Песнь алых кленов - Ли Томоко

холод, необходимость скрываться – для Сяо Тун это тоже было частью приключений, и потому она относилась ко всему легко.

Лин Ху завидовал ей. Он-то не к такой жизни готовился. И даже передохнуть от нее не представлялось возможным – вряд ли, если он вернется в клан, ему там обрадуются. Проверять он не хотел. Одно дело попросить у брата помощи, совсем другое – вернуться после того, как тебя осудили и инсценировали твою смерть. Теперь, даже если отец и сменил гнев на милость, у них будет только один выход – завершить казнь. Так что у Лин Ху не было такого же задора и радости, как у Сяо Тун. Если бы они поменялись местами и лежала бы переломанной девушка, Лин Ху было бы еще сложнее. Конечно, друзей он бы не бросил, но и таким радостным бы не был. Он все пытался себе представить, что было бы, если бы он мечтал о таком же? Ты понимаешь, что реализация этой мечты несет массу трудностей, неприятных моментов, но все равно продолжаешь следовать за ней. Вот и Сяо Тун – прекрасно понимала, куда может завести ее мечта, но продолжала следовать ей. Она могла быть сейчас в своей комнате в клане, с прекрасными нарядами, вкусной едой и под защитой мужа, который столько для нее сделал. Но Сяо Тун застряла тут, в пещере с одним полумертвым товарищем, а другой…

Лин Ху уже мог ходить, рукам возвращалась прежняя подвижность, его магии – прежняя сила. Наступил тот момент, когда он перестал быть в тягость. Примерно тогда же оказалось, что они съели все запасы. Сяо Тун удавалось раздобыть что-то в селении, нанимаясь разнорабочим. Но скоро заканчивался сезон сбора урожая, и они рисковали остаться в этом месте на зиму. В холода крестьяне менее щедры на подачки, да и работы для посторонних у них не будет. Нужно было уходить.

Но мысли о том, чтобы спуститься вместе с Фа Хангом и идти хоть куда-нибудь, вызывали ужас в них обоих. Словно стоит им троим ступить на землю у подножья гор, – и тут же явится Ван Хайфен в образе дракона, схватит Лин Ху одной лапой, Сяо Тун другой и раздавит. А потом разбудит своего друга вместо Фа Ханга. И все окажется напрасным.

Они понимали, что страхи их беспочвенны и если их и найдут, то не сразу. Но все же найдут… И потому оттягивали момент, когда придется отправляться в путь. Даже если снова приходилось голодать, хотя этот голод был и несравним с первой зимовкой на горе, ведь Лин Ху не мог спуститься в селение. Лекарь никому не говорил о том, кто живет на горе, и в деревне думали, что у них поселился один отшельник, и это не вызывало подозрений. Сяо Тун для них вообще за такое короткое время стала совсем своей, будто жила тут всегда. Если бы шпионы Ван Хайфена спросили в деревне, то им сказали бы, что ничего подозрительного здесь не происходит. Но если бы к ним спустился Лин Ху… Так что ему приходилось помогать наверху, в пещерах.

– Знаешь, мне иногда даже жалко его становится, – призналась Сяо Тун, когда они выжимали выстиранную в талом снеге подстилку. У Лин Ху от холодной воды краснели руки, но он терпел. – Бэй Джена. Ты не думал об этом?..

– Я продолжительное время мог ходить только под себя и не мог спать от боли. Мне сложно жалеть его.

– А я иногда представляю. Если бы мы согласились.

– Я ведь был в похожей ситуации, – напомнил Лин Ху. – Сначала эти заклинатели, которые за справедливость, обходительны и добры. Норовят сделать для тебя столько, что ты не расплатишься потом ни за что. А затем… они говорят, что все в порядке, ты будешь только разведчиком. Потом – а, нет, придется убить. Но это же бандиты, а не твой клан. А потом удивляются, почему ты отказываешься убивать людей из своего клана, ведь ты всегда так слушался. Бэй Джен сразу показал себя. Он бы так же ломал всех нас, как меня, за провалы его миссий. Более того, скорее всего, нам тоже пришлось бы похищать детей для его армии. Таких, у которых есть потенциал, но еще нет убеждений.

Сяо Тун мрачно молчала; она закончила отжимать подстилку и ушла в пещеру повесить ее просушиться над огнем.

В этот момент, оставшись снаружи один, Лин Ху вдруг заметил что-то. Вечерело, вокруг густели серые сумерки, щедрые на иллюзии. Сначала Лин Ху показалось, что вернулся Шевей, поэтому он остановился около входа, чтобы подождать его. Но то, что двигалось в сумерках, наоборот, стремительно бежало от этого места. Небольшое. Меньше человека. Лин Ху в другой ситуации принял бы его за ребенка, но никакой ребенок сюда не смог бы пробраться. Он присмотрелся – и почувствовал, как внутри все похолодело. Даже голод резко отступил. Он весь собрался. От них, явно заметив их жилище, убегал прочь маленький демон.

– Сяо Тун! – громким шепотом позвал Лин Ху. – Быстро! Собираем вещи! Уходим – сейчас же!

Сяо Тун все поняла, едва взглянув на следы. Этот демон подобрался достаточно близко к их пещере, наверняка смог разглядеть все. А они так часто ходили внутрь и наружу, что демон мог увидеть и Фа Ханга… Больше всего они боялись, что мелкая нечисть служит Ван Хайфену, потому даже не допускали мысли, что он мог быть сам по себе. Конечно, так тоже могло случиться, но было слишком опасно надеяться. Поэтому Лин Ху и Сяо Тун поспешно собрались, в тишине и с полной серьезностью. У них было не так много вещей, поэтому времени сборы заняли мало. Шевей оставался снаружи, где-то на горе, но он был связан с Лин Ху и просто отправился бы за ними. Конечно, Лин Ху потом досталось бы от уставшего змея, но и это было не так страшно.

Дольше всего они возились с тем, чтобы подготовить к путешествию Фа Ханга. Его укрыли с головой, положили на ткань, натянутую между двумя палками.

Сяо Тун выбежала забрать снаружи еду, что хранилась на холоде. Это были их запасы на черный день. Лин Ху как раз привязывал Фа Ханга к носилкам, когда снаружи сначала раздался вскрик, а потом отчаянное:

– Беги!

Куда бежать, Лин Ху было непонятно. Пещера тупиковая, они так и не пробили из нее другого выхода, берегли силы. Единственный выход был там, куда выбежала и где потом пропала Сяо Тун. К тому же он