Томминокеры - Стивен Кинг

Но перед тем как он примет решение, он должен увидетьвоочию, что же происходит в сарае.

На полпути он остановился, задумавшись над ответом на одинвопрос: зачем же все-таки они зарыли автомобиль? Потому что кто-нибудь,заметивший его пропажу, может обратиться в полицию? Нет. А если и так, тополиции понадобится не меньше двух недель, чтобы найти связь между пропажей исемьей Анны. Хейвенцев это волновать не могло.

Так от кого же спрятан автомобиль?

От тебя, Гард. Они спрятали его от тебя. Они все еще нехотят, чтобы ты знал, на что они способны, защищая себя. Поэтому они закопалиего, а Бобби сказала тебе, что Анна уехала.

И он пошел домой, унося с собой открывшуюся тайну.

Это случилось двумя днями позднее. Стояла собачья жара, еслитак можно выразиться, учитывая, что собак в Хейвене не осталось, заисключением, может быть, собаки в сарае Бобби.

Гард и Бобби возились на самом дне ямы, выкопанной вокругкорабля. Ее глубина сейчас составляла около ста семидесяти футов. С помощьюпневматических дрелей они освобождали корпус корабля от кусков скалы.

Утром Гарднер спросил Бобби, зачем они берут с собой дрели.

— Лучше было бы воспользоваться чем-нибудь посовершеннее, —сказал он.

— Сейчас мы слишком близки к цели, чтобы рисковать. Дрель несможет никак повредить корабль.

— Этот курятник?

— Да, этот курятник.

У Гарднера ныли плечи, ныла голова — боль наступала всегда,когда он начинал работать здесь, — и он ждал с нетерпением сигнала Бобби,означающего перерыв.

Работая дрелью, он не слишком оберегал от царапинметаллический корпус. Сделав неловкое движение, он вдруг обнаружил, что у негосломалось сверло. Рядом раздался треск, и он догадался, что сверло Боббисломалось тоже.

— Гард? Гард, что случилось?

В ее голосе слышалась тревога. Впрочем, Гарднер слишкомустал, чтобы задумываться, почему у них одновременно сломались сверла.

И тут до него вдруг дошло: наверное, они совсем приблизилиськ цели.

Очевидно, Бобби поняла то же самое, потому что вдруготшвырнула дрель и пальцами принялась разгребать землю. Не думая о том, чтоделает, Гард присоединился к ней.

Все в порядке, что-то есть, — подумал Гарднер.

На корпусе корабля возникла совершенно отчетливая линия.Глядя на нее, Гарднер почувствовал, в каком восторге пребывает сейчас Бобби. Вего голове звучала музыка. Он внезапно ощутил, что его зубы вибрируют в деснах,и почти наверняка знал, что ночью лишится еще нескольких. Он слишкомприблизился к призракам и их секретам, а за этим всегда должно следовать наказание.

— Это курятник, — сказала Бобби. — Я всегда знала, что этоздесь.

Гарднер усмехнулся:

— Мы знали это, Бобби.

— Да, мы знали это. Хвала Господу, ты вернулся, Гард.

Что-то зрело внутри Гарднера. Уверенность? Сила?

Это по мне, — подумал он.

— Как ты думаешь, он большой?

— Не уверена. Но, мне кажется, мы могли бы сегодня выяснить.Будет лучше, если мы так и поступим. Нельзя терять время, Гард…

— Что ты имеешь в виду?

— Атмосфера вокруг Хейвена меняется. И виной этому корабль,— Бобби неожиданно погладила мягкий металл.

— Я знаю.

— Поэтому все, кто приезжают сюда, сразу же заболевают. Тывидел, что творилось с Анной.

— Да.

— Из-за этого она уехала злая как черт.

Да что ты говоришь?

— Когда все закончится, воздух здесь станет ядовитым длялюдей, приезжающих в город. Но мы не сможем этого предотвратить, Гард.

— Нет?

— Нет. И мы не можем оставаться здесь дольше. Я думаю, тыеще кое-какое время смог бы. Я — нет. И еще одно: слишком долго стояла жара.Если погода переменится и подует ветер, он разнесет нашу биосферу над всейАтлантикой. Тогда мы все умрем, и не только мы.

Гард покачал головой:

— Погода уже изменилась — в день, когда хоронили этуженщину, Бобби. Я отлично помню. Тогда было ясно и ветрено. А потом с тобойпроизошло то, что твои друзья называли солнечным ударом.

— Все меняется. «Превращение» ускоряется.

Неужели все они умрут? — подумал Гарднер. — ВСЕ они? Илитолько ты и твои друзья, Бобби? Те, кто сейчас не может выйти на улицу безгрима?

— Я слышу твои мысли, Гард, — сказала Бобби.

— Мои мысли сейчас таковы, что все может случиться, — сказалГард. — Ладно, детка. Копаем дальше.

К обеду они добрались до входного люка, идеально круглогозадраенного отверстия около шести футов в диаметре. На дверце был начертансимвол. Гард коснулся его, и заигравшая в голове музыка на этот раз звучалагромче, чем обычно. Это был либо знак протеста, либо сигнал к осторожности. Ивсе равно он не убрал руку.

Этот символ начертали существа, жившие под другим солнцем.Что это значит? НЕ ВХОДИТЬ? МЫ ПРИШЛИ К ВАМ С МИРОМ? Или какой-нибудьэквивалент знаменитой фразы ОСТАВЬ НАДЕЖДУ, ВСЯК СЮДА ВХОДЯЩИЙ?

Надпись, подобно барельефу, слегка выступала надповерхностью двери.

Эту надпись сделали существа из другой галактики. И я,Джеймс Эрик Гарднер, родившийся в Портленде, штат Мэн, Соединенные ШтатыАмерики, западное полушарие земного шара, прикасаюсь к знаку, оставленному намживущими где-то далеко, на расстоянии многих световых лет, существами. Божемой, я прикоснулся к другой цивилизации!

В последнее время ему уже приходилось соприкасаться с чужойцивилизацией… но это было не одно и то же.

Неужели мы действительно попадем туда? Он чувствовал, что изего носа вновь идет кровь, но какое это могло иметь значение по сравнению сважностью момента!

Итак, ты собираешься попасть внутрь? А если это убьет тебя?Ты начинал плохо себя чувствовать после каждого поверхностного контакта с этойштукой; не станет ли самоубийством, если ты войдешь в нее?

Это говорил разум, но что может значить голос разума рядомсо все поглощающим желанием? Он должен войти внутрь и понять.

Гарднер громко рассмеялся. Звук смеха оказался неожиданногромким и поэтому вдвойне странным при сложившихся обстоятельствах.