Отрочество - Александр Сергеевич Омельянюк

Платон ни пытался освободиться, стараясь с помощью своей силы растащить сцепленные пальцы соперника давлением своих рук на его руки, и тем сорвать этот захват, но тщетно, больно становилось ему самому.

А Мураев держал цепко. Рукам же Платона не хватало ещё и пространства для манёвра.

Он, то головой назад, а плечами вперёд и вниз, пытался разорвать захват кистей. То резкими поворотами в стороны с также прижатыми к себе руками соперника, пытался вырваться из крепких объятий. То, даже резко наклонившись, пытался схватить между своими ногами ногу соперника. Но всё было тщетно. Руки Мураева не размыкались, а свою опорную ногу опытный самбист всё время отставлял назад или в сторону, ещё сильнее прижимая Платона вниз.

Платон понимал, что в своём арсенале он имеет ещё и приёмы из боевого самбо. И он мог бы сейчас одним ударом своей пятки по голени соперника, в большеберцовую кость, или кувырком вперёд через голову с ударом головой соперника о землю, решить исход схватки в свою пользу. Но ему не хотелось раскрывать весь свой секретный арсенал приёмов, к тому же вокруг было грязно.

– Конечно, я смогу освободиться от этого захвата с помощью кувырка вперёд. Ведь тогда ему придётся инстинктивно расцепить руки и выставить их вперёд, чтобы не удариться лицом о землю, к тому же в грязь. Но и я тогда упаду и испачкаю свою куртку. Потом будет нагоняй от мамы, стирка, сушка и глажка. А это дни без гуляния. А другой куртки у меня нет. Можно ещё попробовать сжать его руки, повернуться и разворотом упасть спиной на него. Но это не гарантирует расцепление его рук, а испачкаться потом можно ещё больше! Видимо пока придётся сдаться!? – пыхтя, анализировал он.

Платон ещё несколько раз пытался освободиться от захвата, но понял, что повторяет движения, а шея уже устаёт. Поэтому сдался.

– «Ну, ты, Платон, и здоров же!? Правду мне о тебе говорили! Тебе точно надо борьбой заниматься – в своём возрасте ты точно станешь чемпионом!» – похвалил его довольный победитель.

– «Ну, что, Платон! И на тебя нашлась управа?!» – на следующий день попытался подтрунивать над ним Миша Евдокимов.

– «Да нет! Если бы не грязь, я бы его точно победил!» – распетушился на наглеца Кочет.

– «Если бы да кабы?!» – продолжил тот опрометчиво наглеть.

– «Да во рту росли грибы – был бы не рот, а целый огород!» – продолжил Коля Валов, непонятно к кому обращаясь, то ли к Платону, то ли к Мише.

– «Ты лучше брату своему передай, что когда я вырасту, то долг ему отдам!» – недалёкой перспективой напугал всех уходящий домой Платон, но больше всего младшего Евдокимова.

– Сколько же у нас во дворе дураков и завистников?! Недаром мама говорила, чтобы я от них держался подальше!? Пойду я лучше почитаю! – шёл он домой чуть обиженный.

С 31 марта начался 25-ый чемпионат СССР по футболу. Московское «Динамо» в первом туре на выезде сыграло 0:0 со СКА (Ростов-на-Дону).

Но весенние каникулы закончились, и в понедельник 1 апреля началась четвёртая четверть. Платон нарочно в этот день никого не разыгрывал, а говорил только правду, наслаждаясь тем, что может в этот день сказать некоторым в глаза то, что о них думает.

Новая четверть началась и новыми международными новостями, из которых он узнал, что 1 апреля был убит министр иностранных дел правительства национального единства Лаоса Киним Фолсена, выступавший за сотрудничество с Патет Лао.

На следующий день в СССР ракетой-носителем «Молния» была запущена на траекторию полёта к Луне автоматическая межпланетная станция (АМС) «Луна-4». Но к 5 апреля она прошла на расстоянии от Луны и ушла в дальний космос.

А 3 апреля в советских газетах было опубликовано письмо ЦК КПСС к ЦК КПК ещё от 30 марта с предложением о проведении встречи на высшем уровне 15 мая в Москве.

Во втором туре встреч на высшем уровне чемпионата СССР по футболу московское «Динамо» 5 апреля на выезде опять не выиграло, опять сыграв 0:0, но теперь с командой «Шахтёр» (Донецк).

Однако были и приятные новости для Платона, когда 7 апреля Югославия была провозглашена социалистической республикой, а 10 апреля его «Динамо» выиграло в Баку у местного «Нефтяника» 2:0, а голы забили Николай Бобков и Валерий Фадеев.

Вдобавок 13 апреля в СССР был запущен ИСЗ «Космос-14».

Свой полёт в эту субботу осуществил и Платон Кочет. По дороге в школу во вторую смену он засмотрелся на молодожёнов и, поскользнувшись на малюсенькой льдинке, не смог удержать равновесие, упав на тротуаре, испачкав и порвав брюки. Из-за этого он был вынужден вернуться домой, чтобы их хотя бы немного почистить.

– «Антонина Алексеевна! Я опоздал, потому, что по дороге упал, порвал и испачкал штаны. Мне пришлось вернуться домой и их почистить!» – объяснил он своё опоздание на сдвоенный урок учительнице русского языка и литературы Антонине Алексеевне, показывая на следы грязи и протёртую дырку на штанине.

– «Платон! Только не штаны, а брюки! – с улыбкой поправила она.

В тот же день Национальное собрание Республики Конго приняло закон о введении в стране однопартийной системы и создании единой правящей партии на базе трёх существующих.

В Йеменской же Арабской Республике была принята временная конституция страны.

А 15 апреля московское «Динамо» выиграло и в Киеве 1:0, где гол опять забил Валерий Фадеев, вплотную приблизившись к лидирующим тбилисским одноклубникам.

К 17 апреля в Каире завершились переговоры лидеров Египта, Ирака и Сирии об их объединении в новую Объединённую Арабскую Республику.

А накануне в Москве даже ночью уже установилась устойчивая плюсовая температура. А до этого, неожиданно выпавший 4 апреля снег, оказался последним в этом учебном году, так как уже с 9 апреля среднесуточная температура стала положительной. И это всех окрыляло, ведь весна набирала силу и настроение у людей поднималось.

Поднимавшие настроение приятные новости начались и у Кочетов.

Видя успехи сына в физическом развитии, Пётр Петрович решил восполнить пробелы у него в самых массовых и прикладных видах спорта – в велосипеде и плавании. В Реутове у Платона не было возможности доучиться кататься на двухколёсном велосипеде из-за отсутствия такового у него, соседей по дому и товарищей.

– Эх, жаль я в деревне в пятьдесят девятом этому не захотел учиться! А ведь тогда была хорошая возможность! – про себя сожалел он.

Тогда местные мальчишки, ещё недостающие до седла и педалей, вполне успешно катались на велосипедах взрослых, просовывая одну ногу под раму. Но Платон тогда постеснялся, а может быть, просто струсил. Поэтому теперь, когда отец предложил