Ключ для пешки - Ирина Кайлес

— Федя, пошли. Давай вперед, — послышалось за спиной.

Юноша быстро оглянулся. Кремлев?!! Уже взрослый, с небольшой бородкой, но — точно Денис! Сам он тоже совсем другой, но в этом теле ему комфортно. Оно действительно свое, только постарше. Тряхнув кудрями, Литвинов оглядел остальных. Андрей! Гитара новая, интересно, сколько такая стоит?! И еще двое парней, но их Федя не знал. Влада и Тони не было. Неужели они уйдут из группы? Чуть подальше разминалась танцевальная команда.

Из зала послышались нетерпеливые аплодисменты.

— Федька, пошли, ты чё тормозишь! — высокий парень со стильной бородкой и художественно торчащими волосами подтолкнул его на сцену.

Федя вышел вместе с остальными. Зал взорвался овациями. Парень с бородкой выбежал к микрофону. «Значит, это наш новый солист», — подумалось Феде. Он не ошибся.

Вот это синтезатор! У Феди от восторга дух захватило. Руки прекрасно знали, что делать. Зазвучала музыка. Сумасшедшая энергия пульсировала внутри. В крови закипел адреналин, все словно зажглось. Замелькали стройные фигурки девушек на подтанцовке, упругие мускулы парней… Повалил белый дым, наполнив всю сцену едким, но нераздражающим запахом. Яркие цветные прожектора вверху и по бокам сцены крутились, точно живые, в такт музыке. Федя видел перед собой радостные лица зрителей, глаза, наполненные слезами… Его вдруг охватило незнакомое, но такое классное ощущение: они все здесь, на этой сцене, творили вместе как единое целое, посылая в зал одну энергию, один ритм, одно чувство. И это было настолько здорово, что счастье вылилось в единственную мысль: нельзя ему жить по-другому! Вот оно! Вот это и есть его жизнь!

Как только он ощутил это всем сердцем, закружил вихрь и юноша упал на пол в своей комнате.

Тоня сидела на кровати, машинально доставала из пакетика салфетки и медленно разрывала их на мелкие кусочки. Мысли блуждали слишком далеко, и девушка вряд ли осознавала, что делает. Со времени той злополучной беседы в гараже прошел почти месяц, но Тоню до сих пор неотвязно мучила одна мысль. Ей жизненно необходимо было узнать, кого же все-таки Федя любит. Быть может, узнав эту тайну, она поймет наконец, действительно ли все так безнадежно? Ведь если Федя так никогда и не найдет взаимности, возможно, потом все могло бы измениться… В конце концов она решилась и набрала номер Яна:

— Ян, привет. Это Тоня Кремер.

— Тонечка? Привет! Не ожидал тебя услышать.

— Ян, мне нужно с тобой встретиться. Это очень важно.

Шабуров растерялся:

— Ну… давай встретимся. Где, когда?

— Ты можешь через час?

— Могу, только смотря где.

— Давай у центрального парка, у входа.

— Хорошо, давай.

— Ты только Феде, пожалуйста, не говори, ладно?

— А… ну ладно.

Заинтригованный, Ян отправился в парк. Вскоре они с Тоней сидели на скамейке под большой липой. Крупными хлопьями падал снег, народу в парке было мало. Непривычно спокойно и тихо.

— Ян, ты прости, что я тебя дернула.

— Да ничего. Все нормально, мне даже очень интересно.

— Пожалуйста, пообещай, что ты Феде ничего не расскажешь.

— А в аське можно написать?

— Ян, я серьезно.

— Ну, если серьезно… Это неимоверно сложно, но ради тебя я постараюсь.

— У меня только один вопрос. Если посчитаешь его бестактным, можешь не отвечать.

— Обожаю бестактные вопросы. Я весь внимание.

Тоня никак не могла привыкнуть к манере Яна изъясняться, но тем не менее собралась с духом и произнесла:

— Ян, в общем… короче… Федя, он… любит одну девушку. Ты можешь мне сказать, кто она? Ты его лучший друг, ты должен знать.

Шабуров помрачнел. Вопрос явно застал его врасплох. Он молчал, даже не представляя, что сказать. Имеет ли он право говорить подобные вещи? Он что, девчонка, чтобы сплетни распускать?! Тоня это поняла и попыталась сгладить неловкую ситуацию:

— Ян, ты прости… Понимаешь, мне действительно важно это знать. Пожалуйста, не спрашивай зачем. Мне очень трудно было решиться позвонить тебе и задать этот вопрос. Обещаю: разговор останется между нами. Никто ничего не узнает.

Воцарилось долгое молчание. Тоня ждала, пока Ян переварит услышанное. Шабуров думал. Он доверял Тоне, история в зимнем лагере сильно их сблизила, но… Наверное, сказать это сейчас — означает предать Федьку… Яну стало противно.

— Тоня, я не могу. Извини, — Шабуров встал и ушел.

Тоня с тоской смотрела ему вслед.

Ян мучился весь остаток дня. Зачем Тоня его об этом спросила? Наверняка к Федьке неровно дышит. Откуда она тогда знает, что он кого-то любит? Близкая подруга Рашевской. Близкая подруга. Может, Рашевская начала понимать? Может, если он скажет Тоне правду, он наоборот Феде поможет? Литвинов же тормоз, сам никогда ни на что не решится. А так можно будет подтолкнуть события. Рассказать Литвинову? Нельзя. Тоне пообещал. Да и что страшного произойдет, если Тоня все узнает?

Ян не привык долго думать, а эта мысль мучила его уже несколько часов. В конце концов он решил сделать так, как подсказывала ему интуиция, а она редко его подводила. Ян взял мобильник, быстро написал sms-ку, отправил и с облегчением вздохнул. Через пять минут пришел ответ: «Ян, СПАСИБО!!!» «Пожалуйста», — пробурчал Шабуров себе под нос и сел за компьютер.

А «на другом конце провода» заходилась в рыданиях Тоня. Если бы она только предполагала, насколько больно будет узнать правду…

Шабуров открыл «ВКонтакте», нашел Свету. Долго смотрел на ее фотографию. Они не общались уже две недели. Света не отвечала на звонки, удалила Яна из списка друзей. Она теперь встречалась с другим — высоким и красивым одиннадцатиклассником. Шабуров опустил глаза: вспоминать было невыносимо. Как он тогда увидел их вместе, и… Обидно даже не то, что после той разборки он ходил с красиво цветущим фингалом под правым глазом, а то, как она потом смотрела на него. Неужели можно разом все перечеркнуть и забыть?! Пусть они встречались недолго, но разве любовь может подчиняться каким-то правилам, законам и уж тем более времени? Да и была ли это любовь? Раз вот так все закончилось. Ян с раздражением закрыл сайт, заставил себя улыбнуться. Лить слезы, биться в истерике — не в его характере. Переживет. Он открыл папку с фотографиями Светы, быстро пролистал и без сожаления ее удалил. Сразу очистил корзину, чтобы даже не возникало желания восстановить. Достал фотоаппарат, стер все с карты памяти. Если бы можно было так же прочистить свою собственную память…

Пятое марта. Конкурс.

Федя сидел в классе для разыгрывания. Внутри бушевала буря. Руки холодные, как лед, ладони влажные. Федя посмотрел на свое отражение в крышке инструмента: бледный, как полотно, мокрые пряди белокурых волос прилипли ко лбу. Вспомнил: он где-то читал, что страх публичных выступлений по своей силе стоит на втором месте после страха смерти. Поскольку страх смерти в Игре уже пришлось испытать, сегодняшний ужас перед выступлением Федя поставил бы на первое место, да еще с большим отрывом. Юноша перевел взгляд на руки. Пальцы дрожали. И какого черта он согласился участвовать в этом конкурсе?!