Артиллерия Ивана Грозного - Алексей Лобин

Таблица 9

Русская артиллерия в некоторых ливонских городах 1578 г.[676]

По грамотам в ливонские города мы можем выделить следующие обстоятельства. По-видимому, наличие в таких крепостях, как Борзунь, Влех, Круцборг, Лужа, Резица, Трекат, Чествин, одинакового количества пушкарей и воротников (8 и 4 человека соответственно) указывает на схожие фортификационные сооружения перечисленных городов: двое ворот (по два воротника на ворота), и 8 орудий (по две на одну городскую сторону). Также обращает на себя внимание одинаковое количество пушкарей в Леневарде, Ровном и Скровном, хотя количество артиллерии в указанных крепостях было разным.

Кукойносские воеводы «при наряде» сообщали в Разрядный приказ, что «наряду на прибавку пять пишалей полуторных. А колеса, государь, всех пишшалей худы. А у двух пишшалей колеса изломаны и стрелять с них немошно. Да привезена, государь, в Куканас пищаль гладкая, а ядер к ней не привезено. Ак[оле]са, государь, и станки худы, а оси [излома]ны и стрелять с них немошно…»[677].

Сохранившиеся приказные документы показывают, что проблему снабжения «новых неметцких городов» Иван Грозный хотел решить с помощью рокировок припасов с одного арсенала в другой. Однако городовые воеводы явно не желали уменьшать боезапасы вверенных им крепостей и старались саботировать не только просьбы других воевод, но наказы из Городового и Разрядного приказов. В январе 1578 г. воеводы Юрьева-Ливонского И.Д. Плещеев, М.В. Тюфякин и дьяк Н. Перфирьев сообщали о том, что трекатские воеводы просили «послати из Юрьева в Трекат к трем пищалем по кружалом ядер, сколько пригоже». Но в связи с тем, что ядер нужного калибра в юрьевском арсенале не оказалось («и лишних, государь, болыпи того нет»), то были посланы соответствующие указания в Вильян (Феллин) и Пайду (Валленштайн)[678]. В свою очередь, коменданты этих городов юрьевцам грубо ответили отказом, поэтому в деле распределения боеприпасов пришлось вмешиваться Городовому приказу. Воеводам г. Феллина И.Ф. Сабурову и И.Г. Волынскому писалось: «…по грамотам юрьевских воевод свинцу и ядер отпущати в новые неметцкие городы (Владимирец и Трекат. – А.Л.) не хотите и их лаете. И вы б свинец и ядра отпущали наспех, часа того, чтоб нашим новым неметцким городом вашим нераденьем в том какая поруха не сталося»[679].

Воевода М.М. Путятин в начале 1578 г. сообщил о том, что у него «в Круцборхе пять пищалей затинных испорчены и стрелять из них нельзе». Распоряжением Боярской думы было велено взять из Чествина нужное количество крепостных ружей и прислать в Круцборг [680].

Тревожные вести о готовящихся со стороны Речи Посполитой контрударах по Ливонии заставляли русских воевод постоянно просить подкреплений. Несмотря на то что артиллерия захваченных замков и городов была усилена московскими орудиями, все равно остро ощущалась нехватка как в артиллерийском вооружении, так и в специалистах. В январе 1578 г. кукойносские воеводы писали в отписке: «Да изо Пскова ж велел еси, государь, прислати в Куканас двацать человек пушкарей да пятнацать человек воротников… И изо Пскова, государь, прислали [к нам семь человек] пушкарей да деветь человек воротни[ков, да три]нацати человек пушкарей и шти [человек ворот]ников… Да привезли, государь, в Куканос из Ракобора пищаль гладкую, а стану, и кал[ес], и осей, и ядер не привезли. Да надобеть к пяти пищалем к полугарным калеса и оси. Да катыры сесь, государь, пищали и тюфяки и затныя ручницы попорчаны, и зделати, государь, некаму – кузнецов в Куканасе нет»[681].

Опасения городовых ливонских воевод были не напрасны – в январе последовали контрудары противника: «пришли к государю вести, что литовские и немецкие люди город Ерль взяли». Крепость, вооруженная 3 орудиями и 20 гаковницами, была взята неожиданно, практически «изгоном». Вскоре последовала еще одна неприятная новость: «генваря в 21 день пришли к государю вести, что литовские и немецкие люди государев город Кесь взяли приступом и воевод государевых поймали, которые в нем сидели, а иных государевых людей побили»[682]. Тотчас же последовали меры по формированию воеводского корпуса кн. И.Ф. Мстиславского и В.Ю. Голицына с осадными орудиями для возврата Вейдена. Артиллерию возглавили воеводы кн. Б.В. Шеин, В.Ф. Воронцов, В.И. Меньшой Кривоборский и дьяк Андрей Клобуков.

Осада Вендена-Кеси продолжалась 4 недели. Русские 40- и 20-фунтовые ядра вынесли часть стены – «пролом пробили великой», однако крепость ввиду упорного сопротивления взять не удалось. Воеводы вынуждены были отступить – дошли сведения, что литовские и немецкие отряды подступают к другим замкам, где сидели русские гарнизоны. Так, крепость Леневард, обороной которой командовал кн. И.М. Елецкий, отстоялась от набега «литовских и немецких людей с нарядом» благодаря тому, что из Кукойноса вовремя подоспела помощь дворянских сотен.

Осенью 1578 г. на военном совете Иваном Грозным было принято решение в третий раз идти на Венден…

Старая крепость, существенно «попорченная» русской артиллерией в 1577 г., все же представляла собой серьезный оборонительный узел. Каменная крепость из горного доломита защищалась десятью башнями, две из которых были самыми крупными: Северная и Южная башни имели достаточно большую толщину стен – до 4 м. Разбитые в прошлую осаду стены были укреплены деревянно-каменными конструкциями.

Осада Вендена русскими войсками длилась 6 дней, с 15 по 20 октября 1578 г. За это непродолжительное время артиллерией достаточно быстро удалось разрушить участок стены, поскольку состояние укреплений Вендена после прошлой осады 1577 г. оставляло желать лучшего. Но неожиданно 21 октября 1578 г. на помощь Вендену пришли литовские, ливонские и шведские силы. Литовский отряд под командованием Андрея Сапеги включал хоругви: гусарскую гетмана Радзивилла под командованием А. Сапеги, гусарскую Вацлава Жабки, гусарскую Матвея Дембинского, гусарскую Димитра Рагозы, Ленарта Китлича, пятигорскую князя Гаврилы Пятигорца (это князь Гаврила Камбулатович Черкасский, Хокяг-мурза), казацкую Збысжевского, а также ок. 400 пехоты, витебских стрелков, всего ок. 2000 чел. Ливонские и шведские силы состояли из отрядов Николая Корфа и Юргена Нильссона Бойе (1 эскадрон рейтар Ганса Вахтмайстера и два шведских эскадрона, всего 800 чел., а также 3 роты пехоты, Мартена Буллера, Джона Гисслессона, Сигварда Якобссона, а также еще, возможно, рота Ганса Грота – до 1300–1500 чел.)[683]. Объединенное войско сумело переправиться через реку Аа (Говья) до того, как русские приготовились атаковать. Попытки последних сбросить врага в реку не увенчались успехом.