Хельви - королева Монсальвата [= Нежная королева ] - Ольга Игоревна Елисеева

— Чего вы от меня хотите? — сдавленно проговорил Деми.

Свищ довольно хохотнул.

— Вот это уже хорошо. Знаешь, Харвей, что мне в тебе всегда нравилось? — прокурора еще больше насмешил ненавидящий взгляд консорта. — То, что тебя каждый раз приходилось ломать по новой. Выбросил вечером из камеры измочаленные останки, — Свищ осклабился, — а утром опять все сначала. Откуда упрямство бралось? Скажу без лести: ты мой идеал.

Тяжелая рука принца легла на горло послу.

— Говори скорее или проваливай.

Кларенс сделал испуганное лицо.

— Что вы, что вы, ваше высочество, никто и не думал вас обижать! Мне нужна всего лишь мелочь, которая лично вам ничего не будет стоить и только утешит исстрадавшееся сердце нашего бедного короля Дагмара… Убери войска с западно-сальвской границы, ублюдок! А в знак твоей готовности сотрудничать с нами передай мне планы и чертежи новых гранарских укреплений на севере, число и качество заложенных кораблей, карты побережья. Ты всем этим занимался несколько месяцев и как-то забыл поделиться с Беотом.

— Форты сгорели. — бросил Деми. — Ты должен это знать.

— Но вы ведь начали строить новые. — лукаво улыбнулся Свищ. — Неужели ты сейчас не работаешь над макетами? Небось, у тебя полно бумаг, которыми ты мог бы снабдить друзей. А как на счет армии на границе?

— Нет. — сухо сказал Деми.

— Я не расслышал? — Кларенс приложил к уху ладонь.

— Нет! — гаркнул Харвей прямо в лицо послу. — Пусть меня лучше повесят!

Кларенс несколько секунд молчал, продолжая улыбаться.

— Тебя не повесят. — вкрадчиво проговорил он. — Тебя выгонят от сюда. С позором. И думаю, королева утопит твоего ребенка в ближайшем пруду. После разговора со мной, конечно.

— Ты… ты не посмеешь. — выдохнул консорт. — Я убью тебя раньше, чем ты сдвинешься с места.

— Едва ли. — все также мягко промурлыкал Свищ. — Мы хорошо понимаем друг друга, так что не горячись и не обманывай сам себя. Я посмею. — с расстановкой проговорил посол. — А ты нет, потому что я дипломат и обладаю неприкосновенностью. Ты же не хочешь, чтоб из-за твоей вспыльчивости началась новая война?

Деми нехотя снял руку с эфеса маленького придворного кинжала, болтавшегося у него на поясе.

— Приятно иметь дело с умными людьми. — удовлетворенно кивнула Свищ. — Ты принесешь мне то, о чем я просил.

— Нет. — мотнул головой Деми.

— Пусть не сразу. — спокойно продолжал Кларенс. — Но принесешь. Подумаешь и принесешь.

Он исчез от стола также быстро, как и появился, оставив лорда Деми в крайне подавленном состоянии. Сейчас Харвей твердо знал две вещи: он никогда не пойдет на сговор с Дагмаром и никогда не решиться первым поговорить с Хельви. Консорт вспомнил, как полгода назад в Плаймаре королева просила жениха честно рассказать ей все, чем его когда-либо можно будет шантажировать. Тогда они не любили друг друга. Тогда это было сделать намного проще. «Нет», — Харвей с трудом выдохнул. Достаточно и того, что она читала его допросные листы! «Сама все знает. — эта мысль неожиданно пришла Деми в голову, но он одернул себя. — Одно дело знать, а другое слушать омерзительные откровения палача-маньяка. Она ведь беременна, женщины в этом состоянии очень ранимы. А вдруг случится выкидыш?»

В этот вечер Деми зашел к жене без всякого твердого намерения переговорить. Хельви сидела на низенькой скамеечке у огня, положив на колени громадный фолиант Древней Сальвской Истории с яркими картинками и разрисованными золотом буквами — свою любимую рукописную книгу — и осторожно перелистывала пергаментные страницы. На ее гладких, разделенных прямым пробором волосах, играли отблески пламени. При виде этой мирной картины сердце Харвея защемило. Ему захотелось сесть рядом с ней на пол, обнять колени, положить голову поверх книги, и чтоб она рассеянно ерошила его волосы, думая о своем…

Женщина подняла лицо, ее глаза зажглись такой теплотой и тихой радостью, что Деми сразу стало легко, словно все темное и тяжелое на время отступило, позволяя ему расслабиться.

— Хельви. — он действительно сел перед ней на корточки и улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. — королева сама обхватила руками его за шею и положила голову на плечо. — Я стала очень толстая?

— Нет. — он засмеялся. — Нет еще… Почему тебя это беспокоит?

— Не знаю. — она покачала головой. — Мне кажется, я похожа на корову. С каждым днем все больше и больше.

Хельви уже не носила корсета, а по своим покоям ходила в свободных складчатых платьях с завышенной талией. Пока это выглядело всего лишь как новая мода, но скоро…

— Неужели тебя тревожат такие простые вещи? — удивился Харвей. — Говорят, рожать для женщин естественно.

— Только не для меня. — королева вздохнула. — Ты не понимаешь, я всю жизнь вела себя иначе. Меня уважали за ум, за хладнокровие. Впрочем, многие совсем не уважали. Не знаю, как тебе объяснить? В общем, все это для меня… противоестественно. Я же не животное!

Деми улыбнулся. Как он и предполагал когда-то в горах, сразу после их свадьбы, Хельви в роли обычной женщины чувствовала себя крайне неуверенно. И именно в этот момент ее заела гордость. Ну как же? Такой светлый ум! Такая государственная воля! И вдруг ходит из угла в угол, прислушиваясь к утробным шевелениям в своем теле. Это было и дико, и оскорбительно, и… страшно.

— Я совсем не хочу ребенка. — призналась она. — Думаешь, я чудовище? И лишена всяких человеческих чувств?

Харвей ласково погладил ее по голове.

— Успокойся и не терзай себя. Если б ты была простой женщиной, ну женой купца или богатого лорда, и в твоей жизни не было ничего, кроме хозяйства и развлечений, то ребенок — ожидание его, роды, хлопоты вокруг малыша — стали бы для тебя центром мира. А ты? — Деми поцеловал ее в припухшие губя. — И какие только глупости не лезут тебе в голову? Сколько стоит пенька в Даллине, на какие товары поднять пошлину, как сохранить союз с Фомарионом, сколько кораблей даст Мальдор и так далее и тому подобное. Я прав?

Она взъерошила ему волосы.

— Ты всегда прав. Не осуждай меня, пожалуйста.

«Ты б меня не осудила», — подумал Харвей.

Он взял ее уже слегка округлившуюся белую руку и не слишком уверенно посмотрел в глаза.

— Хельви, я хотел спросить.

Женщина вскинула ресницы.

— Ты не станешь… ненавидеть нашего ребенка, если… со мной что-нибудь случится?

Деми сказал совсем не то, что собирался. Королева внимательно посмотрела на него.

— Что за мысли приходят тебе в голову? — удивилась она. — Обычно перед родами умереть боятся женщины и просят мужей позаботиться об их общем ребенке, если те выберут себе новую супругу.