Так становятся звёздами. Часть 1 - Екатерина Оленева

— Я подумаю над твоим предложением, сестра. А пока отдыхай.

— Микки! Дай мне слово, что не убьёшь Фальконэ, не предупредив меня!..

Но дверь за братом уже затворилась.

По сути Гаитэ была такой же пленницей, как и Сезар, пусть клетка её и выглядела нарядной.

Всё, что оставалось сейчас Гаитэ — выжидать. Ждать удобного случая для того, чтобы вновь начать действовать. Стараться сделать так, чтобы обернуть обстоятельства себе на пользу, хотя каким образом можно было этого добиться, она представляла плохо.

Утро принесло с собой новый визит. На сей раз кукловод пожаловал лично. Величественный, спокойный, как мудрый змей, греющийся на солнышке.

— Отец Ксантий, — Гаитэ заставила себя улыбнуться, — добро пожаловать.

— Доброе утро, дитя моё, — благостно отозвался он. — Надеюсь, хорошо отдохнули?

— Насколько возможно в данных обстоятельствах. Но нужно иметь жестокое сердце или не иметь его вообще, чтобы сохранять безмятежность в нашем положении. Скажите, святой отец, выжил ли кто-то из тех несчастных, кого напоили вином из погребов Фальконэ?

— По счастью, почти все. Судя по всему, даже Сезар оказался не настолько безумным, чтобы убить лучший цвет провинции. Судя по всему, отрава применялась скорее с целью обезвредить врага, чем уничтожить.

Гаитэ почувствовала, как гора спала с её плеч. Хвала Духам! Хоть этого греха нет на их совести, и она может с лёгким сердцем выступать просителем за жизнь самого Сезара.

Теперь, когда она знала, что он не виновен, его жизнь словно удвоила цену в её глазах.

— Не представляете, как я рада слышать об этом! — на сей раз улыбка Гаитэ была как никогда искренней.

— У вас доброе сердце, дочь моя. Об этом говорят все, кто имел с вами дело.

— Приятно знать, что вы верите в меня.

Гаитэ ни на мгновение не сомневалась в том, что отец Ксантий видит в ней глупую строптивую девчонку, которую, однако, можно использовать для собственных нужд. Пусть так и остаётся. Когда противник тебя недооценивает, он даёт тебе фору.

— И вы, в свою очередь, миледи, всегда можете на меня положиться. Я надеюсь стать для вас таким же доверенным лицом, каким являлся для вашей матушки и вашего брата.

— Я тоже на это рассчитываю, — лицемерно кивнула Гаитэ.

— Жаль только, что наша прошлая с вами встреча принесла столько горького разочарования. Ваша взбалмошная выходка стоила очень дорого.

— У меня были самые благие намерения.

— В юные годы легко сбиться с пути.

Гаитэ опустила ресницы, изо всех сил стараясь удерживать на лице слащавую маску милой девочки.

Милой, недалёкой, растерянной девочки, которая легко попадает под влияние более сильной личности.

— Но сейчас мы можем исправить последствия ваших опрометчивых действий, — вкрадчиво продолжал отец Ксантий. — Вы ведь в курсе, что король Валькары просит вашей руки? Как только его послы окажутся здесь, мы проведём встречу. Его Величество будет счастлив поддержать кандидатуру вашего брата как основного претендента на престол Саркоссора, а когда это произойдёт, мы подпишем пакт о Вечном Мире между двумя государствами и в наш край наконец-то придёт благоденствие и процветание.

«Тебе-то что с того, старый лис?», — подумала про себя Гаитэ.

А вслух сказала:

— Ваши речи отдают изменой. Пристало ли это доброму священнику? Я не могу ответить согласием королю Руалу потому что уже обручена с другим. А Рэйв входит в состав объединённой империи. Пусть так и останется.

Лицо священника заострилось, приняло недоброе выражение:

— Боюсь, вы не понимаете….

— О, нет! Боюсь, это вы не понимаете. Рэйв останется верным своему сюзерину. Моя мать, в итоге, согласилась признать вину и ошибку, она послала меня сюда её исправить. Но подстрекаемые вами к измене лорды вынудили Сезара Фальконэ прибегнуть к самым непопулярным мерам. Признаться, я винила его в излишней жестокости, но ваши действия лишь подтверждают — у него не было другого выхода, кроме как пытаться сбежать.

— Миледи! Боюсь, вынужден настаивать…

— На чём?! — резко шагнула к нему Гаитэ. — Остерегитесь, Ваше Святейшество! Вы ходите по очень острой грани. Если бы не вы, мой брат не посмел бы пленить законного представителя власти и её посла. Вы в очередной раз ставите наше герцогство под удар. Вы — изменник. И в ваших интересах как можно скорее покинуть мой замок.

— Ваш замок?!

— Мой! Потому что брат несовершеннолетний, а поскольку наша мать находится далеко, законным представителем является тот, кого вы бросили в казематы. Думаете, это сойдёт вас с рук?

— Нужно было убить Фальконэ на месте!

— Вы слишком кровожадны для священнослужителя. Ещё раз повторяю — не смейте вмешиваться в дела, вас не касающиеся. Иначе за исход событий я поручиться не могу. Как и за вашу жизнь.

— Вы не понимаете своего положения, миледи! А оно весьма шатко.

— Как и ваше, — парировала Гаитэ, смело глядя мужчине в лицо. — С той лишь разницей, что я храню верность стране, моему королю и моему суженому, в то время как вы предаёте всех и вся. Это вам выйдет боком. И думать забудьте о ваших играх с короной. Я никогда — слышите? Никогда не дам согласие на брак с Руалом.

— Это мы ещё посмотрим! — рявкнул отец Ксантий. — Вы всего лишь женщина! А долг любой женщины — повиноваться!

— Именно этим я и собираюсь заняться. Но повиноваться я буду не изменнику, а моему королю, мужу и матери. И не надейтесь, что силой сможете принудить меня. Ещё посмотрим, кто подоспеет первым — конница или кавалерия, Фальконэ или Руал?

— Посмотрим!

Отец Ксантий вышел, с такой силой хлопнув тяжёлой дверью, что комната содрогнулась.

Гаитэ с отчаянием услышала, как ключ провернулся в замке.

До ужина её не беспокоили. Лишь служанки появлялись, молчаливые и услужливые. Завести с ними разговор Гаитэ даже не пыталась, прекрасно понимая, что ей они не союзники. Бессмысленно унижаться лживым дружелюбием. У неё даже денег не было, чтобы кого-то подкупить.

В жизни нет ничего хуже неопределённости, приправленной ожиданием. Ожиданием тягостным, тягучим, как патока. Когда невозможно отвлечься от размышлений о будущим, но, сколько не думай, разум и интуиция, словно сговорившись, выдают далёкие от радужных, перспективы.

На что надеяться? На то, что из столицы прибудет подкрепление? Даже если и так, они-то с Сезаром полностью зависят от воли врага, свирепого, как рой потревоженных ос. Конечно, будь у Гаитэ время и свобода передвижения, она смогла бы подобрать ключи к Микки, но отец Ксантий понимает это не хуже неё. Поэтому ни времени, ни свободы перемещения у неё нет и не будет.

Маясь, она чутко прислушивалась к малейшим изменениям за дверью. Не поймёшь, с надеждой или со страхом?