На задворках империи - Виктор Иванович Носатов

французы! – после небольшой паузы резюмировал уже спокойным тоном он.

– Вы правы, ваше величество. По имеющимся у меня сведениям, самое большое шпионское бюро, нацеленное на Германию, французский Генеральный штаб содержит в Женеве. Начальником его является обер-лейтенант Парше. Под его началом находится приблизительно 90 человек. Против южной Германии работает разведывательное бюро, находящееся в Базеле. Основное направление деятельности этого органа – организация и проведение диверсий на наших железнодорожных сооружениях…

– А как ведут себя англичане? – поинтересовался император.

– Intelligence department английского Генерального штаба содержит свое самое большое шпионское бюро в Брюсселе, по улице Даршард, 7, под начальством капитана Рендмарта фон Вар-Штара. Это шпионское бюро имеет разветвления в Голландии, главным образом в Амстердаме, где организована связь с агентами, работающими в Германии и Австро-Венгрии. Впрочем, не только Германия, но и Бельгия, Голландия и Северные государства сами являются объектами английской разведки. Для шпионажа в этих странах англичане обычно использовали и германских подданных. В последнее время английская разведка даже пыталась склонить к шпионажу за границей германских офицеров, питая большое доверие к их ценности и добросовестности. Эта чрезвычайно ловкая игра Англии направлена на сокрытие своего мирового шпионажа и на привлечение подозрения на Германию.

Только Россия может соперничать с Англией по насаждению своих агентов в Северных государствах. Центр российского заграничного шпионажа находился в Копенгагене, чему благоприятствовали отношения между датским и русским двором. Резидентом там полковник Асанович, который, глядя на англичан, тоже пытается вербовать наших соотечественников для шпионажа в соседних государствах…

Видя, что кайзер, слушая его монотонную речь, задремал, Николаи прервал свой доклад, ожидая, что его сиятельный слушатель отреагирует на это, но тот лишь самозабвенно посапывал.

В кабинет заглянул генерал-адъютант императора и сразу же смекнув, в чем дело, приглашающим взмахом руки поманил майора к выходу.

– Его величество сегодня очень много работал, – шепотом пояснил он. – Вы можете оставить свой доклад у меня, после обеда я передам его императору.

– Прошу прощения, господин генерал, но я пользуюсь только своим блокнотом и больше ничем.

– Ну, что ж, – развел руками генерал-адъютант. – Если его величество спросит про доклад, который ему обычно оставлял ваш бывший начальник, я вас вызову. И тогда вы сами объясняйтесь с императором.

– Яволь, господин генерал! – бодро промолвил майор и, развернувшись кругом, четким прусским шагом вышел из приемной кайзера, вызвав на лицах генерала и флигель-адъютантов искреннее удивление, переходящее в восхищение.

Несмотря на поддержку кайзера, работа над реализацией плана реорганизации германской разведки проходила медленно и особого ажиотажа в Генеральном штабе не вызывала. Напротив, не только люди далекие от разведки, но и бывшие коллеги постоянно вставляли майору Николаи «палки в колеса». Особенно остро стоял вопрос с подбором кадров. Повторились все его кёнигсбергские мытарства. И снова, как и много лет назад, ему помог фон Фалькенгайн, ставший уже генералом и военным министром Германии.

Поздравляя Фалькенгайна с назначением на высокий административный пост, Николаи посетовал на то, что генерал Людендорф является ярым противником создания единой спецслужбы и всячески препятствует переводу годных для работы в разведке офицеров.

– Упрямый прусский осел! – сказал на это генерал Фалькенгайн. – Потерпите немного. Я уверен, что скоро этого твердолобого грубияна отправят в войска. Генеральный штаб, словно Авгиевы конюшни, необходимо очистить от накопившегося там со времен Бисмарка ретроградного человеческого хлама и неистребимого прусского чванства. Я, как вы знаете, не занимаюсь политикой, но мне импонирует позиция, которую занимают в рейхстаге социал-демократы, хотя они и урезали финансирование ряда программ военного министерства, особенно на разработку сверхмощных орудий Круппа. Насколько мне известно, именно они горят желанием вышибить Людендорфа из Генерального штаба за его грубость и неуживчивость. И кайзер это решение обязательно поддержит. Я уже подыскиваю ему замену…

Не без помощи генерала Фалькенгайна, который давно был знаком с кайзером, будучи одним из военных инструкторов кронпринца Вильгельма, Николаи было присвоено звание подполковника – и отношение к нему в Генштабе коренным образом изменилось. Пользуясь поддержкой теперь уже не только Фалькенгайна, но и Людендорфа, изменившего свое мнение в отношении необходимости реформирования спецслужбы после аудиенции у кайзера, он добился расширения штатов разведки с 80 до 140 офицеров и вскоре закончил ее реорганизацию. Большое внимание он уделил ведению разведки в странах Антанты, и в первую очередь в России и Франции. Используя групповой метод добычи секретной информации, германская разведка, после разносторонней подготовки, внедрила сотни своих агентов в западные приграничные военные округа Российской империи и первое время получала довольно значимую информацию о военном и экономическом потенциале страны. Но с формированием российской контрразведки, сразу же начавшей действовать достаточно эффективно, результативность деятельности немецкой агентуры в России значительно снизилась. В предвоенные годы контрразведывательный отдел штаба Варшавского военного округа выявил и обезвредил большую часть засланных офицерами Николаи шпионов и диверсантов.

С этого времени началось активное и непрекращающееся противостояние двух сильнейших спецслужб в Европе – российской и германской.

Глава XVI

Варшава – Петербург. Июнь 1913 г

Генерального штаба полковник Евгений Евграфович Баташов, возглавлявший разведывательный отдел Штаба Варшавского военного округа, слыл среди штабных человеком прямодушным, принципиальным, в меру осторожным и терпеливым. Благодаря этим качествам, свойственным профессиональным разведчикам, он большую часть своей жизни небезуспешно добывал военные секреты потенциального противника и с не меньшим профессионализмом защищал армейские секреты.

Баташов уже было закончил изучение донесений своих наиболее ценных агентов, когда к нему в кабинет заглянул генерал-квартирмейстер Постовский, худой, суетливый генерал, который с порога огорошил его словами:

– Евгений Евграфович, завтра мы выезжаем в Петербург!

– К чему такая срочность? – спросил удивленно Баташов. – У меня в разработке несколько неотложных дел.

– Приказ начальника Генерального штаба Янушкевича, – безапелляционно объявил Постовский, – предстоит очередное совещание по нашему ведомству.

В главном управлении Генерального штаба российской императорской армии, куда были приглашены руководители разведки западных приграничных военных округов, шел разговор о необходимости усиления контрразведывательной деятельности против разведки Срединных империй – Германии и Австро-Венгрии.

Мнения были у участников совещания самые противоположные – от передачи контрразведывательных функций жандармским охранным отделениям до формирования самостоятельных органов, независимых от МВД. Этот серьезный разговор между профессионалами разведки состоялся после очередного скандала, связанного с бегством германского шпиона, выкравшего из штаба Киевского военного округа оперативную карту с расположением воинских частей.

– До каких пор все это может продолжаться? – возмутился генерал-квартирмейстер штаба Виленского военного округа. – Ведь уже почти пять лет прошло с тех пор, как Высокая правительственная комиссия единодушно признала необходимость учреждения особого контрразведывательного органа, но, как говорится, воз и ныне там. Формирование отделений военной контрразведки идет слишком медленно…

– Тут уж ничего не попишешь, – отозвался обер-квартирмейстер Генерального штаба генерал Монкевиц. – Где взять специалистов, способных противостоять шпионам? Да и средств, выделенных на это дело военным ведомством, явно не хватает. Не хочу быть