На крыльях орла - Кен Фоллетт

Итак, в конце концов, команда сосредоточилась на вывозе по автомобильной дороге.

Набралось шесть вариантов.

На севере находился СССР, отнюдь не гостеприимная страна. К востоку располагался Афганистан, равным образом негостеприимный, и Пакистан, чья граница отстояла слишком далеко – почти за тысячу миль, по большей части проходящая по пустыне. На юге находился Персидский залив с дружественным Кувейтом, всего за пятьдесят или сто миль водным путем. Это выглядело обещающе. На западе лежал недружественный Ирак; на северо-западе – дружественная Турция.

Кувейт и Турция были местами назначения, к которым они отнеслись наиболее благосклонно.

Саймонс попросил Кобёрна найти надежного иранского служащего компании, чтобы проехать до самого Персидского залива с целью разведать, является ли путь проезжим, а местность – мирной. Кобёрн обратился по этому поводу к Мотоциклисту, получившему эту кличку потому, что он носился по Тегерану на мотоцикле. Системный инженер-стажер вроде Рашида, Мотоциклист, примерно двадцати пяти лет от роду, был невысок ростом и являл собой самого настоящего лихача. Он обучался английскому языку в школе в Калифорнии и мог болтать с каким угодно местным американским выговором – южным, пуэрториканским, любым. «ЭДС» приняла его на работу, невзирая на отсутствие степени, присуждаемой по результатам обучения в колледже. Дело в том, что он набирал примечательно высокое количество баллов в тестах на проверку способностей. Когда иранские сотрудники «ЭДС» устроили забастовку, Мотоциклист удивил всех, неистово порицая своих коллег и высказываясь в пользу работодателей. Он не делал секрета из своих проамериканских настроений, однако же Кобёрн был совершенно уверен в том, что Мотоциклист связан с революционерами. Однажды он попросил у Кина Тейлора автомобиль. Тейлор предоставил таковой в его распоряжение. На следующий день он попросил еще один. Тейлор оказал ему такую любезность. Однако же Мотоциклист всегда разъезжал на своем мотоцикле. Тейлор и Кобёрн были стопроцентно уверены, что эти автомобили были взяты для революционеров. Им это было безразлично: главное, что Мотоциклист теперь оказался в долгу перед ними.

Таким образом, в оплату за оказанные в прошлом любезности Мотоциклист поехал к Персидскому заливу.

Молодой человек вернулся несколькими днями позже и сообщил, что нет ничего невозможного, если у вас есть деньги. Можно было добраться до залива и купить или арендовать катер.

Но он не имел представления о том, что произойдет, если вы высадитесь в Кувейте.

На этот вопрос ответил Гленн Джэксон.

* * *

Являясь охотником и баптистом, Гленн Джэксон был еще и ракетчиком. Сочетание первоклассных математических мозгов и способности сохранять спокойствие в стрессовой ситуации привели его в отдел контроля полетов Центра управления полетами НАСА в Хьюстоне в качестве диспетчера полетов. Его задачей было проектировать и управлять компьютерными программами, которые рассчитывают траектории для маневрирования в полете.

Невозмутимость Джэксона была самым жестким образом испытана в день Рождества 1968 года во время последнего полета, над которым он работал – облет Луны. Когда летательный аппарат вышел из-за Луны, астронавт Джим Ловелл снял показания приборов, обозначил данные, которые показывали Джэксону, насколько летательный аппарат был близок к его запланированному курсу. Джэксон перепугался: данные вышли далеко за пределы приемлемых границ погрешности. Джэксон потребовал, чтобы оператор связи космической службы попросил астронавта вновь снять эти показания для двойной проверки. Затем он заявил руководителю полета, что, если эти данные были подлинными, трем астронавтам грозила неминуемая смерть, ибо в наличии не было достаточного количества горючего для корректировки такого огромного отклонения.

Джэксон попросил Ловелла снять показания приборов в третий раз, сверхтщательно. Они оказались точно такими же. Затем Ловелл заявил:

– Ох, погодите минутку, я неправильно их снимаю…

Когда были получены настоящие показания, оказалось, что маневр был близок к идеальному.

Все это было так далеко от налета на тюрьму.

Однако дело все больше выглядело так, что Джэксону никогда не выпадет шанс совершить нападение на тюрьму. Он в течение недели несколько охладил свой пыл, когда получил от Саймонса указание отправиться в Кувейт через Даллас.

Он вылетел в Кувейт и поселился в доме Боба Янга. Янг убыл в Тегеран, чтобы оказать содействие команде по переговорам, а его жена Крис и новорожденный ребенок находились в Штатах на отдыхе. Джэксон сказал Мэллою Джонсу, который в отсутствие Янга исполнял обязанности управляющего филиалом в данной стране, что прибыл оказать помощь по первичному технико-экономическому обоснованию, подготавливаемому «ЭДС» для Центрального банка Кувейта. Он проделал кое-какую работу в подтверждение своей легенды, а затем начал осматриваться.

Джэксон провел некоторое время в аэропорту, наблюдая за чиновниками иммиграционной службы. Как ему удалось вскоре выяснить, вели они себя чрезвычайно жестко. В Кувейт прилетали сотни иранцев без паспортов: на них надевали наручники и выпроваживали обратно следующим рейсом. Джэксон сделал вывод, что Пол и Билл никоим образом не могут лететь в Кувейт.

Если предположить, что они могут приплыть на лодке, позволят ли им позднее уехать без паспортов? Джэксон пошел на встречу с американским консулом, заявив, что один из его детей потерял паспорт, и спросил, какова процедура его замены. В ходе длинной и сбивчивой беседы консул открыл ему, что у кувейтцев был способ проверки при выдаче выездной визы, въехал ли этот человек в страну на законных основаниях.

Это представляло собой проблему, но, возможно, не столь уж неразрешимую: едва оказавшись в Кувейте, Пол и Билл будут защищены от опасности со стороны Дадгара, и, определенно, посольство США вернет им их паспорта. Главный вопрос был таков: если предположить, что беглецы смогут достигнуть юга Ирана и отплыть на небольшой лодке, удастся ли им сойти незамеченными на берег Кувейта? Джэксон проехал шестьдесят миль по побережью Кувейта, от границы с Ираком на севере до границы с Саудовской Аравией на юге. Он провел много часов на пляжах, собирая зимой морские раковины. Как ему сказали, обычно патрулирование побережья было весьма поверхностным. Но исход из Ирана изменил все. Появились тысячи иранцев, которые стремились покинуть свою страну почти так же отчаянно, как Пол и Билл, и эти иранцы, подобно Саймонсу, могли взглянуть на карту и возложить свои упования на Персидский залив к югу, на границу с дружественным Кувейтом, расположенным как раз за водной преградой. Береговая охрана Кувейта прекрасно осознавала все это. Куда бы ни посмотрел Джэксон, он видел в открытом море по меньшей мере один патрульный катер. И они, похоже, останавливали все небольшие плавсредства.

Прогноз был безрадостным. Джэксон позвонил Мерву Стофферу в Даллас и сообщил, что выезд через Кувейт невозможен.

* * *

Оставалась одна Турция.

Саймонс с самого начала отдавал предпочтение Турции. Путь туда был короче, нежели в Кувейт. Более того, Саймонс знал Турцию. Он служил там в пятидесятых годах, выполняя часть программы американской военной помощи по обучению турецкой армии. Он даже немного говорил на их языке.