Антистерва - Анна Берсенева

Когда-то мама считала, что из Ванечки непременно вышел бы хороший инженер.

– Прекрасная профессия, – говорила она. – Надежная, достойная, всегда нужна. – И добавляла со вздохом: – Если бы у тебя только было побольше терпения…

Все это мама говорила, когда, лет пятнадцати, сын переживал очередное увлечение, на этот раз радиоэлектроникой. По маминому мнению, из всех его увлечений это было самым пристойным: мальчик сутки напролет что-то паял, собирал какие-то электросхемы, чинил соседям приемники и телевизоры – в общем, был занят делом неопасным и полезным. И тройка по физике мгновенно превратилась в пятерку – как и предсказывал папа, играючи, – и учитель говорил, что у Вани золотая голова управляет золотыми руками… Правда, длилась спокойная жизнь недолго. Через полгода ребенок, к маминому ужасу, увлекся прыжками с парашютом, и освоенная радиоэлектроника была забыта.

И вот теперь воспоминание о том полудетском увлечении пришло в его голову так отчетливо, что Иван сразу понял: именно с этим может быть связано его будущее. Он припомнил, как Колькин отец рассказывал о каком-то специальном факультете, основанном Генеральным конструктором космических ракет Королевым для обучения… Кто именно обучается на этом факультете, Иван не знал, и не знал даже, в каком институте этот факультет имеется. Это он как раз и собирался выяснить сразу же, как только закончится его служба и он окажется дома.

И служба, организуемая этим ожиданием, шла легко и слаженно.

Конечно, факультет оказался засекреченным. Ивану стоило немалых усилий узнать, что за скромным названием его будущей специальности, «электроника и системотехника», притом в обычном Лесотехническом институте в подмосковных Подлипках, скрывается то самое, о чем он мечтал, – космос. Вот когда ему пригодилось умение подчиняться жесткой дисциплине, которое он интуитивно воспитывал в себе все годы службы! Все, что было связано с космосом, относилось к военному ведомству, потому студенты этого факультета ходили в военной форме, для поступления требовалась рекомендация армейского начальства, и, еще до сложных вступительных экзаменов, надо было пройти какие-то негласные проверки. Рекомендацию Ивану дали без вопросов, проверки он прошел, к экзаменам по подзабытым математике и физике подготовился с репетиторами, продав для оплаты уроков мамину жемчужную брошку, а когда он поступил, военная форма сидела на нем как влитая.

И никто не знал, что обыкновенный этот студент, ладный и уравновешенный – ну, может быть, только глаза горят поярче, чем у других, – ничем не отличается от того мальчишки, у которого сердце замирало, когда он лазал по чердаку старого дома, мечтая найти мушкетерскую шпагу или дуэльный пистолет.

Ах, какая это была девушка!..

У Ивана дыхание занялось, когда он ее увидел. Июльский полдень – вот что она была такое. В нее хотелось броситься, как в речку, она была – прохлада и зной одновременно. И волосы у нее были такие, что их хотелось попробовать на вкус, как светлый, почти белый липовый летний мед.

Даже не верилось, что такая девушка сидит в обычной деканатской комнате и старательно красит губы перламутровой помадой. Ивану так захотелось стереть эту помаду с ее губ, притом немедленно, что даже в носу защипало. Тем более что он давно не знакомился с такими девушками: то армия, то учеба, требовавшая всех сил и всего времени, а на первом курсе особенно…

На первом курсе он и зашел за чем-то в деканат и увидел Лиду.

Кажется, ее должность называлась «лаборантка», хотя она не имела никакого отношения к колбам и ретортам, а просто подсчитывала часы преподавателям и составляла расписание занятий. Это была ответственная работа, такую не каждой поручили бы. Лида сказала об этом Ивану в первый же вечер, когда он пригласил ее в кино, то есть в вечер того дня, когда он впервые ее увидел.

– Просто так, с улицы, меня бы не взяли, – вскинув на него свои необыкновенной красоты глаза, объяснила она. – Хотя я, конечно, справляюсь хорошо. А дело в том, что папа здесь преподавал, его все помнят, и декан тоже. Он в ЦУПе не последний человек был. Только он уже умер.

И потом, подробнее рассказывая, что делал ее папа в Центре управления полетами, Лида снова то и дело поглядывала на своего спутника так, что у него учащалось дыхание.

«Это все неважно, – говорил взгляд ее летне-медовых глаз. – Кто где работал, декан, ЦУП… Я на тебя смотрю вот так – это важно!»

И Иван был с этим совершенно согласен.

Лида жила с мамой в Звездном городке, ей было восемнадцать лет.

– Школу я хорошо закончила, но дальше учиться не захотела, – рассказывала она. – Ну нету у меня тяги к учебе, что поделаешь! Зато я старательная, мне любую работу можно поручить. Неужели же, подумала, я на себя без высшего образования не заработаю? И не стала поступать. Ничего же в этом плохого, правда?

Иван тоже не находил в этом ничего плохого. Вернее, он просто не думал, хорошо или плохо, что Лида решила обойтись без высшего образования. Он думал только о том, что до сеанса в кинотеатре «Форум», куда они шли по Садовой-Черногрязской, осталось всего полчаса, а значит, вот-вот погаснет свет и…

Целоваться в темноте Лида не захотела.

– Ну что ты!.. – шепотом воскликнула она, когда Иван положил руку ей на плечи и попытался повернуть ее к себе, чтобы коснуться губами ее губ. – Все же смотрят!

– Все на экран смотрят, – тоже шепотом возразил он.

– Все равно, – покачала головой Лида. – Мы с тобой еще слишком мало знакомы.

Это прозвучало немножко смешно и очень разгорячающе. Иван многое готов был отдать за то, чтобы эта пленительная девушка согласилась познакомиться с ним поближе!

После кино пошли в кафе «Север» на улице Горького – Лида сказала, что больше всего на свете любит мороженое, которое подают именно там.

– Еще в ГУМе вкусное, – уточнила она. – Но в кафе ведь приятнее сидеть, чем в магазине стоять, правда?

Все, что она говорила, было какими-то… основательными банальностями, вот чем. Иван сразу это заметил, но не придал этому ни малейшего значения. Он вообще не придавал значения тому, что говорят девушки, – гораздо важнее было, что они делают. Вернее, делают ли они то, чего он от них хочет.

Лида была первая девушка, которая не захотела ответить на его желание так, как он ожидал.

В кафе сидели долго – она пробовала разноцветные шарики мороженого один за другим, решая, которое вкуснее, малиновое или фисташковое, а заодно рассказывала Ивану о том, за кого вышли замуж ее школьные подружки, и как она прошлым летом работала вожатой в пионерлагере, и как хотела на заработанные деньги купить в рассрочку беличью шубку, но тут рассрочку почему-то отменили, а на всю шубку сразу денег не хватило и пришлось купить полушубочек, но ничего, он тоже очень хорошенький, хотя в ветреную погоду в нем, конечно, холодновато…

Он был доволен, что она так самозабвенно рассказывает обо всей этой ерунде, потому что стрелки на уличных часах тем временем отсчитывали минуты и понятно было, что на электричку она, скорее всего, уже не успеет.