Требуется муж, или Охота на темного магистра - Ольга Романовская

Леннард презрительно усмехнулся:

– Люди, подобные ей, понятия не имеют о рунической магии.

Ощутив на себе его взгляд, девушка обернулась и почти сразу уткнулась взглядом в черную татуировку на запястье темного мага: двойная пентаграмма, заключенная в круг. Она сочилась фиолетовой кровью, но Леннард будто не замечал боли. Так вот каким образом он их сюда перенес!

– Моя госпожа, – Леннард учтиво поклонился Асвейг, – помогите мне! Нужно на один раз превратить девчонку в обычную суккубу. Взамен обещаю вам души всех обитателей замка Даура. Там есть неплохие маги, дополнят основное блюдо.

Основное блюдо… Волосы Вайолет встали дыбом. Стало холодно, очень-очень холодно, словно девушка очутилась без одежды в самой крайне точке севера.

Владелица Старой башни задумалась и согласилась.

– Учти, – предупредила она, – выпить девочку сможешь только после рассвета и сразу же отдашь мне Даура Лар’Ирена. Спасибо за брата, – плотоядно улыбнулась она. – У него вкусная кровь.

– Всегда пожалуйста, – снова поклонился Леннард. – Рад услужить госпоже. О вас тоже незаслуженно забыли, как и обо мне.

– Это верно, – медленно кивнула Асвейг и шагнула, нет, поплыла к Вайолет. – Пришло наше время.

Как дышать, когда горло сковано спазмом? Как не упасть, когда ноги превратились в кисель? Вайолет казалось, будто она умерла. Она не могла двигаться, даже ее сердце билось по чужой указке. Полудемоница милостиво оставила возможность думать, взяв под полный контроль остальные чувства и функции. Физически Асвейг не притронулась к добыче, но Вайолет явственно ощутила ее пальцы, коснувшиеся кожи, проникшие, будто это возможно, в душу.

– Раздень ее, положи перед камином и крепко держи, – приказала хозяйка Старой башни.

Темный маг в точности выполнил указания Асвейг и прижал девушку к каменному полу. По губам Леннарда блуждала легкая улыбка, взгляд то и дело обращался к родинке под грудью.

– Хочешь ее?

Над Вайолет нависла тень полудемоницы.

– Еще успею! – фыркнул Леннард. – Утром покувыркаемся.

– Напоминаю: держи крепко.

В следующий миг на тело Вайолет полился обжигающий черный воск. При соприкосновении с кожей он вспыхивал темным пламенем. Девушка кричала и извивалась, но Леннард не давал вырваться. Казалось, воск повсюду, один сплошной ожог. Сквозь слезы боли Вайолет видела лицо Асвейг – та получала удовольствие от происходящего. Леннард – нет, хоть что-то человеческое в нем осталось. Он хмурился, а потом и вовсе смело, даже дерзко перехватил руку полудемоницы:

– Хватит, моя госпожа! Превращение уже совершилось.

Лицо хозяйки Старой башни перекосила судорога гнева.

– Не смей меня касаться! – разнесся ее голос под сводами гостиной.

– Простите, моя госпожа. – Леннард повинно опустил голову.

Но главного он добился: пытка закончилась. Оставалось только гадать, не пожалеет ли об этом Вайолет, не стала бы смерть желанным исходом.

– Одевайся!

К ногам девушки полетела одежда. Вайолет потянулась за ней и тоненько застонала. С нее будто заживо сняли кожу! Внешне никаких изменений, все такая же светлая, идеальная, но малейшее движение причиняло страдания.

– Ладно, не мучайся, помогу.

Покосившись на повернувшуюся к парочке спиной Асвейг, Леннард сгреб одежду Вайолет и принялся ее одевать. Он не путался в завязках, делал все быстро, словно работал камеристкой у знатной дамы. Наверное, дело в магических практиках, требовавших идеальной моторики.

– Закончили? – стоило последней пуговице войти в петлю, раздраженно поинтересовалась полудемоница. – Тогда убирайтесь!

Дважды повторять не требовались, оба не горели желанием задержаться в Старой башне.

– Поищем брата, – оказавшись за пределами жилища Асвейг, предложил Леннард. – У меня есть для него крошечное задание.

Поддерживая Вайолет – она не возражала, так как не могла передвигаться самостоятельно, – темный маг запустил руку в мгновенно сгустившийся подле него туман.

– Ага! – довольно улыбнулся он, выудив серебристую нить.

Леннард дернул за нее, и из молочного марева показался Эдмон. Он походил на себя прежнего, живого, даже презрительно поджал губы при виде Вайолет, но обзавелся кожей с неестественным синим отливом и алыми радужками. Казалось, будто зрачки плавали в море крови.

– Привет, братец! – издевательски поздоровался Леннард.

В ответ Эдмон плюнул ему под ноги. Вернее, попытался, потому что слюны у мертвеца не было.

– Бесись сколько влезет, все равно ничего не изменишь. Отныне я твой хозяин.

– Сволочь ты, последняя мразь! – от души выругался покойник.

Леннард лишь усмехнулся.

– Когда Даур вызовет твою душу, скажешь то, что велю.

– Обойдешься! – огрызнулся Эдмон. – Хочу полюбоваться на то, как кузен порежет тебя на кусочки.

– Не изображай жертву! Ты по уши в дерьме, братец. Ты жаждал власти не меньше меня, только оказался слабее и глупее, именно поэтому господин сейчас я.

В подтверждение своих слов Леннард намотал на руку призрачную нить. Она вела к груди Эдмона, к месту, где некогда билось его сердце. Сейчас вместо него темнел непонятный сгусток. От натяжения нити он проступил сквозь полупрозрачную синюю кожу, начал кровоточить. Эдмон зашипел, скрючился от боли.

– Будь ты проклят!

В порыве гнева он потянулся к горлу убийцы и отлетел на пару метров.

– Не бойся, – обратился Леннард к парализованной страхом Вайолет и стряхнул с пальцев голубые искорки, – ничего он не сделает. Отныне братец – мой слуга. Чудесный лич, который еще послужит на благо империи. Я вас познакомил, чтобы не пугалась. Немного доработаю его на досуге и приставлю тебя охранять. Прости, невестушка, не доверяю я тебе, хочу убедиться в верности и лишь потом подарю колечко. А теперь нам пора, нужно готовиться к романтичной ночи. Асвейг перестаралась, но я неплохой целитель, быстро приведу тебя в надлежащий вид.

Обхватив голову руками, Вайолет искала и не находила выход в сложившейся ситуации. Леннард не шутил, когда предупредил: хоть одно слово Дауру, и она умрет.

– А чтобы было меньше соблазнов, – добавил он, вливая в рот очередную ложку горького лекарства, – помни о родителях. Полагаю, их жизни для тебя что-то значат. Если ты предашь, я убью их без всякого сожаления.

Девушка с горечью подумала о том, что тяжело предать того, кто тебе не верил. Она угрюмо уставилась в одну точку. Почему Асвейг не убила ее? Это стало бы лучшим решением. Еще Леннард с его заботой! Он так сосредоточенно над ней колдовал, готовил притирания, порошки, разводил их в особой пропорции, словно действительно беспокоился о ее здоровье.