Под небом Индии - Ренита Де Сильва

Она наконец поняла, что именно об этом говорили ее родители. Именно это они имели в виду, призывая Мэри жить по-своему.

Как и им, ей не на кого было опереться. У нее не было ни семьи, ни богатства. Будущее ее ребенка и ее собственное будущее зависело лишь от нее самой. Мэри было страшно, но в то же время она чувствовала себя свободной.

Ее родители отвергли требования общества и прожили свою короткую жизнь по-своему.

И того же они хотели для своей дочери. Это было единственным, чего они для нее хотели – возможность поступать так, как считала нужным она сама, а не общество.

Теперь, мама и папа, я вас понимаю. Правда.

Мэри

Убежище. 1937 год

Приют «Дом на озере» был очень красивым убежищем. Он располагался прямо на берегу озера, на острове, в центре которого стоял роскошный дворец; казалось, его возвели прямо на воде.

В первый день Мэри забрела в большой пышный сад; он окружал приют, состоявший из двух жилых зданий, для англичанок и индусок, и маленькой библиотеки с черепичной крышей, расположенной на равном удалении от обоих строений.

Садовник, пожилой индус, напомнивший Мэри Хана – старика, который уже не мог заботиться о саде, но которого у Пегги Бригам не хватало духу уволить, – безуспешно пытался выдернуть из земли огромный сорняк.

– Позвольте вам помочь, – сказала Мэри, опускаясь рядом с ним на корточки.

Садовник покраснел:

– Не нужно, мемсахиб.

Однако Мэри не обратила внимания на его слова, и вместе им удалось справиться с сорняком, хотя, вытаскивая его, они едва не упали спиной на влажную, только что политую землю.

Мэри рассмеялась и сама удивилась этому. Казалось, она смеялась от души впервые с тех пор, как вышла замуж за Чарльза.

* * *

Мэри стала помогать садовнику, Билалу.

Поначалу он принимал ее помощь неохотно.

– Вы не должны выполнять эту работу, мемсахиб, – говорил старик.

– Монахини рады, что я вам помогаю.

– Вы бегло говорите на нашем языке, – заметил садовник, когда они выкапывали сорняки на участке, который Билал решил засадить ананасами.

– Я выросла неподалеку. У нас был садовник по имени Хан…

Мэри почувствовала облегчение, получив возможность поделиться с кем-то воспоминаниями о своих родителях. Билал был тактичен и не задавал вопросов, но слушал ее рассказ очень внимательно.

Сажая растения и ухаживая за ними, Мэри нашла утешение, которого никак не могла обрести, молясь в школьной часовне. Ее труд был очень легким, и тем не менее растения благодарили Мэри прекрасными цветами и вкусными плодами. Работая в саду, она беспокоилась о ребенке – о том, правильно ли поступает, оставляя его себе, о том, делает ли это ради него или ради самой себя, – однако о разрыве с Чарльзом и о семье в Англии Мэри совсем не думала. Запуская руки в богатую, душистую, плодородную почву, она успокаивала и очищала свой разум.

Так Мэри и трудилась, вдыхая свежий красный аромат земли и буйной растительности. Цветы качались на ветру, пчелы кружились над сочными фруктами. В воздухе распространялся пьянящий аромат спелых гуайяв и забродивших плодов хлебного дерева. А посреди сверкающего озера стоял великолепный дворец. Дворец Ситы. За все это время Мэри так и не связалась со своей подругой, а теперь у нее не было духу это сделать. Хотя, возможно, именно из-за близости к Озерному дворцу она задумывалась о Сите чаще, чем когда-либо с тех пор, как увидела ее на слоне, царственно взирающей на своих подданных. Сильно ли она изменилась? Как бы она, даже в детстве с такой страстью отстаивавшая права девочек, оценила поступки Мэри?

Было жаль, что королевская семья жила в таком прекрасном здании, как Озерный дворец, всего пару месяцев в году. По вечерам в воде отражались его мерцающие огоньки. Он словно говорил, что ждет своих хозяев.

«В домиках вокруг круглый год живет полсотни слуг, – рассказывал Билал Мэри. – Они присматривают за дворцом, следят за тем, чтобы в комнатах всегда было чисто, – на случай визита королевской семьи».

Каждое утро лодочник привозил детей слуг – болтающих, хихикающих, пускающих камешки по воде. Над озером раздавался радостный шум, в водной глубине скользили рыбы, а по поверхности расходилась веселая рябь. На детях была опрятная форма. Намазанные маслом волосы девочек были уложены в аккуратные косы. Высыпав из причалившей лодки, дети, толкаясь и дразня друг друга, направлялись в школу.

Вечером они возвращались, все так же весело шумя, ворча по поводу домашних заданий или сплетничая о случившемся за день. Косы девочек к тому времени уже расплетались, форма сбивалась набок, а банты развязывались.

В сердцах живших в приюте будущих матерей детский смех отзывался болью и обвинением, ведь им не позволено было оставить детей у себя: если бы они решились на это, их ожидали бы лишь остракизм да насмешки, а их отпрысков называли бы «ошибками» или еще похуже. Впрочем, у них еще был шанс насладиться материнством в будущем, вступив в законный брак.

Кроме работы в саду, Мэри приносили утешение часы, проведенные в маленькой библиотеке. Обычно там больше никого не было: остальные женщины, жившие в приюте, читать не любили.

Когда в саду становилось слишком жарко, Мэри читала у окна, за которым виднелись деревья и озеро. Чтение, как всегда, выручало ее в тяжелую минуту, унося в далекие края. Перечитав все книги в библиотеке, она взялась за ту, которую подарил ей Винай и с которой она не могла или не хотела расстаться, а затем – за книги отца.

После того, как она сама поступила с Чарльзом, Мэри если и не простила Виная за то, что он скрыл от нее правду о своем браке, то, по крайней мере, смогла его понять. Она осознала, что не бывает идеальных людей, что у всех есть свои секреты и каждый может обмануть, от страха, вожделения или любви.

Однажды утром в приюте поднялась суматоха.

– В Озерный дворец прибывает королева и хочет посетить приют, – сказала Мэри служанка, убиравшая в ее комнате.

Наконец-то я увижусь с Ситой!

– Монахини взволнованы больше всех, – добавила служанка, с силой взбивая подушки. – Говорят, у королевы сложный характер. Во время своих визитов в Озерный дворец она ни разу сюда не заглядывала, хотя открыть этот приют, судя по всему, было ее идеей. Хотела бы я знать, с чего вдруг ей захотелось его посетить.

– Я слышал, что королева занялась благотворительностью, – сказал Мэри Билал, когда они поливали сад. – Возможно, ее визит объясняется именно этим.

– А король ее сопровождает? – спросила Мэри.

Она не говорила садовнику, что знала королеву в детстве.