы искусственных красок, в абсолютно другой мир, с его естественной, первозданной, необычайной красотой.

Он нежно привлек Ирину к себе. Какой же была пустой и искусственной его жизнь до того, как в ней появилась его маленькая совершенно не искушенная, не избалованная жена. Нет, другого счастья он не хотел.

Поездка не заняла много времени, около часа им понадобилось, чтобы добраться до дачного поселка, словно выросшего на полянке среди березовой рощи.

Глеб выбрался