Долина лошадей - Джин Мари Ауэл

рамудои, поднесли Тонолану и Джетамио только что зажаренных, нанизанных на палочки сигов, что были изловлены этим утром. Отвар ароматного лесного щавеля, листья которого превратились в буро-зеленую кашицу, служил соусом.

Джондалар немедленно оценил вкус этой необычной, неведомой ему приправы, прекрасно подходившей для рыбы. Вместе с первым блюдом по кругу были пущены и корзинки с какой-то снедью. Едва Толи уселась возле Джондалара, тот полюбопытствовал, что же находится в этих корзинах.

– Буковые орешки, собранные прошлой осенью, – ответила она и тут же стала рассказывать ему о том, как орешки с помощью маленьких кремневых ножей освобождаются от плотной коричневой скорлупы, как их поджаривают при постоянном помешивании в плоских корзинах и, наконец, обваливают в морской соли.

– Соль принесла Толи, – вмешалась в разговор Джетамио. – Это один из ее свадебных подарков.

– Толи, скажи, много ли людей мамутои живет возле моря? – спросил Джондалар.

– Нет. Считается, что наш клан живет очень близко к морю Беран. Большая часть мамутои живет на севере. Мамутои – охотники на мамонтов, – гордо заметила она. – Каждый год мы отправляемся охотиться на север.

– Как ты смог сочетаться браком с женщиной из племени мамутои? – спросил светловолосый зеландонии у Маркено.

– Я похитил ее, – ответил тот, подмигнув полной молодой женщине.

Толи заулыбалась.

– Это правда, – кивнула она. – Разумеется, потом мы все уладили…

– Я встретился с ней во время своей торговой экспедиции на восток. Мы дошли до самой дельты Матери. Это была моя первая поездка. Меня не интересовало, из какого она племени – шарамудои или мамутои. Я знал одно: без нее я назад не вернусь.

Маркено и Толи рассказали о тех проблемах и трудностях, которые были вызваны их решением вступить в брак. После длительных переговоров представители обоих племен решили, что ему следует «украсть» свою избранницу, выполнив при этом ряд условий ритуального характера, тем более что сама Толи нисколько не возражала против этого и такие случаи бывали и прежде.

Людские поселения были крайне редки и отдалены на такие расстояния, что обжитые племенами территории не соприкасались друг с другом. По этой причине чужеземцы обычно не вызывали у аборигенов враждебных чувств. Первоначальная настороженность и изумление через какое-то время сменялись спокойным безразличием или даже искренним радушием. Многие охотничьи племена привыкли к длительным странствиям, связанным с сезонными климатическими изменениями (они, как правило, сопровождали мигрирующие стада животных), в некоторых из них существовала давняя традиция индивидуальных путешествий.

Определенные трения могли возникнуть лишь при близком знакомстве. Впрочем, если какие-то проявления враждебности и встречались, о них знали лишь внутри племени. Характер взаимоотношений складывался в соответствии с определенным ритуалом, которому старались следовать стороны. Господствовавшие в ту пору законы не были жестко фиксированы, однако в основном совпадали у большинства племен того или иного региона. Между племенами шарамудои и мамутои установились хорошие торговые отношения; в их обычаях и языках имелось много схожих моментов. У первых Мать Великая Земля носила имя Мудо, у вторых – Мут, но и у тех, и у других она являлась Богиней, Прародительницей и Праматерью.

Мамутои обладали развитым представлением о себе как народе, что делало их открытыми и дружелюбными. Будучи собранными в группу, они не боялись никого и ничего, ибо ничто не может устрашить настоящих охотников на мамонтов. Дерзкие, уверенные в себе, несколько простодушные, они считали выдвинутые ими условия чем-то самоочевидным. Маркено они таковыми не казались, и потому переговоры велись достаточно долго, хотя речь шла о таком заурядном деле, как женитьба.

Толи была типичной представительницей своего племени: открытая, радушная, уверенная в том, что нравится решительно всем. Надо заметить, эти качества действительно располагали к себе многих. Никто и не думал оскорбляться или обижаться, когда она задавала собеседнику вопросы интимного свойства, – все понимали, что она делает это без всякого тайного умысла. Она говорила именно то, что приходило ей на ум.

К ним подошла девочка с ребенком на руках:

– Толи, Шамио проснулась. По-моему, она хочет есть.

Мать благодарно кивнула девочке и, не прерывая разговора, стала кормить малышку грудью. Пирующим стали раздавать новое яство – соленые крылатки ясеня, плававшие в рассоле, и свежие земляные каштаны. Маленький клубень походил на дикую морковь, сладкий подземный плод, уже известный Джондалару. Вкус его тоже показался Джондалару знакомым, но тут он ощутил во рту остроту, присущую уже не моркови, а редиске. Хотя это яство считалось здесь особым деликатесом, он решил отведать чего-нибудь другого. Доландо и Рошарио поднесли молодой паре новое приношение – жирную похлебку, сваренную из мяса серны, и темно-красное черничное вино.

– Я думал, что самое вкусное здесь – рыба, – обратился Джондалар к брату, – но тогда я еще не попробовал этой похлебки!

– Джетамио говорит, что они всегда варят такой суп. Он заправлен сушеными листьями восковника. Его кора используется для окраски шкур серны – именно она и придает им желтый цвет. Восковник растет на болотах; его особенно много там, где Сестра сливается с Матерью. Кстати, мы и встретились-то благодаря этому растению – они приплыли туда именно за ним…

Вспомнив о событиях прошлой осени, Джондалар нахмурился:

– Ты прав. Нам тогда здорово повезло. Знал бы я, как отблагодарить этих людей…

Вспомнив о том, что к этим людям теперь принадлежал и его младший брат, он еще сильнее наморщил лоб.

– Вино – свадебный подарок Джетамио, – сказала Серенио.

Джондалар взял наполненную вином чашу, сделал небольшой глоток и одобрительно закивал:

– Хороший. Много хороший.

– Очень хороший, – поправила его Толи. – Очень хорошее вино.

Она сделала это без тени смущения, ибо владела языком не слишком уверенно и потому постоянно следила за правильностью речи.

– Очень хороший, – повторил он, с улыбкой глянув на коренастую молодую женщину, прижимавшую малыша к своей объемистой груди. Ему импонировали ее искренность, открытость и общительность, перед которыми не могли устоять осторожность и скрытность, свойственные большинству людей. Он повернулся к брату. – Она права, Тонолан. Вино действительно замечательное. Даже мать не стала бы спорить с этим, а уж у Мартоны вино всегда выходило на славу. Я думаю, она бы оценила Джетамио.

Джондалар тут же пожалел о сказанном. Тонолану не суждено привести жену к матери и, скорее всего, не придется увидеться с Мартоной.

– Джондалар, ты должен говорить на языке шарамудои. Когда ты говоришь на зеландонии, тебя никто не понимает. И язык здешний ты так никогда не выучишь, – сказала Толи с участием. Она была научена этому собственным опытом.

Джондалар заметно смутился, но нисколько не рассердился на Толи, искренне желавшую ему добра. Говорить на своем языке в обществе не владеющих им людей по