Эффект Марко - Юсси Адлер-Ольсен

Значит, удача по-прежнему улыбалась Рене.

– А что скажет Роза, если мы отправимся к Малене Кристофферсен без нее?

Карл бросил взгляд на впечатляющий вход в тюрьму Вестре, когда они проезжали мимо. Сколько идиотов он в свое время отправил за эти жуткие стены? Немало. Только б они вновь не вышли оттуда, разрази их гром…

– Роза? Она в министерстве и тоже кое-как вовлечена в работу. Думаю, переживет, – коротко ответил Мёрк. После эпизода с Гордоном накануне он не был настроен на особую деликатность в ее отношении. К тому же срать он хотел на то, что она скажет. У него и других мыслей в башке хватало.

С тех пор как они вышли из Бюро оценки поддержки развивающимся странам, его не покидало навязчивое ощущение, что дела зашли слишком далеко. И что ему следует обождать с визитом к начальнику департамента Рене Эриксену, пока дело не будет освещено с нескольких сторон.

– Напомни-ка мне, Ассад, почему ты считаешь, что Эриксен был воодушевлен нашим посещением? Я прекрасно видел, что с ним произошла какая-то перемена после твоего вопроса о сексуальной ориентации Старка, но не уверен, что он воодушевился.

– Знаешь, что происходит, когда верблюд получает шлепок по заднице, Карл? Он начинает удирать и вытягивает шею в направлении предполагаемой цели, словно длинная шея сама по себе способствует быстрейшему достижению этой цели.

– Да-да, конечно. А что ты хочешь этим сказать?

– Этот Эриксен будто получил такой верблюжий пинок в задницу, когда я упомянул о сексуальности. Он словно неожиданно увидел перед собой цель и вытянул шею в ее направлении, чуть ли не быстрее, чем туда же последовали ноги.

– Ты имеешь в виду, что до этого он вынужден был держать в секрете то, что желал бы разоблачить?

– Нет, ты не понял. Мне показалось, что он вдруг увидел цель, которой раньше для него не существовало.

– Цель ради чего?

– Вот с этим-то я и не могу разобраться.

– Ты намекаешь на то, что он соврал?

– Этого я не знаю. Только внезапно посыпались истории, которые он мог бы рассказать и раньше. Приплел и молоденьких мальчиков, и взгляды, и черта лысого с винтом…

– С болтом, Ассад. Черта лысого с болтом.

– С болтом? Почему не с винтом? Что за болт?

– Понятия не имею. Думаю, тут намек на нецензурное название некой части тела.

Ассад глянул на него с кривой усмешкой.

– Ага. Тогда я понял. Действительно прекрасное выражение, ха-ха… Итак, мне показалось, что у Эриксена взгляд заблестел так, словно он собирался рассказать какую-то замечательную историю.

– Ну и?..

– Разве является замечательной история о подозрении своего коллеги в педофилии?

Карл въехал на Сьелёр Бульвар, скоро будет и пункт назначения.

– Нет, и я тоже об этом подумал. В его голосе не было ни тени сожаления.

Дом на улице Стриндбергсвай являлся характерным для той эпохи, в которую он был построен. Мансардная крыша и минимум декоративных элементов придавали ему несколько более эффектный вид в отношении к затратам на его возведение. В подобных домах этажи часто делились между несколькими семьями, чтобы распределить жилищный налог, непомерно высокий в Копенгагене, на несколько домохозяйств. Небольшой зеленый оазис в пригороде Вальбю совмещал преимущество небольшого расстояния от центра города с основополагающей мечтой жить подальше.

Малена Кристофферсен приняла их, по-видимому, еще не вполне оправившись после чартерного перелета. Нераспакованные чемоданы еще стояли в коридоре, автозагар в равной пропорции с эффектом от здорового отдыха на турецком пляже придавал коже пятнистую фактуру, от чего зависти коллег по работе только прибавлялось. Несмотря на довольно низкую температуру в родных широтах, ее наряд был красочным и легким, как паутинка, – по всей видимости, она приобрела его на отдыхе. Она была прелестна, но могла бы нарочито и не демонстрировать этого, хотя лицо Ассада выражало нескрываемый восторг.

– Да, мы решили сегодня посидеть дома. Мы часто никуда не выходим на следующий день после больничного обследования Тильды. Поэтому она немного вялая, – объяснила женщина. – Сейчас она спит, так что вам придется довольствоваться беседой со мной.

Ассад очень дружелюбно кивнул.

– Если возникнет необходимость, мы приедем еще раз, – сказал он с робкой улыбкой.

В своем репертуаре.

– Я очень благодарна вам за то, что вы делаете.

Невероятно удачная вводная фраза. Карл нечасто слышал подобные слова в ходе своей работы.

Он слегка улыбнулся.

– Когда пропадает человек, это всегда большое горе, но, к сожалению, расследование по прошествии столь длительного времени представляется довольно безнадежной задачей.

– Я знаю, но по-прежнему не теряю надежду. Вильям такой замечательный человек…

Взгляды Карла и Ассада встретились. Им предстоит нелегкий разговор.

– Мы были у него на работе, поговорили с начальником и несколькими коллегами, – приступил к делу Мёрк. – В первую очередь чтобы немного прояснить, что он делал в Камеруне. Он рассказывал вам что-нибудь о предстоящей поездке?

– Да, ему совсем не хотелось никуда ехать. Тильда тогда лежала в больнице и чувствовала себя неважно, так что Вильям с радостью остался бы дома, чтобы поддержать ее и меня. Такой уж он человек, – сказала она, подчеркнув свои слова грустной улыбкой.

– То есть ему приказали поехать?

– Да; правда, совсем ненадолго. С одной ночевкой, насколько я помню.

– А цель поездки была какова?

– Одного из местных посредников подозревали в побеге и краже средств из фонда государственной поддержки.

– Одного из местных?

– Ну да. Парня по имени Луис. Луис Фон. Человек, с которым он не раз встречался и который, по рассказам Вильяма, прекрасно выполнял свою работу. На самом деле Вильям не поверил в эту историю. Еще тут возникла странная эсэмэска, которую Луис прислал Вильяму, и он никак не мог ее разгадать. По крайней мере весь вечер перед поездкой Вильям просидел в комнате Тильды, пытаясь понять, что означало это сообщение, но, кажется, это была какая-то бессмыслица.

– Он показывал вам это сообщение?

– Да. Тильда прекрасно расшифровывает всякие эсэмэски, но тут и она ничего не поняла.

– Вы разговаривали с Вильямом, после того как тот прибыл в Яунде?

– Нет, но он звонил, как только приземлился в Дуале; он так всегда делает. Жаловался на жару и в который раз сожалел, что находится не дома.

– Но ничего не сказал о том, что прилетит на следующий день?

– Нет.

Карл услышал, как Ассад вновь заскреб щетину. Не оставалось сомнений в том, что арабские мозговые извилины ворочались и скрипели.