Теория поцелуя - Елена Сокол

И она хохочет. Ее дыхание обжигает мне шею. Мы так близко, что комнату до краев заполняет наше сердцебиение.

– Нет, я не хочу, чтобы ты женился на мне ради этого, – бормочет девушка, падая на подушку.

– Я не говорил, что не хочу. – Я опускаюсь рядом и смотрю в ее глаза.

Они блестят в ярком свете звезд, льющемся на нас из окна.

– Я серьезно! – Лена плотно-плотно прижимается ко мне и мягко целует в губы. – Мы и так слишком долго ждали. Я больше не могу.

Мое сердце делает кульбит. Я кладу ладонь на ее талию и плавно скольжу вниз.

– Надеюсь, ты представляешь, как отреагирует мой отец, если узнает?

– Нет. – Девушка закидывает на меня ногу. – Но матушка Екатерина на прошлой неделе за ужином четко дала понять, что думает по этому поводу. Иносказательно, конечно, но осудила отношения до брака.

– И?

– Мы должны их послушаться?

Я вздыхаю.

– К сожалению или к счастью, я не живу одной только религией, как мой отец, но я живу совестью и уважаю родителей. – Я целую ее, прикусываю ее нижнюю губу и отпускаю. – Поэтому они ничего не узнают. Это наше личное дело, Лена. Мы любим друг друга и можем сами решить, как думаешь?

– Я мечтала сделать это с тем, кто будет надежным и честным. – Она тяжело дышит. – С тем, в ком буду уверена и кого полюблю. Это ты.

Когда же еще совершать ошибки, если не в молодости?

– Знаешь, что? – спрашиваю я. Моя грудь вздымается от частого дыхания. Кончики пальцев, касающиеся ее бархатной кожи, покалывает от тока.

– Что? – Лена замирает в моих объятиях.

– Хватит обсуждать это с такими серьезными лицами. Как только мы начинаем анализировать, уходит романтика. Давай просто жить, а?

Она кивает, и мы принимаем решение. И только россыпи звезд на бесконечном просторе неба, почти лежащего на поверхности озера, знают о том, какое именно. Но они никому не скажут.

Федор Степаныч,

князь хаоса и владыка беспорядка

Их голоса пробиваются сквозь пелену сна.

– Опять впал в спячку?

– Нет, но может и до пяти вечера продрыхнуть.

– Проверь, закрыта ли клетка. У этого парня две одержимости: клептомания и стирка. Если он доберется до наших вещей…

– Идем уже.

Я открываю глаза. Лена склоняется над моей клеткой:

– Если будешь хорошо себя вести, то вечером позвоним по видеосвязи твоей Маргарите.

Зеваю. Потягиваюсь. Какой странный сон.

Хлопает дверь.

Что? Что это? Где все? Так мне не приснилось? Они ушли? Как они могли оставить меня здесь?!

Я вскакиваю:

– Вы совершаете ошибку! Привезли меня на самое большое озеро и не дали прополоскать в нем хотя бы парочку вещей! Эй, вернитесь, эй!

Тишина. Хватаюсь за прутья клетки и трясу:

– А погулять? А поохотиться, как все порядочные еноты? Я добытчик, мне семью кормить надо!

Но никто не отзывается.

– У меня столько работы! – не сдаюсь я. – У меня единственного есть усы, значит, я старший. Откройте немедленно!

Но они не возвращаются. А значит, сами виноваты.

Расправляюсь с замком в два счета. Выбираюсь и разминаю затекшие после сна конечности. Бросаю взгляд в зеркало: ого, как устал! Аж темные круги видны под глазами!

Проверяю дверь – заперта. Ну и ладно – дома тоже полно работы. Для начала провожу тщательный досмотр личных вещей. Вскрываю сумки, достаю одежду, замачиваю ее в тазике. Все, что можно разобрать, разбираю. Хозяйка будет довольна. Она всегда радостно машет руками, когда видит результаты моей работы.

Перехожу к продуктам. «Что нам Сан-Диего? Нас и тут неплохо кормят!» Нахожу пачку рафинада. Тщательно промываю его в воде. До сих пор не могу сообразить, куда он так быстро исчезает, никак не удается его поймать. Но отчаиваться некогда, ведь на подоконнике обнаруживается початая банка сгущенки! Вываливаю на стол остатки содержимого, напевая под нос «Мама – анархия».

Пир в самом разгаре, но пора переходить к маленькому холодильнику. Нужно успеть все съесть. Или хотя бы надкусить. Проверяю продукты на наличие нитратов: это крайне ответственная работа. Нельзя, чтобы кто-то в моей семье отравился, поэтому с честью беру эту заботу на себя. Не благодарите!

Ставлю опыты. Проверяю припасы на вкус, прочность и растяжимость. Довольно сносно, а вот печеньки даже вкусные – съем их сам.

Обнаруживаю на верхней полке аптечку. Аккуратно, как опытная медицинская сестра, провожу обследование содержимого. Тщательно покрываю пол в помещении бинтами – дома должно быть тепло и уютно. Представляю, как они обрадуются, когда вернутся. Потираю лапки. Еще раз перестирываю все их вещи: вроде взрослые люди, а такие неряхи!

Я уморился…

Замираю от восторга, заметив на подушке планшет.

Это мой шанс!

Бросаюсь к нему и нежно провожу подушечками пальцев по экрану. Бросаю взгляд в зеркало. Как я выгляжу? Приглаживаю шерстку. Не кавалер, а загляденье.

Может, ну ее, женитьбу эту? Погуляю еще год-другой холостяком.

Но тут же в памяти всплывает ее насупленная мордочка. Ах, Марго, ты все равно будешь моей. Посмотри, как я стараюсь. Все для тебя. Посмотри, какой я хозяйственный.

Преисполняюсь важности, раздуваю щеки и нажимаю на «вызов». Сейчас она ответит, уже сейчас. Что я ей скажу? Вдруг опять начнет фыркать и сердиться? Но в этот момент мое сердечко замирает – на экране появляется она – моя кокетка. Блестящая шерстка, бездонные черные глаза и маленькие изящные лапки, сложенные на груди.

Она не произносит ни звука, и я начинаю нервничать. Не нравлюсь ей? Возможно. Но тогда зачем приняла вызов? Притом ответила сразу – значит, ждала моего звонка.

– Я старый енот и не знаю слов любви, – начинаю я хрипло, – но когда я впервые встретил тебя…

Она слушает внимательно, окидывает меня заинтересованным взглядом и хмыкает. Одних слов мало, и я решаю использовать секретное оружие: подношу лапку ко рту и посылаю ей воздушный поцелуй. Мм-уа!

Согласно моей теории, это лучший способ установить доброжелательные отношения и заявить о себе как о галантном мужчине, способном на красивые жесты.

Маргарита улыбается и хихикает. Есть контакт!

Я разворачиваю планшет, показывая ей, как красиво прибрался в доме. Пусть знает, что у ее будущего мужа большой потенциал. Вижу в ее взгляде восхищение.

– А у нас много общего, – смущаясь, говорит Маргоша. И вдруг замирает: – Прости, хозяйка возвращается, пора заканчивать разговор. Сейчас она будет так радоваться, так радоваться, когда увидит, что я навела порядок! Не хочу пропустить этот момент!