По большому счету. История Центрального банка России - Евгения Письменная

экономике. «Мастер» – лишь малая ее часть, винтик. И бороться надо не с посредниками, а с самим явлением.

Так что в 2011 году дело Мастер-Банка опять растаяло. Булочника пронесло. У Сугробова было много других громких дел. Одно по дороге потерялось – не страшно.

До своего прихода в ЦБ Эльвира Набиуллина ничего не знала о Булочнике и тем более о его «крыше», обнале и войне силовиков. Как только она заняла пост председателя ЦБ летом 2013 года, она сказала своим подчиненным, что будет действовать жестко по отношению к нарушителям законодательства. Ко всем без разбору. Подчиненные вздохнули и согласно кивнули головами. Разработали план. Зампред ЦБ Михаил Сухов, занимавшийся банковским надзором, должен был на форуме в Сочи предупредить банкиров об ужесточении политики по отношению к тем, кто проводит сомнительные операции. Он приехал в Сочи и огласил новый курс ЦБ на ужесточение политики по надзору[435]. Но ему почти никто не поверил. Мало ли страшных слов говорил ЦБ? Говорить – это одно, а делать – совсем другое. Банкиры решили, что это очередные страшилки от регулятора. Ведь с приходом Набиуллиной пока ничего не изменилось: ЦБ отзывал лицензии в прежнем ритме – три-пять банков в месяц, и все не очень серьезные. Только в октябре, когда лицензии лишился крупный подмосковный банк «Пушкино»[436], банкиры стали припоминать слова Сухова в Сочи о том, что ЦБ будет усиливать борьбу с проведением сомнительных операций. Все оторопели, когда следом ЦБ лишил лицензии Мастер-Банк[437]. При ее отзыве ЦБ указал: «Кредитная организация была вовлечена в проведение крупномасштабных сомнительных операций». Весь рынок это знал, конечно, но никто не верил, что ЦБ замахнется закрыть самую крупную обнальную площадку России с кураторами из МВД, ФСБ, правительства и Госдумы одновременно. Черный рынок обнала моментально отреагировал. Процент за обнал взлетел до 8 %. Шок!

Мастер-Банк стал первым узелком, за который ухватилась Набиуллина. Еще несколько лет она будет тянуть эту ниточку с узелками. Банки станут падать как костяшки домино в годы ее руководства Центральным банком: почти шестьсот банков исчезнут за пять лет, множество окажутся санированы. Набиуллина будет резать банки жестко, не оглядываясь на владельцев и клиентов. Например, в 2016 году она отзовет лицензию у Внешпромбанка, входившего в топ-50 российских банков по размеру активов, где держали деньги госкорпорации и высокопоставленные чиновники[438]. А в 2018 году лишится лицензии банк «Объединенный финансовый капитал», крупнейшим акционером которого был однокурсник Владимира Путина Николай Егоров[439]. Тридцать миллиардов рублей, которые пришлось выплатить из фонда Агентства по страхованию вкладов (АСВ) из-за отзыва лицензии у Мастер-Банка, покажутся детским садом по сравнению с дальнейшими выплатами, когда станут отзывать лицензии у гораздо больших банков, например «Югра», Татфондбанка или Внешпромбанка. АСВ ежегодно будет платить сотни миллиардов рублей, за несколько лет руководства ЦБ Набиуллиной АСВ заплатит больше одного триллиона рублей[440]. А уж сколько денег ЦБ потратит на санацию крупнейших частных банков в 2017 году, и сказать страшно: почти один триллион рублей. Вот сколько ЦБ напечатал, чтобы рассчитаться с вкладчиками за исчезнувших банкиров.

С приходом Набиуллиной закончилась для банкиров вольница, эра накопления бизнеса, инфраструктуры и менеджерских решений. Она решила, что пришло время банкам зарабатывать репутацию и профессионализм. Набиуллина хозяйской рукой взялась наводить порядок в хаосе этой отрасли бизнеса. Она стала вытаскивать грязное белье банков. Взялась она наводить порядок несмотря на то, что процесс этот – больной и неприятный. Многие, очень многие вкладчики теряли деньги в процессе отзыва лицензий: не только простые люди, но и чиновники, звезды эстрады, компании и госструктуры. Чтобы не было паники у населения, ЦБ вдвое увеличил страховые выплаты по вкладам населения: с семисот тысяч до одного миллиона четырехсот тысяч рублей. Это помогло остановить массовый отток вкладов из летящих под метлой Набиуллиной банков.

А что же случилось с Булочником, оказавшимся одним из первых в колоде на вылет? Как ни странно, ничего страшного. Он, конечно, потерял бизнес в России. Сначала уехал в Израиль, а потом с семьей перебрался то ли в Лондон, то ли на Украину. После отзыва лицензии у Мастер-Банка дело Сугробова оказалось востребовано, и многие сотрудники учреждения были приговорены к наказанию лишением свободой, но сразу же амнистированы. Булочника арестовали заочно[441]. Но многие спрашивают: почему человека, который больше десяти лет был крупнейшим игроком теневого рынка обнала, выпустили из страны? Слишком много в России высокопоставленных людей, которые не хотели бы, чтобы Булочник называл их имена. К тому же, как говорят сами VIP-вкладчики, он расплатился со всеми, кто его крышевал.

Семнадцать

– Интервенция!

Набиуллина подняла глаза и пронзительным взглядом посмотрела на коллегу, который это сказал. Это не был совет – просто нервный, тихий возглас. Первый заместитель главы Центробанка Сергей Швецов оторопело смотрел на экран своего планшета, на котором было видно, как курс рубля стремительно падает. Зрелище не для слабонервных: видеть на экране, как из-за твоего решения обесценивается национальная валюта. Каждая секунда – потерянные миллиарды, россияне беднеют с каждым ползком рубля в сторону снижения курса по отношению к ведущим мировым валютам. Набиуллина переводила взгляд с планшета с ползущим рублем на Швецова и продолжала молчать. Кривая рубля скакнула вверх.

Швецов не выдержал и просящим тоном сказал:

– Нужна интервенция![442]

Он знал, что предыдущий его шеф Сергей Игнатьев не допустил бы такой ситуации. Такого просто не могло быть: доллар уходит в поднебесные высоты, а ЦБ смотрит на это холодно и не выступает в защиту рубля, вкидывая на рынок валюту, чтобы сбить курс и накормить обезумевших трейдеров. Похожей ситуации не было уже много лет, все успели забыть те ощущения из 1990-х. Самый критичный момент за последние пятнадцать лет имел место в конце 2008 года, когда рубль стал обесцениваться на фоне снизившейся цены на нефть. Тогда Игнатьев рисковал и тратил валюту из международных резервов на поддержку курса. Потратил больше двухсот миллиардов долларов, и ему повезло: цена на энергоресурсы стала расти вновь. И рубль, провалившись, вслед за нефтяными котировками стал возвращаться на спокойные уровни. Все резкие перепады рубля роднит одно: никто не знает, что будет с экономикой и с ценой на нефть. Но тогда Игнатьев поддержал рубль валютой и выиграл. А сейчас Набиуллина, устав от интервенций, которые пришлось проводить несколько месяцев подряд, решила остановиться.

Делать интервенции – бессмысленно, остановить их – страшно.

Для Набиуллиной все началось в марте 2014 года, когда Владимир Путин согласился принять в Россию украинский Крым. На Украине шла борьба за власть, на улицах столицы и других городов вспыхивали вооруженные беспорядки, президент Янукович был отстранен от власти. Крымчане использовали момент и на спешно созванном референдуме проголосовали за воссоединение с Россией. Владимир Путин поддержал желание крымчан и, введя на полуостров российские войска, согласился присоединить Крым к России, куда он входил до 19 февраля 1954 года, когда по указу Первого секретаря ЦК КПСС Никиты