Псевдоним Венеры - Антон Леонтьев

Эту тему развил сам Черных, заявив, что доверяет также и Веронике, которая была двоюродной сестрой его первой жены. Узнав о смерти Светланы, Вероника пыталась покончить с собой при помощи снотворных таблеток, но ее в последний момент откачали.

– Теперь к этому списку прибавился еще один человек! – произнес Черных. Он посмотрел на Галю и добавил: – Теперь я доверяю и тебе!

Кажется, после этого он хотел поцеловать ее, но Галя ускорила шаг и направилась к дому. Она знала, что была внешне похожа на первую жену Черных – не в этом ли причина его пристального внимания? Становиться его любовницей ей не хотелось, но она и сама чувствовала странную тягу к этому жестокому типу.

Вероника же ей рассказала, почему Черных так тяжело переживал смерть своей первой жены.

– Любил он Свету до беспамятства, я знаю, это ведь я их познакомила. Я уже тогда работала у него и помогла ей устроиться на практику в нашем офисе. Он положил на нее глаз, у них был бурный роман…

Она замолкла и сняла очки. Было видно, что Вероника все еще тяжело переживает гибель двоюродной сестры.

– О том, что я скажу тебе, знаем только Станислав, Гусаров и я. В тот злосчастный вечер, когда они поехали на прием, она сказала ему, что беременна и у них будет мальчик. А двумя часами позже она была мертва – ее застрелил киллер, который вообще-то хотел убить Станислава…

Значит, Черных потерял тогда не только жену, но и ребенка. И это отчасти объясняло его поведение и жестокость.

Днем, когда Черных был в Москве, Галя бродила по огромному дому, много читала, выходила на прогулки. И, как она вдруг поняла, с нетерпением ждала возвращения Станислава домой.

Промелькнул месяц, и Галя поняла, что дольше оставаться в его особняке было бы странно. Она полностью выздоровела, на теле не осталось даже рубцов. Хорошо, что Черных прибыл тогда быстро и Гусаров не успел всласть поиздеваться над ней.

Поэтому она приняла решение сказать Черных о том, что на следующий день вернется в свою столичную квартиру. В тот вечер он, словно подозревая о ее намерении, преподнес ей сюрприз. Станислав привел ее в конюшню, где Галя еще ни разу не бывала.

– Подойди, не бойся! – сказал Черных, подзывая ее к себе. Он стоял около красивого гнедого жеребца, которого Галя уже видела на картинах, запечатлевших его покойную жену.

– Его зовут Гектор, Света его обожала… – произнес Черных. – И он ее тоже…

Галя приблизилась к жеребцу, он повел ноздрями и скосил на нее выпуклый ониксовый глаз. Гектор тихонько заржал, когда Галя положила руку ему на шелковистый бок.

– Ты ему нравишься! – удивленно заметил Черных. – Хотя он очень норовистый! А теперь мы прокатимся!

– Я не умею ездить верхом! – заявила в ужасе Галя, но Черных ответил, снимая висевшее на стене седло:

– Ничего, я тебя научу! Мы прокатимся на Гекторе – он выносливый, выдержит!

Гектор в самом деле выдержал. Потому что когда на нем оказался Черных, горячий жеребец стал послушным, как ребенок. Галя расположилась в седле, а Черных занял место за ней. Именно он правил Гектором, а Галя чувствовала, как мощная грудь Черных прикасается к ее спине. Отчего-то у нее по телу шли мурашки.

Они пересекли парк и отправились дальше, туда, где Галя еще никогда не бывала. Поместье было огромным и, казалось, бесконечным. Затем Черных пустил Гектора трусцой, а потом галопом. Смеясь, Галя вцепилась в седло, зная, что с ней ничего не случится, потому что за ней находился Станислав. Странно, но в этот момент она отчего-то вспомнила Тимура и их любовные ласки на диване в ее квартирке. Ну почему, находясь со Станиславом, она вспоминает младшего Дзадоева? Галя приказала себе забыть Тимура, но сцены, одна эротичнее другой, никак не уходили из головы.

Теплый ветер шумел у нее в ушах, солнце постепенно закатывалось за горизонт. И вдруг Галя почувствовала нежное прикосновение губ к своей шее. Это Черных поцеловал ее.

Затем он остановил Гектора. Они оказались около небольшого пруда, в центре которого располагался крошечный островок, на котором возвышалась беседка из белого мрамора.

Станислав помог Гале спуститься и, взяв ее за руку, повел по горбатому чугунному мостику на островок. И тут Галя поняла: это была не беседка. Вернее, раньше это была беседка, теперь же это была…

Усыпальница! Так и есть – некое подобие склепа. В центре беседки виднелась черная мраморная плита, и на ней было высечено всего одно имя: «Света».

– Твоя жена? – спросила удивленно Галя, и Черных подтвердил:

– Да, она погребена именно здесь. Эта беседка была ее любимым местом…

– Но я думала, что это запрещено, что погребение может иметь место только на кладбище…

Станислав ответил:

– Так и есть. На Новодевичьем есть ее могила. Но там находится пустой гроб. Света лежит здесь… Я должен тебе кое-что сказать…

Галя посмотрела на Черных. Зачем он привел ее к могиле жены? Что-то было в этом странное и неестественное. Поэтому, пока он собирался с мыслями, Галя выпалила:

– Я завтра уезжаю. А теперь я хочу обратно! Извини, но я замерзла!

Ее действительно трясло, но не от холода, а от страха. Ведь они были совершенно одни, не считая Гектора. И находились у могилы его любимой жены. Что это было – паломничество или… Или жертвоприношение?

Обратно она добралась пешком, категорически отказавшись ехать на Гекторе. Было уже темно, когда Галя зашла в свою комнату и повалилась в кровать.

С утра Вероника известила ее, что Черных просит ее принять его предложение и отправиться с ним на прием. Это станет апофеозом ее пребывания в поместье. После этого ее отвезут в Москву.

Возник вопрос – что надеть. Но и он быстро разрешился: Вероника организовала визит известного модельера, который доставил в поместье три дюжины шикарных вечерних нарядов.

Он нахваливал и одно, и другое, и третье, но Галя остановила свой выбор на строгом черном платье. И модельер согласился – именно оно шло девушке больше всего.

Прибывший раньше обычного Черных был поражен преображением Гали. Он вошел к ней в комнату, облаченный в смокинг, держа в руках бархатный футляр. Он раскрыл его, и Галя увидела необычайной красоты ожерелье из круглых бриллиантов, в центре которого мерцал темно-синий камень.

– Это не сапфир, отнюдь, а синий бриллиант. Таких крупных в мире не больше десяти. Это было любимое украшение Светы… – заметил он, обвивая ожерелье вокруг Галиной шеи.

Девушка оттолкнула его руки, пытаясь снять колье. Она не намеревалась носить украшения покойной! И не потому, что была суеверной, а потому, что боялась – Станислав старается сделать из нее вторую Свету.

– Я прошу тебя, всего на один вечер! – сказал он и нежно поцеловал кончики ее пальцев. Галя нехотя согласилась. Что ж, всего один вечер, а потом она покинет его поместье и…