Крымский излом - Александр Харников

Он замолчал, видимо собираясь с мыслями.

– В 1991 году той реальности СССР прекратил своё существование. Нет, не надо вскакивать, мы не проиграли войну. Можно сказать что мы проиграли, проиграли нашим нынешним союзникам послевоенный мир... Было там всё: и неравенство экономических условий, и предательство верхушки, захотевшей стать новыми капиталистами.

Генерал-майор Бережной мрачно кивнул.

– Но не это важно. Вся информация предоставлена нынешнему руководству СССР, и оно в своё время примет к предателям надлежащие меры.

Ваша же задача, товарищ Симонов, заключается в том, что нам нужна книга... Ваша книга об этой бригаде. Не делайте, пожалуйста, такое лицо, вы это можете. Сразу после нашего разговора вам дадут роман "Живые и мёртвые", написанный неким Константином Симоновым по его записям о командировке на фронт в июле сорок первого. Могилёв. Вспомнили? Ну, вот и хорошо. Конечно, там не должно быть никаких намёков на пришельцев из будущего. Цель у этой книги, честно скажу, двоякая. Во-первых, надо поднять дух наших бойцов, показав, что немцев можно бить, причём, со страшной силой. Во-вторых, нам надо сбить со следа наших врагов, и нынешних и завтрашних, чтобы они не знали, где искать причину своих поражений. Надеюсь, что Константин Симонов, советский человек и настоящий коммунист, оправдает доверие партии и народа?

От такого предложения, да и от самого факта, что я разговариваю с человеком, который жил в мире, отстоящем от нас на семьдесят один год, у меня закружилась голова. А эти молодые парни за окном, разгромившие 11-ю армию? Они не просто ещё сами не родились, скорее всего, не родились ещё и их родители. Вот он, генерал-майор, смотрит на меня чуть прищурившись, своим испытующим взглядом. И от этого взгляда у меня по коже бегут мурашки... Он верит, что я справлюсь, и значит, я должен справиться. Решившись, киваю головой:

– Я согласен, товарищи! Скажите, что я конкретно должен делать?

- Отлично! – широко улыбнувшись, генерал-майор хлопнул в ладоши. – Я в вас верил!

На мгновение сквозь маску уставшего военного проглянул другой человек, весёлый и жизнерадостный, любящий дружескую компанию и красивых женщин. Но его лицо тут же снова стало серьёзным.

– Следующие две-три недели вы проведёте в нашей бригаде. Скучно не будет – обещаю, – он подмигнул майору госбезопасности, и тот утвердительно кивнул.

Они что, чёрт возьми, готовятся к следующему наступлению? А почему бы и нет? Об этом говорит и пополнение техникой, и тренировки личного состава. Прямо такое, конечно, никто не скажет, но имеющий глаза, как говорится, да увидит. А генерал-майор продолжал.

– Что же касается десанта Евпатории и боёв в Крыму, то мы познакомим вас с вашими коллегами из XXI века, корреспондентами "Красной Звезды". У них есть все необходимые материалы по тем боям. Сейчас они как раз монтируют фильм.

Генерал-майор посмотрел на военкома бригады.

– Леонид Ильич, вы сообщили Ирочке, чтобы бросала всё в Симферополе и срочно вылетала к нам обратным рейсом?

Бригадный комиссар кивнул.

– Ну вот и хорошо, познакомитесь с нашей звездой журналистики, а также вашей большой поклонницей. С ней вместе и придумаете, чем в легенде заменить наше иновременное происхождение. Она у нас большая выдумщица.

На этом и закончилась моя первая беседа с генерал-майором Бережным, человеком из будущего. На следующий день, во время очередной тренировки я увидел их всех троих: Бережного, Брежнева и Санаева с обнажёнными торсами, под моросящим дождём, вместе с бойцами отрабатывающими приёмы рукопашного боя. Но это уже была немного другая история.

На оперативном совещании присутствуют:

Командир ЛК "Парижская Коммуна" капитан 1-го ранга Кравченко Фёдор Иванович

Командир КР "Молотов" капитан 1-го ранга Зиновьев Юрий Константинович

Командир КР "Красный Крым" капитан 2-го ранга Зубков Александр Илларионович

Командир лидера "Ташкент" капитан 2-го ранга Ерошенко Василий Николаевич

Командир лидера "Харьков" капитан 2-го ранга Мельников Пантелеймон Александрович

Командир РК "Москва" капитан 1-го ранга Остапенко Василий Васильевич

Командир ЭМ "Адмирал Ушаков" капитан 1-го ранга Иванов Михаил Владимирович

Командир БПК "Североморск" капитан 1-го ранга Перов Алексей Викторович

Командир СКР "Ярослав Мудрый" капитан 2-го ранга Юлин Виктор Петрович

Командир СКР "Сметливый" капитан 2-го ранга Гостев Алексей Викторович

Оперативное совещание я собрал на командном пункте Черноморского флота. Делать это на корабле, который носил моё же собственное имя, я считал неприемлемым по двум причинам. Во-первых, это грубое нарушение высшего уровня секретности: любой человек, попавший на борт кораблей из будущего, сразу поймёт, что что-то тут не так. И, во-вторых, это элементарно неудобно – товарищи могут подумать что я зазнался.

Я уже просил товарища Сталина переименовать авианесущий крейсер, дав ему более подходящее имя, но получил вежливый отказ.

– Товарищ Кузнецов, в будущем вам было оказано высокое доверие, вашим именем был назван лучший корабль флота. Мы можем переименовать его только в том случае, если вы сильно проштрафитесь... Подумайте над этим!

Ну кто сказал, что у товарища Сталина нет чувства юмора, а? Нет, он будет ждать пока я проштрафлюсь?! Не дождетесь, товарищ Сталин!

Тем более, что уже были вопросы от товарищей черноморцев: а какой это адмирал Кузнецов и кем он мне доводится. Приходилось отшучиваться, что никем, даже не однофамильцем.

Вот и пришлось собирать совещание на командном пункте флота в Южной бухте. Тем более, что сам ТАКР "Адмирал Кузнецов" останется на якорной стоянке, подлётное время его истребителей к Констанце, если что, составит всего пятнадцать минут. А с аэродрома Саки, так и того меньше. Тем более, что туда перевёли вторую пару лёгких, по их понятиям, истребителей МиГ-29.

Пара этих "лёгких" истребителей играючи смахнула с неба три девятки Хе-111, и всё окрестное люфтваффе слышало по радио вопли избиваемых. А вчера случился курьёз – я про себя улыбнулся: тот самый майор Скоробогатов со своими ведомыми взлетели на перехват двух троек Ю-88 и одной тройки Хе-111, как-то уцелевших в мясорубке предыдущих дней. Их германское командование послало на бомбёжку наших позиций на Перекопе.

Увидев атакующее МиГи, немцы заорали в эфире "Ахтунг! Хищники!" и стали покидать на парашютах абсолютно исправные самолёты. У них теперь, оказывается, такой приказ: в бой не вступать, а спасаться по возможности. Жаль, что это случилось не над нашей территорией.