Магнус Чейз и боги Асгарда. Книга 3. Корабль мертвецов - Рик Риордан

На ближайшем дереве расселась стая воронов.

– Слушайте, ребята, – обратился я к друзьям, – эти вороны говорят, будто бы могут помочь.

– Будто бы? – возмущенно каркнул другой ворон. – Не доверяешь, значит? Пусть твои друзья с медом отправляются на корабль. А мы тебя тут подстрахуем. Взамен дашь нам что-нибудь блестящее. Все, что угодно.

Я изложил это все девушкам.

Мэллори подняла взгляд к горизонту. Орлы-великаны были уже совсем близко.

– Но если Сэм возьмет меня, мы же будем лететь медленно, – нерешительно произнесла она.

– Орех! – осенило Сэм. – Ты заберешься внутрь и…

– Ну уж нет.

– Мы время теряем! – крикнула Сэм.

– Бе-е! – брезгливо проблеяла Мэллори, доставая орех и раскрывая половинки. – И как я туда…

Представьте, как пылесос затягивает шелковый платок – и платок исчезает в его жерле с таким вот жалостливым всхлипом. С Мэллори примерно это и случилось. Орех захлопнулся и упал на землю. Из-под скорлупы неслись приглушенные гаэльские ругательства.

Сэм сжала орех в кулаке:

– Магнус, ты точно справишься?

– Ясное дело. Джек же победитель великанов.

– Победитель великанов! – пропел Джек.

И Сэм взвилась в небо. А я остался стоять с мечом и стаей пташек.

Я обернулся к воронам:

– Ну что, ребята, какой у нас план?

– План? – клекотнул ближайший ворон. – Мы сказали, что поможем. Плана у нас нет per se[63].

И зачем мозги мне пудрили, тупицы? Даром что на латыни изъясняются!

Вот честно, так и перебил бы горе-помощничков. Жаль, не успею. Придется прибегнуть к запасным вариантам.

– Ладно. Давайте так: по моей команде вы кидаетесь прямо в лицо великанам и, как умеете, их отвлекаете.

– Непременно, – каркнул еще один ворон. – А что за команда?

Но придумать команду я не успел. Потому что прямо передо мной совершил посадку великанский орел.

Хорошие новости заключались в том, что орел был один. Второй все же умчался следом за Сэм. Мы разделили противника. Теперь осталось как-то организовать, чтобы мы властвовали.

Я втайне надеялся, что мой орел преобразится в низкорослого хиленького великанчика, вооруженного поролоновым мечом. Вместо этого передо мной воздвигся тридцатифутовый блондинистый громила с физиономией как обтесанный обсидиан. Волосы и бледно-голубые глаза у него были точь-в-точь как у Гуннлёд – в сочетании с темно-вулканической кожей смотрелось, надо сказать, странновато. С заснеженных усов свисали сосульки, будто великан только что окунул лицо в бочонок со снежной мороженкой. Одежда была сшита из разных шкур, среди которых попадались шкуры охраняемых животных: например, зебр, слонов или эйнхериев. А в руке у великана поблескивал двулезвийный топор из оникса.

– КТО ДЕРЗНУЛ ОБОКРАСТЬ МОГУЧЕГО СУТТУНГА?! – прогрохотал великан. – Я ПРИЛЕТЕЛ ИЗ САМОГО НИФЛЬХЕЙМА И ПРИТОМИЛСЯ!

Меня так и подмывало сказануть ему что-нибудь геройское, но я боялся, что заверещу с перепугу писклявым голоском.

Сказануть вместо меня вызвался Джек. Он подлетел к великану поближе и произнес:

– Да, знаешь, дядя, тут какой-то тип выдул твой мед и улетел во-о-он туда. – И Джек показал куда-то в направлении Йорка. – Кажется, звали его Хрунгнир.

По-моему, весьма ловкий ход. Но Суттунг только нахмурился в ответ.

– Так я тебе и поверил, – прорычал он. – Да чтоб Хрунгнир со мной тягался?! Ха! Это вы воры. И вы оторвали меня от важной работы. Мы вот-вот отправимся в плавание на великом Нагльфаре! Мне что прикажете, каждый раз по тревоге туда-сюда мотаться?

– Так Нагльфар близко, да? – уточнил я.

– Да ну, какое там, – отмахнулся Суттунг. – Сначала долго пилишь через Йотунхейм вдоль берега до самой границы с Нифльхеймом, потом… – Он мрачно свел брови. – Ты мне зубы-то не заговаривай! Вы воры, а стало быть, смерть вам! – И он взметнул топор.

– Погоди! – крикнул я.

– Чего еще? – недовольно спросил великан.

– Да, чего еще? – поддакнул Джек.

Уж хоть меч-то помолчал бы. Ему что, он рвется в бой. Но я-то еще от битвы с Хрунгниром толком не отошел. Тот горный великан оказался не прост. И к тому же взорвался после смерти. Поэтому против Суттунга для меня все средства хороши. Включая команду ожидающих команды.

– Ты обвиняешь нас в воровстве, – сказал я. – А сам-то ты не вор? Как ты добыл этот мед?

Суттунг замер с занесенным над головой топором, представив на наше обозрение черные обсидиановые подмышки, заросшие золотистыми волосами.

– Я не вор! – возмутился он. – Моих родителей убили двое плюгавых коротышек, Фьялар и Гьялар.

– Вот же гады! – посочувствовал я.

– И не говори! – согласился Суттунг. – Мне полагалось убить их в отместку, но они предложили мне выкуп – мед Квасира. Так что мед – это не что-нибудь, а вергельд!

– Ага. – Мои стройные доводы рушились на глазах. – Но все равно мед-то сделали из крови Квасира, а он был богом. Так что мед принадлежит богам!

– Так ты у нас за справедливость, значит, – заключил великан. – Ишь, правдолюбец выискался. Думал, сопрешь мед, и все по-честному станет? Да еще и трэлей моего братца угробил!

Про изъяны в великанской логике я готов говорить бесконечно.

– Ну и что? – подбоченясь, сказал я. И тут во внезапном приступе гениальности я сочинил наконец команду для моей команды. – ЖРИ ВОРОНЬЕ!

К несчастью, пернатые союзники не оценили моей выдающейся тактики.

Суттунг взревел:

– СМЕРТЬ!

Джек честно попытался помешать топору. Но на стороне топора были земное тяготение, инерция и великанья мощь. А у Джека всего этого не было. Я вовремя кинулся в сторону, и топор разрубил то место, где я только что стоял.

Тем временем вороны наслаждались неторопливой беседой.

– А почему он сказал «жри воронье»? – поинтересовался один.

– Идиоматическое выражение, – пояснил второй. – Означает: «Признай, что ты был неправ».

– Но к чему он это сказал? – недоумевал третий.

– АРРРРР! – Суттунг с рычанием выдернул топор из земли.

Джек влетел мне в руку:

– Мы сразим его вдвоем, сеньор!

Хорошо бы это не были последние слова, что я услышу.

– Вороны, – вдруг встрепенулся еще один ворон, – подождите-ка минутку! Ведь воронье – это мы. Бьюсь об заклад, это была команда!

– Да! – рявкнул я. – К бою!