Любимый плут - Дина Джеймс

– Мужчину, который принес тебя вниз. Без него тебя бы не спасли, дорогая моя. Сама бы я не нашла тебя. А теперь ему нужна помощь.

– Он сбежал, – слова Мелиссы звучали невнятно.

– Верно. Он сбежал. Но ему не нужно прятаться от закона. Он честный. И ему нужна моя помощь.

– Помощь? – веки Мелиссы неотвратимо закрывались.

– Да. Ему нужна помощь, поэтому я должна уйти, – Мария наклонилась и поцеловала Мелиссу в лоб.

На этот раз ей ответило только легкое шевеление уголков рта Мелиссы. Ее сестра заснула глубоким сном.

Гермиона Бьюфорти состарилась лет на двадцать за одну ночь. Только ярость и скорбь удержали ее от полного изнеможения. Она не позволила вынести тело Джорджа Монтегю из салона. Вместо этого она потребовала, чтобы инспектор Ревилл со своей полицейской группой, а также оба репортера ушли оттуда. Затем она приказала Чарли и Берту обмыть и одеть тело ее сына, а сама с пылающим лицом встала у его изголовья.

Все это время лорд Теренс Монтегю сидел у камина и напивался. Его страдальческий взгляд во время этой процедуры следил за телом Джорджа, пытаясь отыскать движение века или малейшие признаки дыхания, означавшие бы, что его сын не умер.

Девочки «Лордс Дрим» ушли наверх в свои комнаты, где собрались вместе, чтобы обсудить все события сегодняшнего вечера и последовавшие за ними разоблачения.

Подумать только, у леди Гермионы был сын, который был лордом, или, вернее, стал бы лордом. Но теперь он умер. Приятный на внешность, и такой джентльмен. Как же это получилось?

В салоне, кроме напившегося почти до бесчувствия лорда Монтегю, остались леди Гермиона, Кэйт, Чарли и Берт, чтобы приготовить тело Джорджа в последний путь. Берт позеленел, когда одежда Джорджа была разрезана и обнажились три ужасные раны. Юноша упал на прутья лицом вниз. Одна пика вошла ему в верхнюю часть груди в области сердца, другая – в живот, третья – в пах.

– Успокойся, – тронул его за плечо напарник. Чарли вмешался слишком поздно. Глаза Берта закатились, он рухнул навзничь, словно срубленное дерево.

Гермиона не шевельнулась.

– Дай ему виски, Чарли. Поставь его на ноги.

– Хорошая идея, леди Гермиона, – Чарли встал на колени около бесчувственного Берта. – Вставай, Берти. Представь себе, что это кино.

– Когда ты закончишь здесь, – продолжила она, – для тебя найдется еще одно дело.

Кэйт встала с дивана.

– Леди Гермиона, – мягко сказала она. – Почему бы вам не подняться наверх и не прилечь?

Та отрицательно покачала головой:

– Нет, я пробуду с моим дорогим сыном эти последние часы. Не успев обрести, я снова его потеряла. – Она пригладила шелковистые светлые волосы Джорджа, отводя их со лба. Его лицо осталось прежним, хотя все тело было изуродовано ранами. – Мое драгоценное дитя.

– Вы сами можете заболеть.

– Заболеть, – усмехнулась Гермиона. – Я мертва, потому что мой сын умер.

– Пожалуйста, не говорите так, – содрогнулась Кэйт.

– Уберите эту тварь с моих глаз! – Теренс швырнул бокал в камин и попытался встать на ноги. Грубо выругавшись, он трясущимся пальцем указал на Кэйт, и был так страшен, что та попятилась. – Выкинь ее на улицу, Гермиона. Выкинь ее, говорю тебе!

Его пьяная ярость словно сломала ледяное оцепенение, в котором находилась Гермиона.

– Терри, успокойся.

– Это все из-за нее.

– Чокнутый, – дерзко взглянула ему в лицо пришедшая в себя Кэйт. – И мертвецки пьяный.

– Не пьяный, нет, – с трудом выговорил он, приближаясь к Кэйт. – Я совсем не пьяный. Это сделала она. Джордж погиб из-за нее.

– Терри, – Леди Гермиона попыталась встать между ними, но Монтегю взмахом руки отпихнул ее в сторону. – Пожалуйста, перестань.

Кэйт рассмеялась.

– Из-за меня? – когда лорд Монтегю добрел до Кэйт, она пальцами ладони уперлась ему в грудь, заставив его попятиться. – Это не я привела его сюда. – Она стала наступать на него, тыча пальцами ему в грудь: – И не я навела вашего сына на гувернантку его сестер.

– Ты… ты… – рассвирепевший Теренс споткнулся и, заваливаясь на бок, уцепился за Гермиону.

– Кэйт! – вскрикнула Гермиона.

– Хорош пэр! – рассмеялась Кэйт. – Взгляните-ка на него!

– Терри, – Гермиона пыталась удержать его. Монтегю оперся рукой на ее плечи. Его вонючее дыхание заставило ее поморщиться.

– Она… – на щеку Гермионы попал плевок, – …не пускала меня наверх. Она заставила меня ждать внизу, а если бы… – Он с трудом сглотнул, и его стошнило выпитым виски.

Потеряв ход мысли, с пылающими глазами и отвисшим ртом Теренс затряс головой. От этого движения он потерял равновесие. Если бы Гермиона не удержала его, он бы упал. Она отвела его обратно в кресло.

Кружевным платочком Гермиона вытерла свою щеку.

– Терри, не пей больше, – взмолилась она. – Это ничего не изменит к лучшему.

Он взглянул на нее с искаженным лицом.

– Позволь мне напиться, Гермиона. Напиться, пока вся боль не уйдет.

Отговаривая его, Гермиона взглянула на свой платочек. Он был испачкан ее пудрой, тушью и румянами. Можно было представить, как она выглядела.

– Позволь мне напиться, Гермиона, – вцепился в нее Теренс.

Она обессиленно кивнула, затем не дрогнувшей рукой наполнила ему бокал. Кэйт позади нее отступила в дальний угол салона, а Берт с Чарли стали облачать тело Джорджа в новый костюм.

– Рия захочет повидаться с тобой, – уговаривала Панси Джоко.

– Я не хочу ее видеть. Теперь мне нужно совсем уезжать из Лондона. – Джоко сидел, обхватив колени руками. – Или у вас тут будут неприятности.

– Панси права, Джоко, – Герцогиня положила руку ему на плечо. Они оба были измотаны. Джоко считал, что его жизнь сломана и разбита. Герцогиня гадала, какие осложнения могут возникнуть из-за того, что ее видели Ревилл и Кэйт. Она ласково подтолкнула Панси: – Полезай на помост и спи.

– Ложись спать со мной, – важно предложила ему Панси. – Я утешу тебя, согрею и не буду храпеть.

– Ты моя сладкая, Пан. Лучшей соседки и придумать нельзя, – Джоко похлопал ее по ручонке, опершейся на его колено. – Но я боюсь, что мой храп разбудит тебя.

– Нет, не разбудит. Бет очень громко храпит, но я все равно сплю.

– Я не храплю. Если ты так крепко спишь, откуда тебе знать, что я храплю? – пробурчала Бет. – Просто ты глупая, Пан.

На этот раз Панси не обратила внимания на нападки Бет. Она положила голову на плечо Джоко.