Все ведьмы делают это! - Надежда Первухина

– Выпили за встречу. Столько лет прошло! Детка перебрала. Отвезу ее домой.

Да что же это за напасть!...

Подлец вы, Мулен Руж, а еще оборотень...

Спать хочется.

Спать.

Мне уже наплевать, что со мной сделают.

* * *

... И вдруг себя увидел в черном склепе.

В. Брюсов

– Мне уже наплевать, что со мною сделают, – невнятно забормотала я, выпутываясь из липкой паутины насильственного магического сна.

– Так ли уж? – весьма ехидно осведомился кто-то.

«Кто-то»? Понять нетрудно, кто именно.

– Тетушка-а-а, – проговорила я, потягиваясь, как кошка. – Как ты неоригинальна! Это ведь уже было: подослать ко мне знакомого и похитить. Старая ты стала. Нету полета фантазии. Так что хреновая из тебя ведьма...

Я говорила в режиме «нон-стоп», плела всякую чушь, а сама тем временем окончательно приходила в себя и производила рекогносцировку.

Осмотр местности, а точнее, комнаты, посреди которой я сидела на старом электрическом стуле, мог бы ужаснуть любого неискушенного человека. Стены, пол и потолок комнаты были прозрачными, и я имела удовольствие наблюдать, как на меня со всех сторон скалятся, клацают зубами, скрежещут многочисленными челюстями, когтями, щупальцами и псевдоподиями уникальные представители зоопарка имени Ричарда Бахмана. Или Стивена Спилберга. Но прежде всего я отметила одну замечательную деталь.

Двери в комнате не было.

С одной стороны (а именно, со стороны монстров и вон того гигантского солитера во фраке), это даже неплохо: они ко мне не войдут. А с другой стороны – я к ним не выйду. Что тоже является поводом для оптимизма.

Я встала с электрического стула (он был такой ветхий, весь в саже, а оборванные провода просто сыпались, как труха), отряхнулась и прошлась по прозрачному полу. Жуткоглазые существа под моими ногами возбужденно зашевелились. Я погрозила им пальцем:

– Не подглядывайте мне под юбку, шалуны противные!

Погуляв по периметру комнаты, я окончательно освоилась и пару раз даже заигрывающе подмигнула некоторым симпатичным тварям, напоминавшим пену с мясного бульона, с клыками и глазами на синих ленточках.

– И что дальше? – вопросила я тетку. Наверняка она сейчас сидит в безопасном месте, попивает диетический кефирчик и наблюдает на каком-нибудь мониторе внутреннего слежения мой «аквариум наоборот».

– Это зависит от тебя, – незамедлительно отозвалась тетка.

– В смысле?

– Ты ведешь меня к Синдзену. Или ведешь Синдзена ко мне.

– А если нет?

– Я убираю стены, и ты оказываешься в самой гуще этих очаровательных тварей.

– Это, конечно, весьма разумно с твоей стороны. Твои зверушки устроят себе восхитительный ланч, а ты так никогда и не узнаешь, где я спрятала Мироку. А времени у тебя осталось мало. Ведь договор должен быть подписан до Нового года, чтобы тэнгу смогли получить Незримое Сокровище Курильских островов вовремя, не так ли?

– Ты хорошо осведомлена.

– На том стоим, как говорила моя старая знакомая гадалка Катерина Измаиловна... Кстати, о знакомых! Ma tante, разъясни мне, будь любезна, Мулен Руж – тоже результат твоей селекции крыс? Не могу поверить, что настоящий вервольф тебе продался.

– И тем не менее. Дурочка! Он работал на меня уже тогда, когда ты еще была сопливой неинициированной ведьмой! Ему ли, директору компании сотовой связи, не суметь обеспечить полноценное информирование! Он вел за тобой наблюдение все эти годы и отправлял мне в колонию подробнейшие отчеты.

Я сделала вид, что это меня не потрясло.

– Что молчишь, племянница? Переживаешь, да? Правильно переживаешь!

– Вообще-то я в туалет хочу, и если ты имеешь в виду эти переживания...

– Потерпишь!

– Вот еще. Прямо сейчас тут и сделаю большую лужу. От страха и переживаний...

Я демонстративно приподняла подол юбки.

– Эй, эй, ты не наглей! – встревожилась тетка. – Ладно, черт с тобой, тебя ничем не проймешь. Выходи, так и быть!

Я увидела, как по одной из стен побежала белая линия, образуя прямоугольник двери. Монстры продолжали скалиться, я на всякий случай помянула святую Вальпургу и распахнула дверь.

Когда я вышла из комнаты, оказалось, что монстры были просто искусно выполненными голографическими наклейками. Забавно. Можно таких пристроить в детсаду у дочек. Восторги детей и воспитателей будут просто безграничны!

Узкий, освещенный чадящими факелами коридор, выложенный ракушечником, привел меня в комнату, которая просто выедала глаза обилием ядовито-зеленого малахита. Впрочем, у моей тетки всегда была особенная, прямо-таки болезненная страсть к самоцветам и драгоценным камням.

Тетка сидела за длинным столом и чистила лимон. У меня аж скулы свело: вот извращенка!

– Туалет – там, – указала тетка на занавешенную портьерой дверь.

– Благодарю. Мне что-то расхотелось. Но я запомню.

Тетка откусила половинку лимона, пожевала и злобно глянула на меня:

– Вот отрава!

– Что, все так кисло по жизни? Тетушка, ну что ты вечно устраиваешь какие-то свары мирового масштаба, связываешься с подозрительными типами, интригуешь, воюешь?! Чего тебе спокойно не живется!

– Дрянь! – остатки лимона полетели в меня, но я уклонилась, и они попали в какую-то малахитовую чашу. – Ты называешь спокойной жизнью пятилетнее гниение в колонии?! В этом... аду, куда, кстати, вы с Татьяной меня запрятали! Любящие родственнички!

– Ну, ты тоже не пылала к нам с мамой альтруистическими чувствами. И потом... Надо было платить налоги, жить в ладах с законом... Все порядочные ведьмы делают это.

– Заткнись! Учить меня вздумала! Меня, Великую черную ведьму, которая могла...

– Могла. Но сейчас уже не может.

– Дудки! Думаешь, вы разделались со мной навсегда! Не тут-то было! У меня остались верные слуги, которые пришли на помощь в нужное время.

– Да, это я уже поняла. А тэнгу тебя купили за то, что пообещали вернуть магическую силу? Родину продаешь за дурацкое умение снова шаровые молнии из рукавов пускать! Фокусница!

Тетушкины очи засияли в тон малахитовой комнате. Очень эффектно.

– Так, хватит с меня пустой болтовни, – хлопнула ладонью по столу Анастасия и, встав, пошла к выходу. Отодвинула бархатную портьеру и бросила в коридор: – Войдите, сестры.

«Сестры»... Как много значений может иметь одно-единственное слово! Мы с Инари тоже называли друг друга так. Но те дамочки, которые ввалились в комнату и воззрились на меня, на «сестер» не тянули и пахли вольным воздухом виселицы.