Этика банков. Уроки финансового кризиса. Учебное пособие - Петер Козловски

1. Кризисы возникают из функции финансового сектора, связанной с предоставлением потребителям гарантий того, что им будет постоянно обеспечиваться достаточная ликвидность. Кризисное развитие этой функции может вызываться спонтанной паникой банковских клиентов, которых беспокоит их ликвидность, и в этих случаях они штурмуют банки. Финансовые кризисы, как считает Киндлеберг[227], самый авторитетный сторонник такого подхода, являются следствием спонтанной паники.

2. Учет конъюнктурного цикла. В конъюнктурных спадах, когда экономика вступает в стадию рецессии, доходы от банковских кредитов становятся меньше из-за увеличения неплатежей по кредитам. Однако, если банки имеют фиксированные обязательства и несут ответственность за банковские вклады и кредиты, они могут попасть в ситуацию потери платежеспособности и возможного за этим банкротства. Такая ситуация может привести к штурму банковских счетов.

Оценка стоимости активов. Одной из самых драматичных причин кризиса является внезапное падение цены на такие активы, как акции и ипотека, из-за возможного уменьшения будущих денежных потоков. Падение цен на активы ведет к повышенной потребности в ликвидности со стороны должников и банков, которую банки не в состоянии удовлетворить. Это, как описывают п. 1 и 2, приводит к дефициту ликвидности и к банкротству[228].

Понятно, что современный кризис финансовых рынков лучше всего объясняется п. 3[229]. Даже если признать эту системную причину, возникает вопрос, почему же банки, осуществляя кредитование, все-таки поддерживали образование «пузырей», обслуживая активы, главным образом на рынке жилья, почему предложение кредитов ускорилось путем неконтролируемой секьюритизации и формирования избытка финансовых пари на деривативы, которые не приводи – ли к созданию стоимости, а также при заключении финансовых пари банками.

Наблюдателю должны быть известны многие причины финансового кризиса, и это вынуждает его не спешить с морализаторством и усматривать во всем криминал. Однако этическая перспектива – это не перспектива морализации, а перспектива личной ответственности участников систем действий. Экономические системы всегда являются системами действий, а не физическими системами с механическими причинами и влиянием. А сами участники системы могут позитивно или негативно относиться к системным императивам.

То, с чем трудно, скорее, невозможно согласиться, – это намерение придать действиям банкротов в банковской сфере криминальный оттенок, ведь ошибочные действия стали практически общими, однако ее участники не заслуживают этического прощения. Так как ошибочные действия стали повсеместными, нельзя тех, кто их совершил, обвинять в криминальных действиях, так же как нельзя обвинить всех граждан в недостойном поведении (deviant behavior), если они следуют тем же самым образцам. Недостойное поведение является предпосылкой криминализации, так как необычное, т. е. «нормальное» поведение может быть криминальным только в экстремальных ситуациях[230]. Это справедливо с точки зрения права, но не с этических позиций. С точки зрения хозяйственной этики остается фактом то, что почти вся финансовая сфера привыкла к таким формам поведения, которые с точки зрения хозяйственной этики перестали служить цели финансовой сферы и ориентированы на бесстыдное и беспредельное обогащение рыночных игроков. Остается лишь сделать оговорку, что за ущерб, нанесенный экономике, должны отвечать не налогоплательщики, а ответственные руководители финансовой сферы, которые не предотвратили ее фиаско. Ответственность за ущерб в результате финансового кризиса может компенсироваться возвратом государственных субсидий и погашением востребованных ранее государственных кредитов и гарантий.

Финансовая система сумеет устоять лишь тогда, когда удастся откорректировать те из ее направлений, которые стали причинами кризиса финансовых рынков. К ним относятся раздувание гиперспекуляции, приоритетное распространение деривативных пари, завышенная значимость бонусного мышления и превращение принципа рыночной стоимости контрольной направленности в принцип первоочередной цели компании. Западным сообществам совершенно не нужно придерживаться этих направлений гиперкапитализма, так же ничего не мешает и финансовым посредникам в своих действиях снова руководствоваться законами элементарной нравственности, т. е. при заключении доверительных договоров выполнять доверительные обязанности. Приведенные выше направления гиперкапитализма, включая пренебрежение доверительными обязанностями, не присущи капитализму. Капитализм функционирует с той мерой спекуляции, какая необходима для ликвидности финансовых рынков, и с теми деривативными пари, которые применяются для хеджирования. Он функционирует с нормальными трудовыми контрактами вместо бонусных систем и с принципом рыночной стоимости акций контрольной направленности вместо принципа конечной цели.

Гиперкапитализм периода кризиса финансовых рынков приобрел вид мошеннического капитализма. Как все мошенники, он хорошо чувствовал себя все время, вплоть до дефолта. Характерным для периода, предшествовавшего кризису финансовых рынков, было то, что у большинства игроков дела шли хорошо, вернее, большинство из них находилось под впечатлением, что у них дела шли лучше, чем в периоды нормального капитализма. Начиная с 1990-х гг. сформировалась экономика мошенничества и часть банков оказалась всего лишь самыми плохими мошенниками. Когда в 2002 г. лопнул первый «пузырь», еще можно было подумать: да, это произошло, но теперь все вернется назад. Однако затем пришел гениальный шеф ФРС США А. Гринспен, предотвратил рецессию и вместо этого надул следующий «пузырь», который впоследствии неизбежно лопнул.