Райские новости - Дэвид Лодж

Бернард спросил, не лучше ли ей оставить четки себе.

— Я хочу, чтобы у Джека было что-нибудь, что на­помнит ему об этом дне, когда он вернется в Англию. Ничего другого не придумала. В любом случае они мне скоро уже не понадобятся.

— Чепуха, — с напускной бодростью заявил Бер­нард. — Сегодня ты выглядишь несравненно лучше.

— Да, неплохо для разнообразия выбраться за пре­делы Макаи-мэнор, каким бы прекрасным он ни был. Океан такой красивый. Я скучаю по океану.

В этот момент они как раз ехали мимо Алмазной головы — по той дороге, что шла по верху скал. Бер­нард предложил Урсуле остановиться и полюбоваться видом.

— Может, на обратном пути, — сказала она. — Не хочу заставлять Джека ждать. — Ее пальцы нервно те­ребили четки. — Где мы с ним увидимся? У него отдель­ная палата?

— Нет, с ним лежит еще один мужчина. Но там есть уютная терраса, где пациенты могут прогуливаться или сидеть в тени. Я так думал, что мы пойдем туда. Там нам никто не помешает.

Когда они прибыли в Св. Иосифа, водитель опустил пристегнутую к инвалидному креслу Урсулу на землю и повез по пандусу к больничному лифту. Приехав на нужный этаж, Бернард попросил водителя подождать их внизу и взялся за кресло. Сначала он заглянул в па­лату к отцу, но его кровать пустовала. Мистер Уинтерспун, оторвавшись от своего мини-телевизора, сказал, что мистер Уолш с дочерью на террасе. Бернард повез кресло дальше по коридору, миновал пару раздвижных дверей, вышел наружу, завернул за угол — и тут, в кон­це террасы, и нашел их. Мистер Уолш тоже сидел в ин­валидном кресле, а Тесса, нагнувшись, поправляла ему на коленях халат.

— Джек! — хрипло произнесла Урсула, слишком ти­хо, чтобы он услышал, но мистер Уолш, должно быть, почувствовал ее присутствие, потому что резко огля­нулся и что-то сказал Тессе. Улыбнувшись, она привет­ственно помахала рукой и начала толкать кресло к Бернарду и Урсуле, так что все они встретились, чуть не столкнувшись, в середине террасы — со смехом, слезами и возгласами. Мистер Уолш, без сомнения, ре­шил держать эмоциональную сторону ситуации под контролем с помощью непоколебимой веселости.

— Эй! — вскричал он, когда два кресла съехались. — Не так быстро! Мне не нужна еще одна авария.

— Джек! Джек! Как чудесно наконец-то увидеть тебя, — воскликнула Урсула, наклоняясь над сцепившимися ко­лесами, чтобы пожать ему руку и поцеловать в щеку.

— Мне тоже, Урсула. Однако ну и видок у нас с то­бой в этих штуковинах — как пара чучел Гая Фокса[96].

— Ты прекрасно выглядишь, Джек. Как твое бед­ро?

— Говорят, срастается хорошо. Заметь, я не знаю, буду ли я снова таким, как прежде. А как ты, моя доро­гая?

— Сам видишь, — пожала плечами Урсула.

— Ну да, ты сильно похудела. Я очень сожалею о твоей болезни, Урсула. Ну, не плачь. Не плачь. — Взяв в руки ее костлявую кисть, он нервно похлопал по ней.

Бернард и Тесса поставили кресла в тихом, тенис­том уголке террасы, напоминавшем аркаду, увитую вьющимися растениями в цвету, которые перекину­лись через решетчатую крышу, как раз и давая тень. Для мистера Уолша прелесть этого места заключалась в том, что здесь можно было курить, и он немедленно распечатал пачку «Пэлл-Мэлла» и предложил присут­ствующим.

— Никто не хочет? — уточнил oн. — Что ж, буду над­рываться в одиночку, отгоняя от всех вас мух.

После оживленного обсуждения поездки Урсулы в санитарной машине, мнения мистера Уолша насчет больницы Св. Иосифа, вида, открывающегося с терра­сы, и подобных ничего не значащих вещей наступила тишина.

— Ну разве не глупо, — вздохнула Урсула. — Так мно­го нужно всего сказать, что не знаешь, с чего начать.

— Мы ненадолго оставим вас вдвоем, — сказал Бер­нард.

— Не нужно, — воспротивился отец. — Вы с Тессой не мешаете... а, Урсула?

Та пробормотала что-то неразборчивое. Однако Тесса поддержала Бернарда, и они удалились, оставив стариков сидящими друг против друга в инвалидных креслах. Мистер Уолш посмотрел им вслед с таким ви­дом, словно его загнали в угол.

Бернард и Тесса ушли в другой конец террасы и, об­локотившись на балюстраду, стали смотреть на крыши домов в пригороде, блестевшие на солнце, на автост­раду, где интенсивность движения все нарастала, и — в отдалении — на затянутый маревом ровный индустри­альный пейзаж вокруг порта Гонолулу. Аэробус, ма­ленький, как игрушка, медленно набирал высоту и, прежде чем направиться на восток, сделал круг над океаном.

— Ну что ж, — проговорил Бернард. — Мы это сде­лали. Наконец свели их вместе.

— Как мило с твоей стороны сказать «мы», Бернард, — заметила Тесса. — Это случилось только благодаря тебе.

— Но мне все равно приятно, что ты здесь.

— Ты помнишь мою первую реакцию — я посчитала безумием везти папу в такую даль, чтобы повидать Ур­сулу, а когда услышала, что его сбила машина, подумала, что это наказание за мою непоследовательность, — сказала Тесса с видом человека, у которого на душе груз и который решил этот груз сбросить. — Но те­перь, когда я здесь и знаю то, что знаю об их отноше­ниях в прошлом, я считаю, что ты был прав. Ужасно, если бы Урсула умерла одна, не помирившись с ним, за тысячи миль от дома.

Бернард кивнул.

— Думаю, папу стали бы терзать угрызения совести, позже, в старости. Когда он сам оказался бы на пороге смерти.

— Не надо, — попросила Тесса, сцепив руки и ссуту­лившись. — Не хочу думать о том, что папа умрет.

— Говорят, — сказал Бернард, — что, когда умирает второй из твоих родителей, ты наконец осознаешь собственную смертность. Интересно, правда ли это? Принять смерть, быть готовым к смерти, когда бы она ни пришла, и в то же время не дать этому ожиданию испортить тебе жажду жизни — это кажется мне самой трудной задачкой из всех.

Они немного помолчали. Потом Тесса сказала:

— Когда мама умерла, я наговорила тебе непрости­тельных вещей на похоронах, Бернард.

— Ты прощена.

— Я обвинила тебя в маминой смерти. Я не должна была. Я совершила очень дурной поступок.

— Ничего, все хорошо, — сказал Бернард. — Ты бы­ла расстроена. Мы все были расстроены. Нам надо бы­ло поговорить. Нам вообще нужно было больше гово­рить, во многих случаях.

Тесса повернулась и быстро поцеловала его в щеку.

— Что ж, им, похоже, наконец есть о чем погово­рить, — кивнула она через плечо в сторону Джека и Ур­сулы, которые и в самом деле были глубоко погружены в беседу.