Танец стали в пустоте. Том 1. Огонь и отвага - Ник Фабер

– Внимание всем! Отходим наз…

Лиза бросилась на пол. Едва не задев её, над головой пронёсся вырванный из переборки кусок какого-то оборудования. Смятая груда металла и керамики со страшной силой врезалась в переборку и разлетелась на осколки. Вейл не отводила взгляда от противника.

Четыре с половиной метра высотой, антропоморфный грузовой мех был выкрашен в яркие жёлтый и чёрный. Во многих местах были видны сколы краски, а по всему корпусу мерцали аварийные проблесковые маячки. Двухметровые манипуляторы заканчивались массивными захватами, которые при необходимости могли разделяться на четыре меньших, но более подвижных. По сути, это был огромный экзоскелет, который управлялся оператором изнутри кабины и использовался для переноски тяжёлых грузов в условиях гравитации или же грузов с большой массой при нулевом притяжении. Отдалённо мех напоминал модели боевых мобильных доспехов.

Гражданские модели не предназначались для использования в боевых условиях. Их корпуса просто были бы не способны выдержать мощность стандартного стрелкового оружия. Но вот против картечных зарядов, которые использовались при абордаже космического корабля, это была более чем достаточная защита. Ублюдок, который управлял мехом, спрятался за кожухом одного из двух находившихся в зале ректоров, и стоило отряду ворваться в помещение, как мерзавец пришёл в движение и набросился на них. Отряд спасла лишь его медлительность и относительно слабая подвижность.

Несмотря на то что Вейл так и не успела до конца проговорить приказ, отряд понял её с полуслова и начал медленно отступать из реакторного зала.

* * *

– Долбаные ублюдки… ублюдки… ублюдки…

Слова вырывались сквозь стиснутые зубы вместе с хриплым от тахикардии дыханием. Сердце стучало, отбивая в висках барабанную дробь.

Джозеф Клинт шевельнул рукой, и манипулятор, который был словно могучее продолжение его собственного тела, врезался в одного из солдат. Клинт даже не почувствовал того чудовищного удара, который отшвырнул бойца в бронекостюме словно игрушечную куклу.

– Да… да… ублюдки… я всех вас убью…

Слюна стекала по его подбородку. Зрачки глаз были расширены. Каждый огонёк на приборах внутри кабины казался ослепительнее солнца. Этот безжалостный свет резал глаза, заставляя их слезиться, и влага стекала по его щекам.

Вдруг металлическое стаккато дроби ударило в кабину меха. Нет… нет… оно ударило в него… Шрапнель бесполезно отскочила, лишь оцарапав краску и оставив на корпусе меха небольшие вмятины. Нет… не на корпусе… на его собственном теле.

Клинт посмотрел в ту сторону, откуда раздались выстрелы, и увидел одного из этих маленьких, беспомощных солдат.

– Ублюдок…

Манипуляторы повторили движение рук, и мощные захваты сомкнулись на установленном на стене оборудовании. Он не помнил, как оно называлось. Да ему было на это плевать. Его мощные руки вырвали это из переборки. Размахнувшись, он швырнул триста двадцать семь килограммов металла и керамики в свою цель.

Победный возглас сменился утробным рычанием, когда он понял, что промахнулся.

Вдруг солдаты по сторонам от него начали отступать к выходу из зала. Они бежали.

Они боялись его!

Сраные ублюдки. Над ним все смеялись. Его унижали. Но теперь… Теперь всё изменится. Да…

Гремучая смесь из наркотиков и стимуляторов огненным напалмом пылала в его крови, подогревая ярость. Он пойдёт за ними. Он будет их преследовать. Одного за другим. Каждого.

И разорвёт на части.

Разум Клинта почти отключился под нахлынувшей на него волной наркотической химии. Сейчас он больше напоминал бешеное животное, которое подчинялось не разуму и логике, а инстинктам.

Капитан Растер пытался запретить использование наркотиков командой во время работы. Нескольких даже выкинул через шлюз в открытый космос. Но всегда были люди, которые могли бы достать то, что тебе было нужно. Естественно, за плату. У Клинта были деньги. И было желание. Он не хотел чувствовать страха. Того, из-за чего его называли бесхребетным трусом. Когда он понял, что их корабль вот-вот захватят, что план капитана не удался, он чуть не сломался под нахлынувшей волной всепоглощающего ужаса. Сначала, когда «Акрецию» атаковали ракетами, а затем снова, когда узнал о проникших на борт наёмниках. Клинт едва ли не трясся в конвульсиях от ужаса, когда дрожащими руками вскрыл фальшпанель на переборке в своей каюте, за которой прятал свои запасы. Первая доза немного уменьшила страх. Вторая принесла ему спокойствие. За ней была третья, когда он просто не знал, что делать дальше. Потом была четвёртая… лишь бы забыться. Лишь бы спрятаться в химической дымке, которая заволакивала сознание… успокаивала его. А затем он вспомнил о грузовом мехе, который использовался в реакторном отсеке. «Акреция» была уже старым судном, и многие автоматические системы не работали. На запчасти для них просто не тратились, предпочитая использовать труд таких, как он. И будучи оператором погрузчика, он знал, как правильно использовать его. Когда его осенила идея о том, что ему нужно защитить корабль, в голове сразу же возник образ меха.

Капитан будет очень счастлив, когда он убьёт их всех.

Ведь правда?

Только это имеет значение.

Они все должны умереть…

Медленно и неумолимо, словно приближающийся цунами, он пошёл вслед за ними. Шаги пятитонной махины отдавались гулким эхом по просторному отсеку. Выстрелы их смешного оружия безвредно отскакивали от корпуса меха, практически не причиняя ему вреда…

Вдруг по всей кабине вспыхнули предупредительные огни, а мех покачнулся. При попытке сделать очередной шаг он обрушился, упав на одно колено. Экран перед ним тут же заполнила схематическая проекция, которая показала повреждения коленных приводов правой ноги. Небольшая угловатая надстройка, в которой располагались камеры внешнего обзора, повернулась вслед за движением его головы, и он увидел его. Солдат в матово-чёрной броне стрелял по нему, сжимая в руке массивный импульсный пистолет.

– Ублюдок!

Вопль Клинта заполнил кабину и даже оглушил его самого. Да как он посмел ранить его! Джозеф попробовал подняться на ноги и сделать несколько шагов в сторону. Но из-за повреждённых приводов он практически потерял подвижность.

Крики и ругательства в вихре бешенства наполнили кабину. У Клинта началась истерика, когда он понял, что его жертвы вот-вот сбегут от него. Что они смогут убежать. И ему теперь до них не добраться. Он в бессилии смотрел, как мразь, которая лишила его возможности догнать добычу, бросилась в сторону выхода из отсека…

И вдруг его осенило! Ведь они не могут убежать. Они не способны этого сделать. Они уже у него в руках!

Безумная мысль пронеслась в голове Джозефа Клинта. Она была подобна озарению. Яркому свету в пасмурный день.

Повинуясь его командам, грузовой мех вновь неуклюже поднялся на ноги.