Ведется следствие - Кира Измайлова

Дэвид страдал из-за того, что на сей раз удача улыбнулась не ему, а Каролине. Впрочем, завидовать даме неприлично… но и не завидовать он не мог, а потому с крайне кислым видом ковырялся в тарелке.

Сама госпожа Кисленьких что-то обдумывала, черкая время от времени карандашиком прямо на салфетке, Вит-Тяй отдавал должное каждой перемене блюд, Топорны был суров, но относительно доволен – телеграмму дали вовремя… хотя, впрочем, экологов так и так не собирались выпускать из вивария. Оперативники почему-то отсутствовали, а Бессмертных смотрел в окно и благодушно улыбался.

Голосистое дитя по-прежнему голосило, и кто-то робко намекнул, что, может быть, господин Сверло-Коптищев уже выздоровел и сможет заглушить эти чудовищные вопли… Идею, впрочем, зарубили на корню, поскольку все прекрасно представляли шумовой эффект от сложения усилий девочки и пианиста.

– Пройдемте-ка, – послышалось вдруг, – да, вы, вы…

Дитя неожиданно умолкло, а в углу, где восседало семейство, возникло некоторое копошение, перерастающее в возню. Послышалась плюха и несколько крайне неприличных выражений, которые дамы предпочли проигнорировать.

– Вот он, господин Бессмертных! – радостно выкрикнул Ян, потирая слегка распухшее ухо. – Берт, держи его крепче!

– Как вы смеете! – надвинулась на них матушка несостоявшегося феномена, но девочка вдруг испустила такой вопль, что все невольно пригнулись. – Это мой супруг!..

– Произвол! – четко произнесла госпожа Полненьких.

– Как вы и сказали, шеф! – не обращая внимая на дам, заявил Ян. – Это он, гад-группер! Под порядочного человека замаскировался, вон, усы даже напомадил…

– Гад-группер? – заговорили за столиками. – Кто это? Что это такое?

– А это член Гад-группы прямого действия, – пояснил Ян. – Экологи! Еще почище зеленобригадовцев будут… Кстати, это ведь он тапёра отравил, а не те, с плакатиками!

– Так-так, – довольно произнес следователь, рассматривая изловленного негодяя. – Стало быть, господин Фред Жмурински? Пол, мне кажется, фортуна вновь вам улыбнулась…

– О да! – хищно улыбнулся офицер суда и достал чистый бланк с красной каймой, обозначающей приговор для особо опасного преступника.

– Значит, это ваш супруг, сударыня? – повернулся Бессмертных к жене задержанного.

– Нет! – немедленно отказалась та от своих слов. – Моя фамилия вовсе не Жмурински, я – Беата Люшкевски!

– А зачем же вы назвали этого субъекта своим мужем? – поинтересовался тот.

– Понимаете… – всхлипнула дама. – Я… О боже, какой стыд! Видите ли, мой супруг не так давно скончался, и я… я наняла этого… типа в эскорт-агентстве, специально для поездки на курорт! Мне сказали, что полная семья – залог создания благоприятного психологического климата в семье, а моей деточке это просто необходимо, она такая нервная… – Деточка подтвердила слова матери очередным жутким воплем. Кажется, ей не нравилось, когда в центре внимания оказывался кто-то, кроме нее. – Но кто же мог подумать, что вместо первоклассного эрзац-мужа мне подсунут такое… такое… ничтожество!

– Стребуйте с агентства неустойку, – посоветовал Бессмертных. – И, кстати, сообщите его название. Нужно еще будет разобраться, сами ли они всучили вам этого… гада, или он подменил настоящего сотрудника агентства.

Дама несколько раз кивнула и опустилась на стул, утирая слезы.

– Но… как? – прошептал Дэвид. (Он уже окончательно уверился, что его патрон мастерски читает мысли, и потому старательно изгонял сладкие грезы о прелестной госпоже Смиренски и ее роскошном декольте.) – Как вы узнали?

– Увы, – пожал плечами Бессмертных. – Привыкайте, Дэвид, это обычная работа следствия. Никаких погонь, никакой детективщины… Это всё уместно в романах, а мы прежде всего работаем головой. Вы ведь помните: наша дорогая Каролина отбивала телеграмму в Институт Болот? Так вот, наши тамошние коллеги провели в виварии задушевную беседу с задержанными, и обер-эколог во всем признался, сдав своего гад-группера с потрохами.

– Но позвольте! – тихо вскрикнул стажер. – Такие вещи… доказывают!

Руперт вздохнул. Сидевшая за соседним столиком госпожа Полненьких перестала разглядывать господина Мягко-Жестоких, насторожилась и даже откинула с ушка локон паричка модного окраса.

– Теодор, скажите хоть вы ему… – произнес следователь. – Я уже начинаю отчаиваться!

– Видите ли, – доктор Немертвых промокнул губы салфеткой, снял пенсне и посмотрел на Дэвида. Тот поежился. – Вы вряд ли могли об этом знать, поскольку читают это как спецкурс для аспирантов… Существует целая наука, посвященная исключительно добыванию доказательств. Даже с помощью простейших игл, – тут Дубовны непроизвольно дернулся, – или малых клещей можно извлечь на свет весьма и весьма важные подробности. Как мы их называем – подлинные.

Госпожа Полненьких сжала пальцы.

– Для этого в состав следственной бригады включают судебного эксперта, сдавшего квалификат заплечных дел мастера, – завершил доктор. – Но все-таки. Дэвид, мы не спецназ, а подозреваемый – все-таки подозреваемый, поэтому не требуйте доказывать то, что мы и так знаем.

– Справедливость и гуманность! – воздел перст господин Мягко-Жестоких, отвлекшийся от доктора Упертых и с интересом прислушивавшийся к беседе. – К сожалению, юность слишком уж увлекается получением подлинных показаний, что приводит к злоупотреблениям. А это неправильно. Мы олицетворяем каролевскую власть… Кстати, что это означает, молодой человек?

– Э-э… право приказывать? – несмело сказал тот.

Бессмертных покачал головой, видимо, отчаявшись вразумить подопечного.

– Ответственность. Всего лишь ответственность, – сказал он. – Хм, кажется, мы немного увлеклись. Уважаемый Вит-Тяй, попросите кого-нибудь из ваших гвардейцев присмотреть за этим скользким типом… Пол, вы закончили с приговором?

– Так точно, – отозвался тот, любуясь ровными строками. – Я лично прослежу, чтобы этого субъекта передали, куда положено, на следующей станции.

– Так котел готов, – пробасил поручик, разглядывая арестанта. – Специально ведь чистили!

– Ну вот, как хорошо всё устроилось! – воскликнула Каролина.

– Благодаря вам, – польстил ей Топорны. – Если бы не ваше решение дать телеграмму в Институт…

– Ну, право, ерунда, – смутилась госпожа Кисленьких. – Кстати, а вот и десерт!..

Заканчивали трапезу в том же молчании…

А после ужина дамы и господа как-то незаметно начали перемещаться в салон. То тут, то там возникали разговоры: мол, конечно, всё это очень печально, но мы-то живы? И можно, на худой конец, обойтись без музыки, посмотреть хотя бы живые картины, хоть это не так занимательно…

– Я бы тоже посмотрела ленту, – вздохнула Каролина. – Право, хоть самой садись к роялю ради этого!

– Чтобы младшая сиятельная госпожа играла вместо тапера? – нахмурился Вит-Тяй. – Никогда!