Наследники трех родов - Юлия Григорова

Брат Вентиры приказал посадить слабых людей на корабль Кристина, но мы не успели, и тогда Вентира сдалась и каким-то чудом уговорила отпустить всех, кто оказался в плену. Всех, кроме своего брата, его увезли вместе с ней, – вкратце пересказала она последние события, а я выдохнул, понимая, о чем разговаривал генерал с лордом Аравейлом на той встрече, где я валялся почти бездыханным трупом. Глаза закрывались. Из-за стоявшей вокруг темноты мне еще сильнее хотелось опустить веки и какое-то время их не поднимать. Как хорошо было спать, особенно учитывая, что я совершенно не помнил и не чувствовал, как меня перетаскивали из дома, занятого лордом Аравейлом в эту клетку. Скорее всего, это происходило не сразу, а был еще один промежуточный пункт, где я валялся без сознания.

– А почему небо черное? – поинтересовался я, надеясь услышать удивление или что-то в этом духе, ведь не может оно быть такого цвета, но ответ оказался совсем не таким.

– Я не знаю, Зел, просто внезапно на закате оно почернело, и с тех пор еще ни разу не становилось синим, – покачала головой сестра и сделала приглашающий жест, предлагая мне снова вернуться в лежачее положение, затылком ей на колени. Идея выглядела заманчивой, в моем состоянии лучше лежать, быстрее приходишь в себя, но только я хотел что-то ответить, как краем глаза заметил непонятное шевеление вдали. Дорога, забитая телегами со все еще запряженными в них лошадьми и солдатами, тянулась в обе стороны, насколько хватало глаз. Город не был огражден стеной или чем-то таким, и она прорезала его насквозь, разделив на две части. Сперва я решил, что мне показалось, да еще и зрение могло подвести. Один глаз точно стал хуже видеть, но когда я смог всмотреться получше, а несколько солдат сделали то же самое и куда-то убежали, открыв мне обзор, то я понял, что не ошибся.

В нашем направлении, растянувшись, насколько я мог видеть, медленно, но уверенно, шла целая толпа мертвецов. Откуда я знал, что это именно они? Я отчетливо видел несколько полноценных человеческих скелетов, настолько худыми люди быть не могли. Сразу вспомнились ямы с телами солдат с обеих сторон, куда пленные армии Ночной Королевы сносили мертвых, а затем сжигали и закапывали. Риану не нужны были внутренности и даже кожа с мозгом для управления телом умершего, и это поражало меня до глубины души. А еще я увидел его самого, по крайней мере, я так подумал. Кто еще может идти во главе армии трупов в почти черном плаще и с капюшоном на голове? Генерал Лерой нашел Риана после моих слов и вытащил его, либо парень выбрался сам и нашел способ догнать нас. Вопрос в том, зачем ему идти за нами? Я думал, что у него другая цель.

Мимо нашей телеги начали пробегать люди, не солдаты, а простые жители города, по какой-то причине оставленные армией противника в живых. Вероятно, они приняли их приход и оказали необходимое содействие, но сейчас, при виде кошмара, который надвигался сюда, эти люди не нашли ничего лучше, как просто бежать в сторону границы, подальше от мертвецов. Солдаты же, которые прежде бродили по улицам, либо были заняты назначенными им делами, вели себя по-разному. Кто-то пятился назад, испуганно хватаясь за дома, а кто-то, наоборот, стремительно шел вперед, обнажив меч, но замирал на уровне первой телеги, загораживая нам обзор. Раздались звуки труб, возвещающие об опасности, и из домов и переулков на главную улицу хлынуло еще больше солдат в черных доспехах, вооруженных кто одноручными мечами, кто двуручными. Прибежали и те, у кого я с ужасом рассмотрел арбалеты и луки. Вот этих Риан боялся больше всего и даже предупреждал меня о них. Помочь парню из клетки мы не могли, никак, даже если бы и не находились в ней, я не был уверен, что смогу на ногах устоять.

– Где Люций Аравейл? – неожиданно донесся до нашего слуха крик, и у меня создалось впечатление, словно кричал не один Риан, а вся толпа мертвецов. Сразу после крика воцарилась такая тишина, что я слышал шарканье ног и поежился от этого звука. Судя по выражению на лице, Сол пребывала в еще большем шоке, нежели я. Она вцепилась в мою руку, словно это как-то может помочь. Солдаты зашевелились, начали раздаваться шепотки, всюду звучало имя первого заместителя и его титул, пока собравшиеся солдаты не начали расступаться перед мужчиной, который грозными шагами направлялся прямо к Риану и мертвецам. Массивная фигура в доспехах и с мечом на поясе одним своим видом внушала страх. Когда требуемый человек вышел в первые ряды, мертвецы остановились вместе со своим предводителем, а мне стало интересно, как командиры двух армий решали, кто пошлет солдат на освобождение Риана из погреба, и потребовалось ли ему это освобождение.

– Ваша королева мертва, – во всеуслышание заявил голос Риана, а я невольно приподнял брови, даже не представляя, откуда у парня эта информация или же он так хорошо продумал план, что сейчас хочет запудрить всем мозги? – Если не верите мне, посмотрите на небо, – он указал ладонью вверх, и многие из солдат воззрели глаза к небесам. – Оно такое не просто так, оно – это выплеск силы тьмы, которой она обладала и которая покинула ее тело после смерти. У Бога Виндеда уйдет какое-то время, чтобы собрать ее силу в себя и вернуть голубое небо в дневное время суток, а пока вы можете наблюдать это, как призыв к скорби, по Ночной Королеве, Миаленике Виндед, – слова Риана разносились по округе, а толпа солдат слушала его, как завороженная. Большая часть парней рассматривала небо. Мне же было интересно, только я услышал в голосе бывшего спутника неприкрытую боль и скорбь? Он словно сам с трудом сдерживал рыдания, и слова, которые произносил, причиняли ему терзания.

– Меня зовут Алист Викториан Виндед, – во всеуслышание заявил парень, а я невольно ухватился за прутья решетки и подвинул себя ближе. Наблюдая за Рианом, я все пытался лучше рассмотреть его, но куча солдат закрывала вид, а значит, и сам бывший спутник нас не видит. Хотя если все только что сказанное правда, то ему сейчас нет до нас дела. – И вы либо пропустите меня к границе, чтобы я мог по всем правилам похоронить тело своей матери, пока этого не сделали без меня, либо я снесу вас со своего пути, и вы присоединитесь ко мне, но уже в другом обличии, – когда он говорил это, жутко стало даже мне,